а) систематичность служебного нарушения;
б) корыстная или иная личная заинтересованность виновного;
в) наличие фактически наступивших тяжких последствий или возможности их наступления[188].
Специфика указанных признаков, относящихся как к объективной стороне преступления (систематичность, тяжкие последствия), так и к субъективной стороне (корыстная или иная личная заинтересованность), заключалась в том, что они были взаимозаменяемыми[189].
В-третьих, как и Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., УК РСФСР 1922 г. предусматривал дисциплинарную ответственность должностных лиц (ч. 2 ст. 105 УК), а именно «увольнение с должности, возложение обязанности возместить причиненный деянием ущерб или загладить нанесенный вред или без таковых»[190].
Преступное злоупотребление властью наказывалось лишением свободы на срок не ниже одного года со строгой изоляцией от общества (ч. 1 ст. 105 УК). Такое построение санкции предоставляло неограниченные возможности для судейского усмотрения, что, в свою очередь, негативно отражалось на правах и интересах виновного лица.
Следует также отметить ряд уголовно-правовых норм, которые предусматривали ответственность нотариусов за преступления по службе. К ним можно отнести ст. 107 УК («бездействие власти»), ст. 108 УК («халатное отношение к службе»), ст. 116 УК («служебный подлог»), ст. 117 УК («разглашение конфиденциальной информации»). Характерной чертой всех статей гл. II УК РСФСР 1922 г. в целом и перечисленных нами в частности являлось то, что они отсылали к наказаниям, предусмотренным в ч. 1 и 2 ст. 105 УК.
Служебные преступления нотариусов по УК РСФСР 1960 г. наказывались по статьям гл. VII «Должностные преступления». За злоупотребление властью или служебным положением они несли уголовную ответственность по ст. 170 УК, за превышение власти или служебных полномочий – по ст. 171 УК, в случаях ненадлежащего выполнения своих обязанностей вследствие небрежного или недобросовестного отношения к ним отвечали за халатность (ст. 172 УК), при принятии незаконного вознаграждения привлекались по ст. 173 УК за получение взятки и при внесении в корыстных целях или из иных личных побуждений в официальные документы заведомо ложных сведений, а также в случаях их подделки, подчистки или пометки другим числом, а равно при составлении и выдаче ими заведомо ложных документов или внесении в книги заведомо ложных записей они привлекались к уголовной ответственности за должностной подлог по ст. 175 УК.
В. Н. Аргунов, давая характеристику советского нотариата, отмечал, что, в отличие от других органов государственного управления, органы нотариата отличаются особым положением тех лиц, которые выполняют нотариальные функции. «Нотариус, – отмечал он, – должностное лицо, которое в своей деятельности при совершении нотариальных функций независимо, он подчиняется только закону, в то время как другие должностные лица органов госуправления при отправлении своих обязанностей должны выполнять указания вышестоящих руководителей»[191].
Из изложенного исторического опыта российского законодателя по регулированию уголовно-правовых отношений, возникающих в случаях совершения преступлений нотариусами, можно заключить, что они во всех случаях признавались должностными лицами и привлекались к ответственности за должностные преступления. Указанное законодательное решение представляется достаточно обоснованным, потому что при совершении нотариальных действий нотариус (независимо от того, является он частнопрактикующим или государственным) осуществляет государственную функцию и действует от имени Российской Федерации. Данный факт имеет решающее значение и определяет его социально-правовой статус[192]. Это обстоятельство и позволяет относить рассматриваемую категорию лиц к субъектам должностных преступлений.
Правовую основу деятельности государственного нотариата в период с 1930 по 1993 г. регулировали различные законодательные акты, принимавшиеся 20 июля 1930 г.[193], 31 декабря 1947 г.[194], 2 августа 1974 г.[195]
19 июля 1973 г. был принят Закон СССР о государственном нотариате[196]. Он содержал нормы о задачах и организации государственного нотариата, принципах его деятельности, компетенции, общих правилах совершения нотариальных действий[197] и применении законодательства о нотариате к иностранцам и лицам без гражданства. В соответствии с ним был принят и действовал до 1993 г. Закон РСФСР «О государственном нотариате» от 1 ноября 1974 г.
Таким образом, с 1917 по 1993 г. нотариат представлял собой часть государственного аппарата, которому была отведена в основном техническая функция заверения документации, связанной с гражданским оборотом, гражданско-правовыми отношениями.
Реформирование социально-экономических отношений в стране повлекло за собой и значительные изменения в законодательстве, в том числе и в законодательстве о нотариате. В 1993 г. были приняты Основы законодательства Российской Федерации о нотариате[198], которые действуют до настоящего времени. В целом они воспроизводят законодательство СССР и РСФСР о нотариате. Принципиальным их отличием явилось введение института частных нотариусов и их руководящих органов. В Основах также нашло отражение положение ст. 72 Конституции РФ 1993 г., согласно которому нотариат находится в совместном ведении РФ и субъектов РФ.
Выводы
Во-первых, нотариат представляет собой уникальный институт превентивного правосудия, призванный обеспечивать четкую реализацию прав и законных интересов участников гражданского оборота в целях предупреждения обращения последних в судебные инстанции за защитой.
Во-вторых, с момента возникновения и в ходе дальнейшего развития нотариата в России государство осуществляло контроль над его деятельностью, активно вмешиваясь в сферу гражданско-правовых отношений.
В-третьих, в соответствии с Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (а также последующей редакцией этого документа) и Уголовным уложением 1903 г. частные нотариусы по своему правовому статусу приравнивались к лицам, состоящим на государственной службе, поэтому за злоупотребления, совершаемые ими с использованием своих полномочий, они несли ответственность как должностные лица.
В-четвертых, с 1917 по 1993 г. института частного нотариата в России не существовало. Органы нотариата в это время представляли собой часть государственного аппарата, и им была отведена функция заверения документации, связанной с гражданским оборотом и гражданско-правовыми отношениями. Государственные нотариусы считались должностными лицами и за злоупотребления по службе несли ответственность по статьям о должностных преступлениях.
§ 2. Становление и развитие аудита в России: регламентация деятельности и ответственность за злоупотребления по службе частных аудиторов
Новые экономические условия вызвали потребность в оказании хозяйствующим субъектам аудиторских услуг. Это обусловило появление и развитие в России на рубеже 80–90-х годов акционерных, арендных, совместных предприятий (с участием иностранных юридических лиц и граждан), коммерческих банков для осуществления соответствующего финансового контроля. Образованные структуры и явились прообразом современного аудита[199]. Вместе с тем следует отметить, что попытки создания института аудита предпринимались в России и ранее. В связи с этим обратимся к истории.
Впервые должность аудитора в России была введена для армии и флота Петром I (начало XVIII в.) с целью учетно-ревизионного и юридического решения аудиторами определенных споров и судебных разбирательств, главным образом, имущественного характера[200]. По своему характеру данная должность совмещала в себе черты должностей делопроизводителя, секретаря и прокурора[201]. При этом должность аудитора и его профессиональная деятельность в чистом виде не соприкасались с подтверждением правильности и объективности бухгалтерского учета[202].
Позднее, на протяжении полутора веков, аудиторы выполняли функции и ревизоров, и следователей, и судей, и прокуроров. Вплоть до реформ второй половины прошлого века (до 1867 г.) в нашей стране существовали особые учреждения, именуемые аудиториатами. Это были не мелкие частные фирмы, а высшие ревизионные военные суды при военном и морском министерствах России. Следовательно, и принципы их построения, и функции российских аудиториатов были значительно шире, нежели обычных небольших аудиторских фирм на Западе. «Вообще экономическая и политическая судьба России, как показала история, состоит в поддержании равновесия на стыке мировых цивилизаций, но в силу этой причины очень многие явления в ней отличаются большим своеобразием (вспомним, например, что „Табель о рангах“ Петра I позволяла любому россиянину, обеспечившему достойный вклад в развитие Отечества, получить личное и потомственное дворянство). Может быть, в силу данных немаловажных причин и российские аудиторы ХVIII–XIX вв. имели гораздо больше прав и обязанностей, нежели западные аудиторы того времени»[203].
