Арон Трайнин - Избранные труды

Поэтому во всех случаях одинаково необходимо установление причинной и виновной связи: кто виновно причинил обиду, тот и есть виновник или субъект обиды, как и только тот, кто виновно причинил смерть, есть убийца. Процессуальные действия по установлению лица, причинившего преступный результат, также одинаково возможны и часто нужны как при так называемых материальных, так и при так называемых формальных деликтах.

В советской литературе можно отметить и другого рода попытку сузить круг преступлений, по которым причинная связь является элементом состава. Проф. М. Д. Шаргородский пытался утверждать, что в случаях совершения преступления в форме бездействия причинная связь отсутствует, ибо бездействие причинять не может[88]. Вместе с тем в полной мере учитывая, что причинная связь в качестве необходимого элемента должна иметься в составе каждого преступления, проф. М. Д. Шаргородский находит выход в утверждении, что и при бездействии следует привлекать к ответственности за причинение. Конечно, такое решение вопроса не может быть признано удовлетворительным. В социалистическом праве уголовная ответственность должна покоиться на фактах, а не на предположениях, и тем более предположениях, фактам противоречащих. Нет и не может быть никаких оснований обращаться в социалистическом уголовном праве к помощи презумпции причинной связи или иллюзиям причинной связи. Марксистская методология дает и здесь ключ к простому и ясному решению вопроса: результат может быть причинен поведением человека в двух формах этого поведения – путем действия и путем бездействия.

Обратимся к некоторым составам, элементом которых является так называемое «чистое» бездействие – неявка и неисполнение повинностей (воинской, трудовой и др.), неплатеж алиментов и т. п. Как в этих случаях решается вопрос о причинной связи? Ответ на этот вопрос непосредственно связан с тем фактом, что в названных случаях причиняется ущерб такого рода, что его причинение бездействием сомнений вызвать не может. Так, ущерб, причиненный неявкой по мобилизации, состоит в недостаточной укомплектованности мобилизованных; неплатеж алиментов – в ненадлежащей обеспеченности лица, получающего алименты, и т. д. Можно ли отрицать, что указанное последствие – непосредственный результат без действия виновных? В иных случаях, в случаях так называемого «материального» бездействия, положение не меняется, оно лишь несколько сложнее. Обратимся к следующему примеру: Иванова не кормит грудного ребенка; ребенок умирает. Можно ли смерть ребенка рассматривать как последствие, причиненное бездействием матери? В этом и подобных случаях необходимо – в интересах выяснения вопроса – несколько расчленить причинную цепь.

Бездействие матери – некормление ребенка – вызвало недостаточное его питание (это положение вне спора), а в результате недостаточного питания последовала смерть ребенка. Это тоже вызывать сомнений не может. Последствием в составе убийства является, согласно ст. 136 УК РСФСР, не первое звено этой цепи – недостаточное питание, а последнее – смерть ребенка.

Возможность причинения последствия путем бездействия находит прямое признание в советском законодательстве. Так, ст. 111 УК РСФСР говорит о бездействии власти при наличии признаков, указанных в ст. 109 УК РСФСР, то есть, в частности, при наступлении вредных последствий.

Верховный Суд СССР неоднократно проводит принцип ответственности за причиненный бездействием преступный результат. Так, в определении Судебной коллегии Верховного Суда СССР по уголовным делам от 24 сентября 1942 г. указывается:

«Б. признан виновным в том, что он, управляя автобусом, следовавшим по Каширскому шоссе в сторону города Москвы со скоростью 25–30 км в час, не свернул в сторону от шедшего навстречу по тротуару моста гр-на Р., который был в нетрезвом виде, вследствие чего последнего ударило автобусом, и Р., получив ранение, по дороге в больницу скончался».

Из материалов дела видно, что Р. шел по тротуару моста, автобус же, управляемый Б., следовал по проезжей части моста на расстоянии одного метра от тротуара и уже миновал Р. передней частью автобуса, но, услышав стук о заднюю часть автобуса, Б. остановил машину и около задней части автобуса обнаружил раненого Р.

Из всех обстоятельств дела видно, что Б. не было надобности отклоняться влево от тротуара, так как расстояние от автобуса до тротуара вполне гарантировало безопасность движения. Р. получил ранение в результате своей неосторожности.

Не усматривая в действиях Б. состава преступления, Судебная коллегия по уголовным делам приговор народного суда и определение Московского областного суда отменила и дело в отношении Б. производством прекратила.

На материале этого конкретного дела Верховный Суд СССР устанавливает следующее общее положение, имеющее решающее значение для оценки причинной связи как элемента состава каждого преступления: «Наступившие последствия, – говорит Верховный Суд СССР, – могут быть поставлены в вину обвиняемому только в том случае, если они находились в причинной связи с его действиями или бездействием»[89].

И в другом определении (от 2 декабря 1942 г.) Судебная коллегия Верховного Суда СССР снова указывает: «Те или иные последствия могут быть поставлены в вину обвиняемому лишь при наличии причинной связи между преступным действием или бездействием обвиняемого».

В определении Железнодорожной коллегии Верховного Суда СССР от 22 февраля 1949 г. в качестве общего принципа снова выдвигается тезис: обвиняемый несет уголовную ответственность лишь за последствия, «находящиеся в причинной связи с его действием или бездействием».

Таким образом, как вина, так и причинная связь являются необходимыми элементами состава каждого преступления. Отсутствие вины привело бы к чуждому социалистическому правосудию объективному вменению преступного результата. Отсутствие причинной связи – к не менее чуждому социалистическому правосудию положению: к установлению ответственности за действие (бездействие), которое или вовсе не имело преступных последствий, или имело преступные последствия, но причинило эти последствия не привлеченное к ответственности лицо.

Отсюда, конечно, не следует, что необходимо по каждому делу и каждому составу производить специальное расследование наличия или отсутствия причинной связи; в значительном числе случаев и совершенно независимо от того, идет ли речь о материальных или формальных составах, доказанность причинной связи сомнений не вызывает. Например, если Иванов в присутствии свидетелей ударом ножа убил Петрова или его оскорбил, явилось бы совершенно излишним особо выяснять наличие причинной связи между действиями Иванова и их последствиями. Такова же ситуация, если речь идет о других элементах состава, например, об объекте посягательства или результате посягательства[90].

Рассмотренные элементы состава преступления – действие (бездействие), последствие и причинная связь – являются, как было указано выше, обязательными элементами состава каждого преступления. Рядом с этими обязательными элементами должны быть рассмотрены и факультативные элементы, характеризующие объективную сторону некоторых преступлений.

К числу такого рода факультативных признаков должны быть отнесены: 1) предмет посягательства, 2) способ посягательства, 3) время и место посягательства, 4) обстановка посягательства. Обратимся к анализу каждого из названных факультативных элементов состава.

Объект преступления всегда является мишенью, по которой преступление ударяет или пытается ударить. В соответствии с этим объектом может являться лишь то, чему преступное действие наносит или пытается нанести ущерб. Это положение непосредственно ведет к выводам, связанным с разграничением объекта преступления от его предмета.

В отличие от объекта предмет преступления не терпит ущерба от преступного посягательства[91]. Сто метров ситца, отпущенных из государственного склада, и сто метров ситца, проданных спекулянтом, по своим материальным признакам тождественны. В преступлении спекуляции ущерб терпит не ситец, а советская торговля. Поэтому объектом спекуляции является советская торговля, предметом – «продукты сельского хозяйства и предметы широкого потребления». Объектом в составе взяточничества является закономерная деятельность должностных лиц, предметом – деньги или иное имущество, переданное в качестве взятки.

Аналогично объектом в составе, предусмотренном ст. 104 УК РСФСР (изготовление и хранение с целью сбыта одурманивающих веществ), будет здоровье граждан, предметом – одурманивающие вещества; в ст. 199 УК РСФСР (оглашение изобретения до заявки без согласия изобретателя) объект – порядок пользования изобретениями, предмет – изобретение и т. д. Предметом, таким образом, являются те вещи, в связи с которыми или по поводу которых совершается преступление.