Ознакомительная версия.
Согласно утверждению А. А. Маковской, «необходимость единообразного подхода к регулированию сделок с документарными и бездокументарными ценными бумагами будет особенно очевидной в том случае, если ценные бумаги одного вида в рамках одной эмиссии будут выпускаться как в документарной, так и в бездокументарной форме. О своем намерении приступить к выпуску ГКО одновременно в документарной и бездокументарной формах в свое время уже заявляло Министерство финансов РФ»[40]. Безусловно, не выдерживает никакой критики одновременный выпуск в документарной и бездокументарной формах даже до вступления в силу изменений в Закон о РЦБ от 28 декабря 2002 г. Представляются совершенно справедливыми положения вышеуказанного Закона, из которых следует, что форма должна быть однозначно определена в решении о выпуске ценных бумаг (ст. 16 Закона о РЦБ). А так как одним из оснований для отказа в регистрации выпуска эмиссионных ценных бумаг является нарушение эмитентом требований законодательства (ст. 21 Закона о РЦБ), то не только факт принятия подобного решения, но и выпуск ценных бумаг с последующим оборотом становятся невозможными. Споры по этому поводу окончательно пресек законодатель в ст. 2 Закона от 28 декабря 2002 г. об изменениях в Закон о РЦБ.
Необходимость связать регулирование оборота документарных и бездокументарных именных эмиссионных ценных бумаг вызвана идентичностью прав, предоставляемых ценной бумагой. Например, бездокументарная акция ОАО «Славнефть» предоставляет такие же права, какие она могла бы предоставлять, будучи выпущенной в документарной форме. Первопричина попыток единообразного понимания регулирования документарных и бездокументарных эмиссионных ценных бумаг кроется именно в подобной идентичности. Отсутствие связи формы с правами в именных эмиссионных ценных бумагах приводило к тому, что наличествовала необходимость в уравнении статуса владельцев документарных и бездокументарных эмиссионных ценных бумаг в связи с принципом равенства правового режима всех субъектов гражданского права. То есть если мы признаем первых собственниками объектов гражданских прав, а вторых – обладателями только корпоративных гражданских прав, то столкнемся с ситуацией, когда статус первых окажется более защищенным (или неоднородным по отношению к правовому статусу последних). Соответственно участники одного и того же вида правоотношений оказываются далеко не в равном положении. Другой вопрос, что ситуация на данный момент автоматически разрешена при законодательном запрете на выпуск именных эмиссионных ценных бумаг в документарной форме. Однако такой запрет не разрешает противоречия между самой сущностью документарной формы, пусть даже и предъявительских ценных бумаг, зафиксированной Законом о РЦБ, и документарной формы ценных бумаг ГК РФ. Вследствие наличия в развитии регулирования рынка ценных бумаг тенденций к дематериализации документа и к овеществлению прав, освещенных в предыдущих пунктах, становится очевидным, что эмиссионные ценные бумаги тяготеют к признанию их обособленным объектом гражданских прав, причем связь последних с неэмиссионными ценными бумагами останется неизменной только в принципе формирования и оборота прав[41]. Наиболее спорным в российской цивилистике является рассмотрение бездокументарных эмиссионных ценных бумаг как объекта права собственности.
В данной книге проблеме собственности уделено центральное место не потому, что она важнее обязательства, а потому, что именно собственность является предпосылкой возникновения обязательства по поводу объекта правоотношения. Именно проблема собственности при рассмотрении сущности ценных бумаг и бездокументарных ценных бумаг в частности порождает необходимость нового осмысления природы ценных бумаг. «Вопрос об абстрактных, бестелесных вещах для российского гражданского права является новым. Действующим гражданским законодательством не предусмотрено существование нематериальных вещей. Традиционно под вещью понимается материальный предмет внешнего по отношению к человеку окружающего мира»[42].
Вопрос о собственности на бездокументарные ценные бумаги является дискуссионным. «Ясно, что бездокументарные ценные бумаги не могут быть объектом права собственности, ибо в отличие от классических ценных бумаг не являются вещами. В связи с этим их использование в гражданском обороте нуждается в специальных правилах, а не в традиционных нормах, рассчитанных на оборот вещей – предметов материального мира»[43]. В частности, Е. Суханов утверждает: «…необходимо учитывать тот факт, что, несмотря на существующую тенденцию в признании некоторых имущественных прав объектами вещных прав, права, удостоверенные ценными бумагами, все же объектами права собственности не признаны.
Российское гражданское право не допускает прямого (неопосредованного) признания прав объектами права собственности»[44]. Столь категорично можно было бы утверждать, если бы объектами права собственности по российскому праву было не имущество, а вещи. Например, германское право прямо предусматривает, что объектом права собственности является только лишь вещь, и не допускает расширительного толкования по этому поводу[45].
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Например, достаточно вспомнить корпоративную практику, которая совершенно справедливо дает основания полагать, что многочисленные нарушения прав и законных интересов акционеров, особенно миноритарных, воспринимались как необходимая данность, особенно вызывающе ущемлялось право собственности на акции при консолидации. С другой стороны, практиковались практически повсеместно различные формы рейдерства, при которых в качестве “пускового механизма” как раз и выступали именно миноритарии.
См., например, Постановление Президиума ВАС РФ от 27.11.2012 № 9538/12.
«Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации» (одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009) // Источник публикации «Вестник ВАС РФ», № 11, ноябрь, 2009.
Мурзин Д. В. Ценные бумаги – бестелесные вещи. Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М., 1998. С. 70.
Батлер У. Э., Гаши-Батлер М. Корпорации и ценные бумаги по праву России и США. М., 1997. С. 27.
См. Чикулаев Р. В. Юридические концепции ценных бумаг и их влияние на развитие гражданского права // Журнал российского права. 2012. № 12.
Гражданское право: учебник / под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М., 2002. С. 196.
Гражданское право России. Ч. 1: учебник / под ред. З. И. Цыбуленко. М., 1998. С. 134.
Гражданское право России. Ч. 1: учебник / под ред. З. И. Цыбуленко. М., 1998. С. 134.
Большой юридический словарь / под ред. А. Я. Сухарева, В. Д. Зорькина, В. Е. Крутских. М., 1999. С. 81.
Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права: В 2 т. Т. 1. М., 2002; Полутом 2. М., 1950. С. 12.
Гумаров И. Понятие вещи в современном гражданском праве России // Хозяйство и право. 2000. № 3. С. 80.
Гумаров И. Понятие вещи в современном гражданском праве России // Хозяйство и право. 2000. № 3. С. 80.
Гумаров И. Понятие вещи в современном гражданском праве России // Хозяйство и право. 2000. № 3. С. 80.
Цит. по: Дождев Д. В. Римское частное право. М., 1996. С. 324.
Саватье Р. Теория обязательств. М., 1972. С. 108.
Саватье Р. Теория обязательств. М., 1972. С. 109.
Агарков М. М. Основы банковского права: Курс лекций / Учение о ценных бумагах. Научное исследование. М., 1994. С. 178.
Агарков М. М. Основы банковского права: Курс лекций / Учение о ценных бумагах. Научное исследование. М., 1994. С. 178.
Белов В. А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. М., 1996. С. 158.
Так, вексель может быть выдан любым как физическим, так и юридическим лицом, а признание его эмиссионным означало бы, что физические лица были не вправе обязываться по векселю (см. понятие эмитента ст. 2, 3 Закона о РЦБ), что отрицательно повлияло бы на использование векселя в качестве так называемого долгового инструмента (долговой ценной бумаги). Кроме того, бездокументарная форма не только противоречит самой сути векселя, но и смыслу Женевской конвенции от 7 июня 1930 г., Единообразному закону о переводном и простом векселе и Федеральному закону от 11 марта 1997 г. № 48-ФЗ, принятому в соответствии с Конвенцией. Бездокументарная форма также противоречит форме векселя, установленной нормами международного права (Конвенцией).
Ознакомительная версия.
