Бисхофф И, вы думаете, человечество с этим смирится?
Боулз Ну конечно. Человечество, полагаю, хочет только одного: чтобы было достаточно еды. Люди могут жить без свободы, если у них хватает еды.
***
Бисхофф В 1971-м или 1972 году Хассан ii, король Марокко, едва избежал покушения, подготовленного его же собственными офицерами. Что произошло потом?
Боулз Не знаю. Может, всех казнили?
Бисхофф А политическая ситуация сильно изменилась за последние пятнадцать лет?
Боулз Да, я думаю, неприязнь к королю уменьшилась.
Бисхофф А чем этого объяснить?
Боулз Наверное, процветанием. В целом, люди живут гораздо лучше.
Бисхофф Это означает, что король в каком-то смысле добился успеха?
Боулз Да, люди им довольны.
Бисхофф Но людей пытают в тюрьмах, и говорят, что есть специальные тюрьмы для политзаключенных на юге, вроде концлагерей — о них писал Жиль Перро7 .
Боулз Верно. Я однажды оказался в таком месте. Это был большой концлагерь посреди пустыни. Ужас! Я путешествовал с художником Кристофером Ванклином. Неожиданно мы увидели что-то вроде лагеря. Мы остановились, стали разглядывать, и тут появился солдат с ружьем. Он подбежал к нашей машине и сказал: «Сюда!» Мы спросили: «Куда вы нас ведете?» — «Сюда!» Говорил он довольно грубо. Так что мы последовали за ним, и он привел нас куда-то, там стояли два здания. Всюду были солдаты. Такой участок в пустыне, окруженный тремя большими линиями колючей проволоки, точно тремя змеями. Тут они начали нас допрашивать: «Вы откуда?» Мы ответили: «Только что приехали из Таты» — «А здесь что делаете?» — «Солдат нас сюда привел!» Потом они проверили наши документы и сказали, что у нас нет права здесь останавливаться. «Мы и не хотели здесь останавливаться, нас заставили». Это им все не понравилось. Они не хотели, чтобы иностранцы видели это место. Так зачем они нас сюда привели?! Тут они заперли нас в комнату без столов и стульев, там не было ничего — только грязный пол. Там было много таких комнат, одна за другой, вроде тюремных камер. И мы ничего не могли поделать. В конце концов они сказали: «Давайте, давайте, уходите! Убирайтесь с глаз долой!» Так что мы вернулись обратно в лагерь и поехали в другую сторону. Это было лет тридцать назад, в 1960 или 1961 году, кажется. Они были очень грубы, совершенно без всякой причины. Так что у меня остались очень неприятные воспоминания об этом месте, Фоум-эль-Хассан — это очень смешное название: Рот Короля. Рот Хасана — там никакого города, ничего, только этот лагерь…
Бисхофф Книга Перро наверняка запрещена в Марокко.
Боулз Разумеется. Любого, у кого она есть, посадят в тюрьму, и любого, кто ее читал, могут посадить. Правительство отпечатало тысячи листовок, воззваний: «Как граждане Марокко, мы протестуем против публикации этой книги». К тому же марокканцам нельзя слушать французские радиопередачи или смотреть французское телевидение, это запрещено! Они устроили большую кампанию. Причем любой, кто подписывает это воззвание, должен платить пятьдесят дирхамов, так что власти заработали на этом много денег — миллионы. Король не просто разозлился, он воспользовался случаем, чтобы организовать рекламную кампанию.
Бисхофф И людей заставляли подписывать?
Боулз Да, косвенно заставляли. Вы знаете, как это тут делается: к примеру, король строит новую мечеть. Любой марокканец обязан сделать вклад, а наверху решают, сколько каждый человек должен заплатить. Мой друг, марокканец, был учителем в деревушке возле Чечауена, в горах. Он описывал, что произошло в деревне. Были, если не ошибаюсь, три человека, которые не хотели платить… да, очень большие суммы были назначены, которые они должны были заплатить, и они сказали: «Мы не можем!» Тогда пришли солдаты и заявили: «Правительство знает, что вы можете заплатить, мы знаем, сколько у вас денег: давайте, платите!» Но они отказались. Тогда — а была зима — троих человек и их сыновей раздели. Тут считается великим унижением оказаться голым перед другим мужчиной или перед женщинами. Они вытащили их и поволокли по улицам, избивая. Так поступают со всеми, кто не платит то, что обязан. Такое творится по всей стране. Если не платишь, жди беды. Вот для чего ты живешь здесь, вот для чего ты в Марокко — платить.
***
Боулз Я никогда не понимал антисемитизма так называемых интеллектуалов. Можно понять антисемитизм люмпен-пролетариата, невежественных, необразованных людей, которые слушают политические лозунги и речи. Можно понять антисемитизм дураков. Интеллектуал может ненавидеть одного еврея или другого, но не всех евреев в целом, это глупость.
Бисхофф Меня всегда удивляло, что марокканцы часто восхищаются Гитлером.
Боулз В основном потому, что они слышали, что он убил много евреев. Это единственная причина.
Бисхофф Так что — они антисемиты?
Боулз Ну, они часто приводят цитаты из Корана против евреев. Но в Коране можно найти и слова Пророка о том, что евреев нельзя угнетать. Хотя, спору нет, он был против них. Это ведь его зять, Али, развязал войну против евреев и многих убил. Без всякой серьезной причины — просто потому, что они не мусульмане. И, как повествует легенда, все погибли, все мужчины-евреи были убиты. Тогда женщины пришли с жалобой к Пророку: «Теперь у нас нет мужей, больше не будет детей, как нам быть?» И Пророк сказал: «Не волнуйтесь, вы ведь знаете, где похоронены ваши мужья?» Они ответили: «Да, на кладбище!» — «Каждая из вас должна прийти туда и лечь на могилу мужа, и вы понесете». Так они и поступили, и у всех родились дети. Этих детей мусульмане назвали «абнаа-джифа». «Джифа» — это падаль, хуже отбросов. Так что с тех пор они стали называть евреев «детьми падали» и считали, что у них внутри живут черви. Марокканцы по-прежнему в это верят.
Бисхофф Марокканцы также считают, что евреи занимаются кровосмешением.
Боулз Такого я не слышал. Они это говорят о фесцах и, конечно, говорят, что фесцы — евреи, так что… С чего они это взяли, понятия не имею. Они считают, что фесцы в принципе аморальны. Не любят их. Ненавидят.
Бисхофф Вы ведь всегда любили Фес больше Танжера?
Боулз О да, это правда. Я ездил туда каждую зиму и несколько месяцев жил в отеле. Там гораздо интереснее, город старше. Архитектура, разумеется, любопытнее… и город больше… Они всегда больше тратили на образование, больше, чем тут. Хотя теперь почти все одинаково. Одинаковое образование, не религиозное. У них есть Карауин8 . И история города намного интереснее танжерской, конечно. Но сейчас очень многие, кто там живет, не из Феса. Приехали откуда-то. Ахмед Якуби — его отец из Феса, а мать горянка.
Бисхофф Почему же вы поселились в Танжере, а не в Фесе?
Боулз Тут было намного проще в финансовом смысле, намного лучше из-за Интернациональной зоны. Если у вас был банковский счет здесь, в Танжере, можно было получить вдвое больше за доллар во франках или песетах. Если вы меняли доллары в Париже или Касабланке, было время, когда за доллар давали 220, а тут 550! Жизнь здесь была очень дешевая. И можно было держать все деньги здесь в банке и поехать в Париж, жить в Париже и менять по танжерскому курсу, телеграфируя в свой банк. Так что удавалось очень дешево жить в Париже или Мадриде. Это было замечательно! Это была основная причина жить здесь, а не в Фесе. То же самое — если вы ездили в Фес или Марракеш или куда угодно, вы тут меняли деньги, а тратили там.
И жизнь тут была проще, конечно. Очень космополитичная из-за Интернациональной зоны, полно европейцев и американцев. А там остаешься почти один. Там жили колонисты-французы — в основном корсиканцы, не очень приятные люди. Самые настоящие корсиканские крестьяне, которых французы поощряли приезжать сюда и колонизировать марокканские земли. И они были безжалостны с марокканцами, ужасно себя вели, хуже, чем настоящие французы. Так что в целом они были не очень приятные люди — эти так называемые французы в Марокко. У них выходила своя газета в Фесе, на корсиканском языке. Корсиканский — это смесь итальянского и французского, но больше от итальянского.
Так что мы жили здесь. Кроме того, Джейн9 любила Танжер больше, чем Фес. Думаю, что, как большинству европейцев, Фес внушал ей клаустрофобию из-за высоких стен, туннелей, лабиринта медины… Это ее раздражало. Мне это нравилось, а ей нет. Большинству моих друзей не нравилось. Они ездили туда посмотреть, а потом, вернувшись, говорили: «Да, да, на это стоило взглянуть, хорошо, что мы вернулись». Думаю, город им казался зловещим. Я в Фесе не чувствовал ничего зловещего.
Бисхофф Вы однажды написали, что Танжер для вас — город снов.
Боулз Да, потому что он мне снился, когда я уезжал куда-то. Сейчас в нем нет этих черт, он изменился. Нельзя сказать, что стал неузнаваем, но он не тот, что 50 лет назад. Улицы были темные, много туннелей. Теперь их уже не сыщешь.
