«Эффективность определяется, в частности, возможностями потерпевшего с учетом состязательных начал уголовного судопроизводства участвовать в расследовании, например, возможности заявлять ходатайства о проведении экспертных исследований, предлагать на разрешение вопросы эксперту, проведении дополнительных осмотров и следственных экспериментов и др.».67
6. Непризнание участников производства потерпевшими, что на уровне законодательном лишает их возможности доступа к правосудию.
В то же время суды, рассматривая жалобы в порядке ст. 125 УПК, утверждают, что «довод жалобы заявителя о том, что на основании ст. 198 УПК следователем нарушены его права как потерпевшего при назначении экспертиз является необоснованным, поскольку согласно материалу проверки уголовное дело по факту ДТП не возбуждено, и в силу ст. 42 УПК заявитель не может быть признан потерпевшим».68
Таким образом, почему-то уголовно-процессуальным законом в ходе так называемой «доследственной» проверки, проводимой в порядке ст.ст. 144-145 УПК, не предусмотрена реализация участниками производства прав, предусмотренных ст. 198 УПК «Права подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля при назначении и производстве судебной экспертизы».
Но если законодатель разрешил производство судебных автотехнических экспертиз (САТЭ) вне уголовных дел, тогда почему же он в этом случае не предусмотрел права участников такого сомнительного производства при назначении экспертиз вне рамок уголовного дела?
Представляется, что следующие доводы Конституционного Суда РФ должны быть обязательными к исполнению следователем и на стадии доследственной проверки, а именно: «В соответствии с частью третьей статьи 195 УПК следователь знакомит с постановлением о назначении судебной экспертизы подозреваемого, обвиняемого, его защитника, потерпевшего, его представителя и разъясняет им права, предусмотренные статьей 198 данного Кодекса, о чем составляет протокол, подписываемый следователем и лицами, которые ознакомлены с постановлением. Это процессуальное действие, по смыслу указанных норм, рассматриваемых в системной связи, должно быть осуществлено до начала производства экспертизы; в противном случае названные участники процесса лишаются возможности реализовать связанные с назначением экспертизы и вытекающие из конституционных принципов состязательности и равноправия сторон права, закрепленные статьей 198 УПК.
Данное требование части третьей статьи 195 УПК распространяется на порядок назначения любых судебных экспертиз, носит императивный характер и обязательно для исполнения следователем, прокурором и судом на досудебной стадии судопроизводства во всех случаях».69
При расследовании уголовного дела, руководствуясь статьями 195, 196 и 199 УПК, именно в рамках уголовного дела, следователь выносит постановление о назначении автотехнической экспертизы, при этом эксперту он разъясняет права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК, эксперт предупреждается об уголовной ответственности в соответствии со ст. 307 УК за дачу заведомо ложного заключения. Однако нередко и здесь участники происшествия и представители сторон с постановлением следователя о назначении САТЭ не знакомятся.
Таким образом, участники процесса лишаются возможности реализовать связанные с назначением экспертизы и вытекающие из конституционных принципов состязательности свои права, закрепленные статьей 198 УПК. При этом никто из должностных лиц следствия почему-то не знакомит заинтересованных лиц (участников происшествия и их представителей) с постановлениями о назначении САТЭ, от результатов которых в дальнейшем и зависит процессуальное решение о движении дела (материала). Эти лица забывают (или наоборот, слишком хорошо помнят), что результаты САТЭ зачастую определяют исход дела о дорожном происшествии.
Итак, эти серьезные проблемы существуют и при расследовании уже возбужденных уголовных дел, чем грубо нарушаются требования Конституционного и Верховного Судов России, законные права и интересы участников производства, а также принципы состязательности и равноправия сторон, декларированные уголовно-процессуальным законом.
Между тем, как известно, следователь с постановлением о назначении судебной экспертизы обязан знакомить подозреваемого (обвиняемого) еще до начала производства экспертизы, иначе участники процесса лишаются возможности реализовать права, связанные с назначением экспертизы и вытекающие из конституционных принципов состязательности и равноправия сторон (определение КС РФ по делу Шилова от 22 апреля 2014 года). Известно, что Шилов при апелляционном рассмотрении дела предъявлял судьям Мосгорсуда постановления ВС и КС РФ, приводил им разъяснения Верховного Суда, согласно которым: «неознакомление обвиняемого с постановлением о назначении судебной экспертизы и отсутствие разъяснения его прав до того, как это постановление будет передано эксперту, признается судом нарушением уголовно-процессуального закона и приводит к тому, что заключение эксперта следует признавать недопустимым доказательством», однако эти документы не произвели никакого впечатления и не имели абсолютно никакого значения. Осужденный Шилов обратился снова в Конституционный суд. На этот раз уже с жалобой, в которой указал, что постановления судами на местах не исполняются, и получил ответ, что высший орган судебной власти «не обладает возможностью контроля исполнения своих постановлений».
Проблема заключается в том, что постановления Высших судов сегодня носят рекомендательный характер и не являются обязательными к исполнению.
Таким образом, необходимы серьезные изменения в законодательстве с учетом изложенных недостатков правоприменения.
7. Иные проблемы и особенности досудебного производства.
В этой связи автор обращает внимание читателя на следующие особенности и недостатки производства:
1. Полное игнорирование письменных мотивированных ходатайств, своевременно заявленных участниками процесса.
2. Назначение многочисленных автотехнических экспертиз с одним вопросом на разрешение экспертам, а не одной, с исчерпывающей постановкой на разрешение эксперта всех вопросов, при этом тайно, без ведома участников процесса (для количества экспертной отчетности?).
Так, из ответа заместителя начальника СУ УМВД по Тульской области от 03.07.2015 года следует, что «неоднократность вынесения постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела в ходе доследственной проверки обусловлена отсутствием результатов автотехнических судебных экспертиз», что уже само по себе с точки зрения требований УПК не выдерживает никакой критики; при этом отсутствует ответ на вопрос, а почему эти экспертизы были столь многочисленны (в судебном заседании Ленинского районного суда начальник следствия пояснила, что «у экспертов так, сначала одно, потом другое»; она же заявила потерпевшим, что «у них свое прочтение УПК»).
3. Отсутствие реагирования на заявления о фальсификации документов, объяснение их в результате настойчивых обращений по истечении длительного периода времени «техническими ошибками».
4. Отсутствие надлежащей правовой (юридической) оценки дорож-но-транспортной ситуации (ДТС) на протяжении длительного периода времени.
Так, незаконные и необоснованные постановления следователя по факту столкновения ТС были вынесены следующим образом:
1. Описательная часть постановлений без всяких на то оснований и имеющихся доказательств содержала выводы о виновности водителя Демина в нарушении п.п. 1.3, 1.5, 8.1, 10.1, 13.9 Правил дорожного движения РФ.
2. В описательной части постановлений в обоснование виновности Демина были приведены требования п.10.1 Правил движения, которые в данной ДТС вообще не применимы для этого водителя. Это какое-то новое слово в следственной практике, потому что пункт 10.1 Правил применим к тому, кто едет по главной дороге, а не к тому, кто выезжает на нее, в связи с чем заявитель неоднократно и безуспешно просил следствие изучить ПДД РФ и разъяснения по их применению.
3. В описательной части постановлений также в обоснование вывода о виновности Демина были необоснованно приведены требования п.13.9 Правил движения, в то время как водитель Демин закончил маневр выезда с прилегающей территории, а место столкновения ТС находилось на встречной для другого водителя полосе движения.
4. В описательной части постановлений также в обоснование вывода о виновности Демина были необоснованно приведены требования п.8.1 Правил движения, в то время как можно рассматривать применительно к Демину требования п.8.3 Правил.
5. В описательной части постановлений также в обоснование вывода о виновности Демина были приведены требования п.п. 1.3 и 1.5 Правил движения, которые носят общий характер.
