Ознакомительная версия.
А. Пикок и Дж. Вайзман выдвинули теорию эффекта замещения. Они первыми провели анализ динамики госрасходов во времени и обнаружили интересную закономерность. В кризисные для общества годы (в частности, в годы войны) государственные расходы, как и следовало ожидать, повышаются, но по окончании кризиса остаются, по крайней мере, на том же уровне. А. Пикок и Дж. Вайзман объясняют это явление с позиций политической теории государственных расходов. С одной стороны, действует правительство, которое всегда стремится потратить больше, а с другой – избиратели, которые в массе своей не любят платить налоги. Правительство вынуждено до некоторой степени считаться с мнением избирателей, если хочет «оставаться на своем месте». Поэтому оно не должно устанавливать налоги выше некоторого уровня, который готово принять общество. Это в конечном счете и есть ограничитель государственных расходов.
В годы войны, голода или других катаклизмов требуются более значительные государственные расходы, чем в мирное время. Однако в этом случае, как показывает практика, избиратели готовы принять более высокие ставки налогообложения («затянуть пояса»). В результате на время кризиса государственные расходы заметно возрастают, замещая частные расходы, которые, наоборот, сокращаются. В структуре госрасходов также происходят изменения: военные расходы частично замещают гражданские, так что общий рост госрасходов оказывается ниже, чем рост собственно военных расходов. Это явление А. Пикок и Дж. Вайзман и назвали эффектом замещения.
Рост доли государственных расходов в ВВП можно объяснить не только увеличением физического объема производимых в госсекторе благ, но и относительной динамикой цен в двух секторах экономики.
В. Баумоль предложил такое объяснение: рост продуктивности в общественном секторе идет медленнее, чем в частном. ( Baumol W. The Macroeconomics of Unbalanced Growth // American Economic Review. 1967. Vol. 62. № 5. – P. 777–795.)
Поэтому относительные издержки производства товаров и услуг в госсекторе выше и цены здесь растут быстрее, в результате чего доля государственного производства в стоимостном выражении может возрастать, даже если физический объем производства остается прежним.
Цены на товары и услуги, производимые в госсекторе, увеличиваются, в частности, потому, что во многих случаях государство выступает монопольным производителем. Кроме того, оплата этих услуг со стороны потребителя происходит через налоги, т. е. потребитель на самом деле не знает, сколько стоит та или иная услуга, получает ее как бы бесплатно (например, среднее образование или медицинское обслуживание). Потребитель не может, таким образом, сравнивать цены в частном и общественном секторах и не может отказаться от бесплатных услуг госсектора, т. е. перестать платить налоги и вместо этого покупать услуги частного сектора. Это означает низкоэластичный спрос на продукцию госсектора. Соответственно рост издержек и цен в госсекторе практически неконтролируем и рост доли госрасходов в ВВП определяется фактически динамикой предложения, что характерно для экономики России сегодня.
Многие экономисты объясняют рост расходов перераспределительной политикой. Они утверждают, что рост государственных расходов происходит в значительной мере за счет увеличения объемов трансфертных выплат. Собственно, сам размер государственного сектора, если элиминировать фактор растущих цен, остается примерно одинаковым из года в год, а весь прирост государственных расходов приходится именно на трансферты (выплаты по социальному страхованию и социальной помощи). Расходы на трансфертные выплаты означают просто передачу денежных средств от одних групп населения другим, и в данном процессе государство выступает как организатор-посредник, но не производитель. Например, динамика социальных государственных расходов по отношению к ВВП практически во всех странах ЕС имеет тенденцию к повышению.
Идея о влиянии групп интересов на бюджетную политику государства была высказана в классической работе Дж. Бьюкенена и Дж. Таллока (Buchanan J. М., Tullock G. The Calculus of Consent. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1962). Сильная группа интересов способна лоббировать определенные решения правительства, которые принесут ей значительную выгоду. Так как расплачивается за это решение все общество (посредством налогов), то для самой группы удовлетворение ее специфических потребностей оказывается почти бесплатным, она получает выгоду, а платят другие. Здесь имеет место хорошо известный эффект «безбилетного пассажира».
Рост влияния групп интересов в современной экономике прослеживается весьма отчетливо – это прежде всего производители определенных видов продукции (фермеры, автомобилестроители, авиакомпании и т. п.); работники отдельных отраслей, организованные в сильные профсоюзы; группы граждан, выражающие те или иные социальные интересы, например «зеленые». Растущее влияние групп интересов некоторые экономисты связывают с процессом глобализации и развития свободной международной торговли.
Следующей теорией, объясняющей рост госрасходов, является теория фискальной иллюзии. Если налогоплательщики не ощущают на себе последствий растущих расходов государства, правительству легче финансировать все новые и новые программы. Еще Джон Стюарт Милль пришел к выводу, что косвенные налоги в этом смысле предпочтительнее прямых. И действительно, во всех странах мира в последние десятилетия наблюдается тенденция роста именно косвенных налогов: акцизов, налога с продаж, НДС, импортных пошлин и т. п. Социальные отчисления, которые обязан делать работодатель, также не воспринимаются работниками как прямой налог, хотя фактически тяжесть его частично несут и они сами.
В результате избиратели (налогоплательщики) неправильно оценивают предоставляемые им общественные блага. Субъективно воспринимаемая цена оказывается ниже реальной, а значит, потребление искажается и спрос на предоставляемые государством блага будет выше, чем в условиях полной информации. Дополнительным фактором становится представление избирателя о том, что его реальный доход возрастает в результате получения бесплатных общественных благ.
Другой способ замаскировать рост госрасходов – бюджетный дефицит. Рост государственного долга, как внутреннего, так и внешнего, фактически означает, что расплачиваться за сегодняшние программы госрасходов должны будущие поколения налогоплательщиков. Фискальная иллюзия , таким образом, позволяет правительству относительно легко находить источники финансирования растущего общественного сектора.
Рост госрасходов объясняется и политико-экономическими циклами. Часто взрывной рост расходов можно наблюдать перед очередными выборами, когда лидер государства или правящая партия, стремясь сохранить власть, сознательно идут на значительные расходы, чтобы укрепить свою популярность. К политическим циклам относится также смена состава правительств. Логично предположить, что коалиционные правительства, в которых пропорционально представлены оппозиционные друг другу партии, вряд ли будут тратить деньги так, как правительства, построенные на основе одной лидирующей партии, не имеющей серьезных оппонентов.
Хорошо объясняет рост госрасходов и модель бюрократии, предложенная Нисканеном (Niskanen W. A. Bureaucracy and Representative Government. N. Y.: Aldine-Atherton, 1971). Согласно Нисканену, бюрократия, во-первых, обладает монопольной властью, и, во-вторых, максимизирует собственную функцию полезности. Бюрократия имеет тенденцию к саморазрастанию потому, что чем больше ее размеры, тем меньше возможностей для внешнего контроля. Одновременно, чем больше инсайдеров, т. е. тех, кто уже принадлежит к бюрократии, тем больше они работают в направлении ее дальнейшего расширения. Поэтому рост бюрократии зависит от ее абсолютных размеров. За счет чего растет бюрократия, какие у нее для этого есть ресурсы? Выше уже упоминалась монопольная власть. Бюрократия, кроме того, в состоянии оценить (через опросы общественного мнения) спрос среднего избирателя на свои услуги. Будучи единственным производителем, она может перераспределить излишек потребителя на этом монополизированном рынке таким образом, чтобы максимизировать объем производимых услуг, а значит, и свои собственные размеры. [20]
Роль государственных служащих как избирателей также влияет на рост государственных расходов – как разновидность модели бюрократии. В данном случае подчеркивается тот факт, что бюрократы – тоже граждане страны и выступают одновременно в качестве избирателей. Как избиратели они, разумеется, будут поддерживать любые программы государственных расходов, расширяющие тот сектор, в котором трудятся. Увеличение государственных расходов для этой группы избирателей означает гарантии стабильной занятости и роста их собственных заработков. А рост численности и доли занятых в госсекторе экономики по спирали ведет к новому росту государственных расходов. Это особенно характерно для современной России.
Ознакомительная версия.
