Ознакомительная версия.
В американской уголовно-правовой литературе наиболее полный перечень ведущих работ касательно М.Р.С. см. в: Model Penal Code Selected Bibliography// Buffalo Criminal Law Review. Buffalo (N.Y.), 2000. Vol. 4, № 1. P. 627–639.
Gainer R.L. Op. cit. Р. 575.
Shevlin-Carpenter Со. v. Minnesota, 218 U.S. 57, 70 (1910).
Chicago, В. & Q. R. Co. v. United States, 220 U.S. 559, 578 (1911).
См.: United States v. Balint, 258 U.S. 250, 251–254 (1922).
См. также: United States v. Dotterweich, 320 U.S. 277, 280–281 (1943) (законодательство может обходиться в интересах общей пользы без требования доказать осведомлённость лица о совершаемом им правонарушении; на последнее тем самым (в силу занимаемого им ответственного положения по отношению к общественной опасности) возлагается бремя несения риска за действия, могущие оказаться невиновными).
Данная фраза является переводом заглавия статьи, появившейся в 1936 г. и выдержанной в соответствующей тональности (см.: Stallybrass W.T.S. The Eclipse of Mens Rea H The Law Quarterly Review. L, 1936. Vol. 52, № 205. P. 60).
Cp. также английский судейский пессимизм первой половины XX в. относительно идеи mens rea: «Я смотрю с некоторой тревогой на любую тенденцию преуменьшать важность нормы касательно mens rea… Несомненно, существуют случаи, где статут делает очевидным, что правонарушение создано без преступного намерения на стороне обвинённого лица, но эти случаи… являются для моего ума сами по себе аномальными, и я воздержался бы от увеличения их числа, не будучи удовлетворён аргументами, что этот (имеется в виду связанный с делом, по которому вынесено цитируемое решение. – Г.Е.) является одним из них», Mahmoud v. Ispahani, [1921] 2 К.В. 716, 731–732 (per Lord Atkin, J.).
См.: Stallybrass W.T.S. Op. cit. P. 66. Cp. также: «… Мы должны очистить наши умы от предвзятых идей (т. е. идеи mens rea в данном контексте. – Г.Е.) и признать право в том виде, в каком оно существует сейчас» (см.: Ibid. Р. 67).
Так, по мнению одного из наиболее последовательных критиков института строгой ответственности, Джерома Холла, писавшего в середине XX в., из собственно теоретических вопросов касательно mens rea лишь два – проблема небрежности и генерализации понятийного аппарата mens rea– представляют собой барьер к систематизации в области уголовного права. Последней же, по его мнению, «преградой к организации уголовного права», является именно строгая ответственность (см.: Hall J. General Principles… Р. 279).
Sayre F.B. Mens Rea. Р. 1017.
Sayre F.B. Book Review, Glueck: Mental Disorder and the Criminal Law // Harvard Law Review. Cambridge (Mass.), 1926. Vol. 39, A1° 4. P. 521.
HaiiJ. General Principles… P. 167.
Единственным примером обобщения терминологии mens rea в рассматриваемое время может служить Уголовный кодекс Луизианы 1942 г. (Титул 14 Пересмотренных статутов Луизианы), где в §§ 10, 12 даны дефиниции «преступного намерения», распадающегося на «специальное преступное намерение» и «общее преступное намерение», и «преступной небрежности» соответственно.
Критику концепции mentes reae в этом моменте см. подр.: Williams G.L. The Mental Element in Crime. P. 9–10; Hall J. General Principles… P. 138 et sec/.; Turner J.W.C. The Mental Element… P. 205–206.
Схожее положение вещей можно наблюдать сегодня в английском уголовном праве, где отсутствие уголовного кодекса, переплетённость статутных положений с нормами прецедентного права создают «консервирующие» условия для сохранения остатков подхода от-преступления-к-преступлению.
Так, в современной английской уголовно-правовой доктрине прямо указывается следующее: «Рассуждать о mens rea абстрактно… означает впадать в заблуждение. Применительно к любому отдельному преступлению необходимо справиться в статутной дефиниции преступления или дефиниции общего права с целью определить mens rea рассматриваемого преступления… Обобщённо говорить о mens rea трудно, поскольку существует весьма много различных психических состояний, которые можно увидеть в праве» (см.: Dine J.; GobertJ. Op. cit. P. 136, 143).
Согласна с этим и судебная практика. К примеру, в одном из сравнительно недавних решений Палаты Лордов лорды подразумеваемо единогласно согласились с утверждением автора их решения, лорда Стэйна, о сомнительности и неприемлемости утверждения, по которому «“намерение” с необходимостью имеет одинаковое значение в любом контексте в уголовном праве», Regina v. Woollin, [1998] 4 All E.R. 103, 108 (per Lord Steyn, J.). Несколько десятилетий до того в Палате Лордов ещё более отчётливо была озвучена аналогичная точка зрения: «Основная трудность… заключается в хаотичной терминологии… Воля, хотение, мотив, цель, стремление, взгляд, намеренность, намерение, специальное намерение или намеренность, пожелание, желание… – эти термины, что в реальности частично совпадают в определённых контекстах, часто, по-видимому, используются взаимозаменяемо, без определения и безотносительно к тому, что в некоторых случаях легальное словоупотребление есть искусственный приём, отличающийся от популярного словоупотребления», Director of Public Prosecutions for Northern Ireland v. Lynch, [1975] A.C. 653, 688 (per Lord Simon of Glaisdale, J.).
Глэнвилл Л. Уильямс ещё в середине XX в. совершенно обоснованно увязывал такое положение вещей с «эмпирическим» подходом английских судей, склонных «сторониться общих дефиниций и просто использовать слова, обозначающие правовые концепции» (см.: Williams G.L. The Mental Element in Crime. P. 9). Согласиться c ним можно и в том, что основным практическим базисом этой «номинализации» терминологии в прецедентом праве является отмеченное состояние уголовного законодательства: как справедливо отмечается им, «до тех пор, пока парламент ограничивается узаконением отдельных преступлений, общие принципы будут оставаться неясными» (см.: Ibid. Р. 120–121).
См. подр. также: Criminal Law: Report on the Mental Element in Crime / Law Com. No. 89. L.: Her Majesty’s Stationery Office, 1978. P. 3–12.
См., напр.: State v. Douglas, 28 W.Va. (4 Cald.) 297. 299–300 (1886) («злой умысел не ограничен только отдельной злой волей по отношению к погибшему, но подразумеваемо обозначает… действие, вырастающее из испорченного и развращённого мотива…, злобность, которая проистекает из извращённого сердца, равнодушного к социальной обязанности и непреоборимо склонного к злодеянию»); State v. Levelle, 34 S.C. 120, 128 (1891) («если деяние, которое повлекло смерть, сопровождалось такими обстоятельствами, которые показывают злобный, извращённый и зловредный дух, право будет подразумевать злой умысел…»); State v. Bowers, 178 Minn. 589, 591 (1929) («преднамеренно» обозначает, что деяние было совершено «с плохой целью или дурным намерением»); Owen v. State, 188 Tenn. 459, 468 (1947) (злой умысел образуется высокой степенью сознательной и преднамеренной неосторожности, образующей «злобность сердца»).
См.: Robinson Р.Н., Grail J.A. Element Analysis in Defining Criminal Liability: The Model Penal Code and Beyond // Stanford Law Review. Stanford, 1983. Vol. 35, № 4. P. 688.
См. подр.: Ibid. P. 688–691.
Пожалуй, можно даже сказать о том, что косвенно со слабым развитием теории mens rea в первой половине XX в. было связано распространение в американской криминологии концепций, объединённых под общим наименованием «криминологического позитивизма» (никоим образом последний не следует смешивать с «юридическим позитивизмом») и рассматривавших mens rea как излишний в структуре преступления элемент (такой, к примеру, являлась позиция Альберта Морриса, Элеоноры и Шелдона Глюк, Натаниэля Кантора и ряда других криминологов).
Их критика, имевшая место в отечественной науке (см., напр.: Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. Вып. Ill: Современные буржуазные уголовноправовые теории. М.: Унив. дружбы народов им. Патриса Лумумбы, 1967. С. 44–62; Шаргородский М.Д. Современное буржуазное уголовное законодательство и право. М.: Гос. изд. юрид. лит-ры, 1961. С. 5–50; Гришаев П.И. Уголовно-правовые теории и уголовное законодательство буржуазных государств. М.: ВЮЗИ, 1959. С. 25–71), неадекватна даже не столько в силу её очевидной политико-идеологической ангажированности, сколько вследствие того, что на доктрину американского уголовного права в строго теоретическом аспекте mens rea эти криминологические построения в действительности не оказали сколь-нибудь заметного влияния.
В затронутом аспекте см. подр.: Wasserstrom R.A. H.L.A. Hart and the Doctrines of Mens Rea and Criminal Responsibility // The University of Chicago Law Review. Chicago, 1967. Vol. 35, № 1. P. 106–125; Hart H.L.A. Changing Conception of Responsibility // Hart H.L.A. The Morality of the Criminal Law: Two Lectures / The Hebrew University of Jerusalem: Lionel Cohen Lectures. Jerusalem: At the Magnes Press The Hebrew University, 1964. P. 12–29; Hart, Jr., H.M. The Aims of the Criminal Law // Law and Contemporary Problems. Durham (N.C.), 1958. Vol. 23, № 3. P. 406–411.
Ознакомительная версия.
