Помимо этого, есть и другой род, именуемый пьетрасерена, во всех каменоломнях, более грубый и твердый, не такой пестрый, но узловатый; он не боится воды и мороза, и из него делают фигуры и другие разные украшения. Из него выполнено Изобилие, фигура работы Донателло, что на колонне в Меркато Веккио во Флоренции, а также многие другие статуи, изваянные превосходными мастерами не только в том же городе, но и в его владениях. В разных местах добывается и пьетрафорте, не боящийся воды, солнца, льда и всяких прочих невзгод; для его обработки требуется время, но поддается он очень хорошо, в больших глыбах же не встречается. Из него строились и готами, и в новое время самые прекрасные здания, какие только существуют в Тоскане, о чем можно судить во Флоренции по простенку между двумя арками, образующими главные входы в ораторий в Орсанмикеле, вещи поистине дивной и сработанной с большой тщательностью. Из того же камня равным образом встречается, как уже упоминалось, в городе много статуй и гербов, кои можно видеть и вокруг крепости, и в других местах. Цвет он имеет несколько желтоватый, с тончайшими белыми жилками, придающими ему величайшее изящество; он применялся также для некоторых статуй при сооружении фонтанов, ибо он не боится воды. Из этого сорта камня выстроен дворец Синьории, Лоджия, Орсанмикеле и внутренняя часть всего здания Санта Мариа дель Фьоре, а также все мосты города, палаццо Питти и палаццо Строцци. Обрабатывать его следует молотками, так как он довольно твердый, и также и другие вышеназванные камни следует обрабатывать таким же образом, как это сказано о мраморе и других сортах камней. Однако, помимо хорошего камня и закаленного железа, тем, кто работает, необходимы искусство, понимание и рассудительность. Ибо между мастерами, придерживающимися одной и той же меры, переходящей из рук в руки, огромнейшая разница в придании прелести и красоты творениям, над которыми они работают. Это-то и дает возможность различать и опознавать совершенство работы тех, кто знает, в отличие от работы тех, кому знания не хватает. А так как все доброе и прекрасное в вещах, особо восхваляемых, заключается в предельном совершенстве этих вещей, почитаемых совершенными людьми понимающими, то и надлежит всегда неустанно стремиться к тому, чтобы делать их совершенными и прекрасными и, более того, прекраснейшими и совершеннейшими.
Глава II
О том, что такое простая квадровая работа и резная квадровая работа.
Обсудив, таким образом, в общем все камни, служащие художникам нашим в их потребностях либо для украшений, либо для скульптурных работ, поговорим теперь о следующем: когда камни обрабатываются для постройки, то всюду, где требуется циркуль и наугольник и где есть углы, работа называется квадровой. И это название происходит оттого, что грани ребра прямоугольные, ибо всякого рода карнизы и всякая вещь прямая, или вынесенная, или скошенная называется квадром, и потому обычно среди мастеров это и называется квадровой работой. Если же квадры не остаются гладкими, но вырезываются в виде карнизов, фризов, листвы, бусинок, зубчиков, выкружек и членений, предназначаемых для порезки, то они называются резной квадровой работой, или же резной работой. Из этих-то квадровых и резных работ и состоят все виды ордеров, будь то рустический, дорический, ионический, коринфский и сложный, и таким же образом выполнялась во времена готов и немецкая работа. И невозможно выполнить ни один вид украшений без предварительной, а затем обрезной работы, из мискио, мрамора или любого камня, а также из кирпича с последующей его облицовкой резной штукатуркой, или, наконец, из орешника, тополя и всякого другого дерева. Но так как многие не знают, чем отличается один ордер от другого, поговорим отдельно в следующей главе, насколько возможно кратко, о каждой из этих манер, или ладов.
Глава III
О пяти ордерах архитектуры: рустическом, дорическом, ионическом, коринфском, сложном и о немецкой работе
Работа, именуемая рустической, более приземиста и груба, чем все остальные ордера, ибо она служит началом и основанием их всех и образует обломы карнизов более простые и следственно более красивые как в капителях и базах, так и в любом
го цоколи, или пьедесталы, если можно так их назвать, на которые ставятся колонны, имеют квадратные соразмерности, с одним гладким поясом внизу и другим наверху, опоясывающим наподобие карниза. Высота колонны равна шести головам, как у приземистых людей, способных носить тяжести; в Тоскане можно видеть много лоджий такого рода, гладких и рустованных, с рустами и нишами между колонн и без таковых; а также многочисленные портики, применявшиеся древними в своих виллах; да и в Кампанье можно видеть много гробниц той же работы, как, например, в Тиволи и в Поццуоло. Древние пользовались этим ордером для дверей, окон, мостов, акведуков, сокровищниц, замков, башен и крепостей для хранения снаряжения и артиллерии, а также морских гаваней, тюрем и укреплений с углами из алмазного руста со многими прекраснейшими гранями. Русты же эти сочетаются по-разному, а именно: либо они плоские, чтобы из них не получались лестницы на стене (по которой легко можно было бы подняться, если бы они имели, как мы говорим, слишком большой выступ), либо они сочетаются с другими манерами, как мы это видим во многих местностях и в особенности во Флоренции на главном и переднем фасаде большой цитадели, воздвигнутой Александром, первым герцогом Флоренции, который из почтения к гербу Медичи состоит из граней алмазов и плоских шаров, причем и те и другие в низком рельефе. Этот красивый фасад, состоящий весь из шаров и алмазов, расположенных друг возле друга, имеет очень богатый и разнообразный вид. Таких работ много по виллам в воротах и порталах домов и дворцов, в которых флорентинцы пребывают за городом и которые не только придают этой области бесконечную красоту и нарядность, но и доставляют горожанам величайшую пользу и удобство. Однако еще больше наделен самый город поразительнейшими постройками, состоящими из рустов, вроде дома Медичи, фасада палаццо Питти и палаццо Строцци и бесчисленных Других. Здания этого рода чем они проще, крепче и построены по лучшему проекту, тем большим мастерством и красотой обладают внутри. И этот род построек по необходимости долговечнее и прочнее всех остальных хотя бы потому, что отдельные камни больше, а швы – гораздо лучше, поскольку все здание перевязано связью каждого камня с соседним. А так как эти постройки ровные и прочные во всех своих частях, то случайности судьбы или времени не в силах столь же жестоко вредить им, как резным и прорезанным камням или тем, которые, как у нас говорят, по милости резчиков питаются одним воздухом.
Дорический ордер был наиболее массивным из тех, коими обладали греки, и наиболее мощным по крепости и телесности, а также части его гораздо более связаны, чем во всех других их ордерах; и не только греки, но и римляне посвящали сооружения этого рода лицам воинственным, как, например, полководцам, консулам и преторам, но гораздо чаще богам своим, таким, как Юпитер, Марс, Геркулес и другим, Причем всегда обращали внимание на то, чтобы отмечать, в соответствии с их значением, отличие гладкого сооружения от резного, более простого от более богатого, дабы и другие могли определить разные степени, отличавшие друг от друга императоров или заказчиков постройки. И потому мы по творениям древних видим, что ими вкладывалось большое искусство в композицию их сооружений и что профили дорических карнизов обладают большим изяществом, а в своих членениях величайшим единством и красотой. Мы видим также, что соразмерность стволов колонн этого рода была понята ими весьма хорошо, ибо, будучи не слишком толстыми и не слишком тонкими, они, как говорят, по форме подобны фигуре Геркулеса, обнаруживая некую мощь, весьма подходящую для несения тяжести архитравов, фризов, карнизов и остальной верхней части здания.
А так как этот ордер, как более прочный и крепкий, чем другие, всегда весьма нравился синьору герцогу Козимо, то он и пожелал, чтобы постройка, которую он поручил мне воздвигнуть с многочисленными каменными украшениями для тридцати гражданских чиновников своего города и владений на участке от своего дворца до реки Арон, была в дорической форме. И вот, дабы снова ввести в употребление истинный способ строительства, требующий, чтобы над колоннами проходили архитравы, и отвергающий неправильность, состоящую в том, что арки лоджий опираются на капители, я на переднем фасаде следовал истинному способу, применявшемуся древними, что и можно видеть по этой постройке.
А так как прежние архитекторы избегали этого способа строительства и потому каменные архитравы всякого рода, и древние, и новые – все или в большинстве своем, как мы видим, ломаются посередине, несмотря на то, что над телом колонны, архитрава, фриза и карниза расположены пологие кирпичные арки, которые их не касаются и нагрузки не дают, я, после долгого над всем этим размышления, нашел в конце концов прекраснейшее средство ввести в употребление истинный способ надежного выполнения этих архитравов, при котором им ни в какой своей части ничего не угрожает и все в целом остается, насколько это возможно, прочным и незыблемым, что доказывается и опытом. Способ же этот я описываю ниже для блага мира и художников. После того как на колоннах и над капителями положены архитравы, которые смыкаются друг с другом над серединой ствола колонны, сверху помещают кубический блок. И если, например, колонна имеет в толщину один локоть, архитрав – столько же в ширину и в высоту, таким же делается во фризе этот блок, с лицевой стороны которого оставляют одну восьмую на отвесный шов, а на другую восьмую часть или больше блок врезается с обеих сторон «в четверть» вовнутрь. Затем, разделив фриз в на три части, обе боковые части врезают (соответственно врезам в блоке) так же «в четверть», но в обратном направлении, так, чтобы они смыкались с блоком и опирались на него наподобие арки. С лицевой же стороны одна восьмая толщины фриза должна быть отвесной, и то же самое делают с другой Стороны, у другого блока. Так поступают над каждой колонной с тем, чтобы средний кусок фриза был перевязан внутри и был врублен «в четверть» только до половины, другая же половина должна быть прямоугольной и отвесной и соединена «в шип», смыкаясь как в арке, но так, чтобы с лицевой стороны кладка казалась прямой. При этом добиваются того, чтобы камни фриза не лежали на архитраве и никак его не касались, и тогда, работая как арка, фриз держится сам собой и не нагружает архитрава. После чего за фризом изнутри выводится пологая кирпичная арка той же высоты, что и фриз, опирающаяся на блоки над колоннами. Затем делается кусок карниза той же ширины, что и блок над колонной, и с теми же швами на лицевой стороне, как и на фризе; внутри же этот карниз должен смыкаться «в четверть», так же, как блок, причем следует следить за тем, чтобы карниз, так же, как фриз, состоял из трех кусков, из которых оба боковых должны смыкаться «в шип» со средним куском карниза над блоком фриза. Необходимо также обратить внимание на то, чтобы средний кусок карниза был вырублен «в шип» в виде желоба, смыкаясь с боковыми кусками и опираясь на них наподобие арки. И при таком способе работы каждый может убедиться в том, что фриз держится сам собой, так же, как и карниз, лежащий почти целиком на кирпичной арке. Таким образом, каждая часть помогает сама по себе, и архитрав держит лишь свой собственный груз, не подвергаясь никакой опасности сломаться от перегрузки. И так как опыт показал, что способ этот надежнейший, мне и захотелось обратить на него особое внимание для всеобщей пользы и удобства, зная в особенности, что если положить, как это делали древние, фриз и карниз на архитрав, последний с течением времени сломается при случае от землетрясения или чего другого, ибо арка, выводимая над названным карнизом, в достаточной степени его не защищает. Если же выводить арки над карнизами, устроенными в такой форме, скрепляя их, как обычно, железом, то все в целом будет обеспечено от любой опасности, и постройка будет существовать вечно.
