Делеза начался с истории философии. Он называл ее рисованием углем, которое предшествует живописи красками – непосредственному созданию концептов.
Делез написал книги о Ницше, Бергсоне, Спинозе, Юме и Лейбнице, которые по-прежнему привлекают исследователей оригинальной интерпретацией. Занятия историей философии подготовили обширную базу для обоснования собственных идей Делеза.
Несмотря на большое количество поднятых им новых проблем, в текстах Делеза немало рассуждений и о «классических» понятиях философии: о бытии, становлении, смысле, событийности, аффекте и многих других. Так, автор встроился в определенную философскую традицию, или линию философствования, которая противостоит линии Платон – Гегель и которая подогревает интерес к изучению постструктурализма и предшествующих ему «классических» способов мышления.
→ Как заниматься и понимать историю философии?
Хайдеггер VS Уайтхед. Кому принадлежит философия XX века?
Стивен Шавиро, современный исследователь философии, кино и техники, защитивший докторскую в Йельском университете, анализирует виртуальный спор двух философских гигантов ХХ века – Мартина Хайдеггера и Альфреда Уайтхеда. В книге «Вне критериев: Кант, Уайтхед, Делез и эстетика» Шавиро поставил интересную задачу: попытался представить, что в XX веке самым влиятельным философом стал не Мартин Хайдеггер, а Альфред Уайтхед. Спойлер: философия была бы совсем иной.
Участники противостояния
Если Хайдеггер сегодня более-менее известен, то об Уайтхеде речь заходит намного реже. Однако его биография не менее интересна. Уайтхед – британский логик, философ и математик. Вместе с Расселом он написал фундаментальную работу Principia Mathematica. Интересовался платонизмом и философией процесса. Главная философская книга Уайтхеда «Процесс и реальность» вышла в 1929 году – спустя три года после «Бытия и времени» Хайдеггера. Кстати, именно Уайтхеду принадлежит афоризм о том, что вся западная философия – заметки на полях Платона.
Как Шавиро сравнивает философов
Шавиро находит общее у Хайдеггера и Уайтхеда в части истории философии, отношения к языку, к технике и стилю мышления и рассуждения, к метафизике; однако явно симпатизирует Уайтхеду (и это надо иметь в виду). Но предоставим слово самому Шавиро.
С чего начинается философия?
Хайдеггер задался вопросом о бытии: «Почему существует нечто, а не ничто?»
Уайтхед в ответ как бы парировал: «Как возможно постоянное осуществление нового?» Уайтхед не видел смысла в возврате к первоначалам. Сотворение интересовало его больше, чем исправление; Становление – больше, чем Бытие; Новое – больше, чем старина.
Вопрос об истории философии
Хайдеггер «допрашивал» историю философии, пытаясь установить точку, в которой она повернула не туда, где закрылись возможности, которые, казалось, должны были раскрыться.
Уайтхед этим вопросом не интересовался. Он подбирал фрагменты, в которых, например, Платон утверждал становление в противовес статичному миру идей или Декарт доказывал несостоятельность дуализма души и тела.
Вопрос о метафизике
Хайдеггер искал выход из метафизики. Он стремился в пространство, где мог бы избегнуть ее хватки.
Уайтхед не пытался вернуться во времена до метафизики или вырваться за ее пределы. Он заставлял метафизику говорить о том, что обычно отрицалось и отклонялось: теле, эмоциях, непостоянстве и изменении, радикальной контингентности, случайности всех перспектив и формулировок.
Вопрос о технике
Хайдеггер предупреждал об опасности технического, низводящего природу до статуса «запасов». Он демонизировал науку не допускающим сомнений способом, почти зеркально отражая претензии самой науки на безграничный авторитет.
Уайтхед считал по-иному: научная и техническая рациональность представляет собой один из видов абстракции – упрощения, редукции, созданной для обслуживания некоторого конкретного интереса.
Выводы Стивена Шавиро:
«Если бы Уайтхед был поставлен на место Хайдеггера в качестве вдохновителя постмодерной мысли, интеллектуальный ландшафт выглядел бы совсем иначе. Некоторые из проблем, какими мы были одержимы, потеряли бы свою важность. Уайтхед обладает иронией, создающей контраст как с нарциссическим теоретизированием, к которому склонны наследники Хайдеггера, так и с пустым самодовольством мейнстрима американского прагматизма. Метафизика Уайтхеда представляет незаконченную конструкцию, всегда открытую для пересмотра, а не утверждение абсолютной истины» [30].
Как Фуко и Деррида спорили о безумии
Представьте: на дворе 1963 год. Деррида, малоизвестный философ, выступает с критикой авторитетного Фуко и его работ о безумии. А Фуко спустя время отвечает на критику коллеги, и между ними возникает диалог – знаменитый философский спор!
→ Главные идеи Фуко
Определение безумия
Деррида подчеркивал бессмысленность и непредсказуемость безумия, отказываясь от его однозначного определения.
Фуко считал, что безумие является исторически и культурно обусловленным, меняется в соответствии с социальными и экономическими условиями.
Роль языка
Деррида указал на важность языка в понимании безумия и связал его с процессом деконструкции: язык может вносить элементы безумия в понимание мира.
Фуко думал, что язык является одним из инструментов контроля и нормализации безумия.
Между безумием и рациональностью
Деррида рассматривал безумие как потенциальное нарушение рациональности и ее структур.
Фуко считал, что безумие и рациональность не являются противоположностями – наоборот, это взаимодействующие аспекты природы человека.
Понимание психиатрии
Деррида выдвигал идею о неопределенности и неясности границ между здравым смыслом и безумием.
Фуко говорил о том, что психиатрия и медицина играют роль в нормализации и контроле безумия, создавая определенные стандарты и нормы поведения.
Связь между безумием и искусством
Деррида рассматривал искусство как способ выражения безумия и особое видение мира.
Фуко писал о том, что искусство способно сыграть роль в разрушении и переосмыслении традиционных представлений о безумии и вызвать новые формы понимания.
Этика безумия
Деррида считал, что безумие может быть источником этической ответственности, поскольку позволяет поменять взгляд на существующие нормы и структуры общества.
Фуко проанализировал проблемы этики и ответственности в контексте медицинской психиатрии и ее влияния на понимание безумия.
Литература и безумие
Деррида писал, что литература может быть местом проявления безумия, а также вызывать сомнения в структурах языка и рациональности.
Фуко считал, что литература есть способ создания альтернативных представлений о безумии.
Критика друг друга
В споре между Фуко и Деррида можно найти и их взаимную критику. Фуко говорил о сложных теоретических концепциях Деррида, которые могут быть недоступны для понимания и применения на практике. Деррида же пенял Фуко за его более традиционный подход к безумию и связь с психиатрией.
Бруно Латур – социальный философ
Французский философ и антрополог Латур известен работами по социологии науки, технологий и политики. Он развивал акторно-сетевую теорию, и она часто ассоциируется с его именем. Однако у Латура было немало и других важных идей.
Начало: акторно-сетевая теория (АСТ)
Латур предложил новый подход к анализу социальных процессов, основанный на представлении об обществе как сети взаимодействующих акторов: людей, техники, институтов, животных и так далее. Акторы взаимодействуют друг с другом, образуют временные связи и создают новые объекты и категории. Таким образом, Латур вписал социологию в тенденции постгуманизма и усилил влияние социологии перевода.
Ни шагу без объектов: вещи дают сдачи
Логичным продолжением АСТ стало обращение к объектам. Латур утверждал, что существенную роль в социальных процессах играют не только субъекты, но и объекты. Он предлагал рассматривать объекты и технологии как полноценные элементы социальности, взаимодействующие с людьми и другими объектами.
Изобретение нового симметричного языка
Латур критиковал классическую социологию за то, что она разделяет мир на общество и природу, а также на людей и объекты. Он утверждал, что взаимодействие между людьми и объектами должно рассматриваться с точки зрения симметрии, то есть как взаимодействие между равными акторами. А для этого нужен новый – симметричный – язык.
Политика науки
Латур исследовал, как создаются научные факты и как они используются в политических процессах. Он утверждал, что научные факты не являются объективными и независимыми от социального контекста, а скорее создаются и используются в социальной борьбе. Чем больше «союзников» у факта, тем он более реален.
Экология знаний
Латур предлагал новый подход к экологии, основанный на понимании знания как процесса создания связей между различными объектами и акторами. Латур утверждал: экология не ограничивается исследованием природы, но включает в себя социальные и технологические факторы, и предлагал уйти от уверенности в разделенности политики и природы.
Бруно Латур о важности связей:
«Если антрополог достаточно проницателен, он прочертит вам сети, в точности напоминающие социотехнические сплетения, которые мы намечаем для наших собственных обществ, описывая микробы, баллистические ракеты или топливные элементы. Мы
