Ознакомительная версия.
Общим условием магии любого мошенничества является тайна. Раскрытый фокус — это не фокус. В наших условиях это тайна следствия. Минимум информации и минимум предоставляемых Вам документов — это необходимое условие процессуального жульничества. Результатом всех процессуальных действий в ходе расследования является процессуальное решение, которое выносится в форме постановления. Так вот эти постановления следователи стараются скрывать от заявителей и потерпевших, поскольку их, в отличие от уведомлений и другой макулатуры в виде отписок, можно обжаловать. А кому хочется, чтобы его незаконные действия обжаловали? Поэтому и не дают.
Таким образом, в условиях юридической вакханалии спасение утопающих — дело рук самих утопающих. И никак иначе. Система Вам не поможет, она стоит к Вам спиной. И надеяться на то, что она может быть добра, бесполезно. Там работают люди не сентиментальные, рисковые, закаленные необходимостью исполнения преступных «приказов» руководителей, с сознанием высокой степени криминализированности, понимающие, что и сами при определенных обстоятельствах могут «загреметь под фанфары».
Глава 9
Сокрытие преступлений от регистрации: преступление, которое есть, и наказание, которого нет
Преступником уничтожены следы преступления — нет проблемы неотвратимости наказания. Преступление скрыто от регистрации — тоже нет проблемы для преступника, «и дождь смывает все следы». А также нет проблемы для правоохранительной системы, поскольку можно «курить бамбук», расследовать ничего не надо. Да и статистика получается красивее. Ловким движением «шаловливых ручонок» очевидное преступление превращается… превращается в неочевидное.
Первая проблема, с которой сталкивается гражданин при обращении в правоохранительные органы с заявлением о преступлении, — это нежелание последних регистрировать заявление. Иными словами, Вы сталкиваетесь с преступной попыткой скрыть от учета сам факт преступления. А подобная практика имеет место быть в большом масштабе в нашей продолжающей деградировать правоохранительной системе.
5 марта 2013 года В. В. Путин выступил на расширенном заседании коллегии Генпрокуратуры. В свое речи, обращенной к прокурорским работникам, он заявил о необходимости дальнейшего повышения эффективности работы ведомства. Путин попросил уделить большее внимание регистрации сообщений о преступлениях. По оценкам, только в 2012 году число незарегистрированных преступлений составило порядка 152 тысяч.
Для жертвы преступления в России обращение в правоохранительные органы бессмысленно, унизительно и даже опасно. Поэтому граждане предпочитают не обращаться к государству за помощью, а предпринимают самостоятельные действия по восстановлению справедливости, вплоть до самосуда. Более 10 процентов правонарушений совершаются теми, кто ранее был жертвой преступления.
Что стоит за проблемой укрытия от регистрации сообщений о преступлении и приведенной статистикой? Трагические судьбы и попранные права огромного количества граждан России, которые стали объектом преступных посягательств со стороны другой части граждан, которые, совершив преступления, остались ненаказанными и, благодаря «добровольным помощникам» в правоохранительных органах, получили карт-бланш на совершение новых преступлений. Для того чтобы понять суть проблемы и ее остроту, необходимо разобраться в том, какие бывают жертвы преступлений и с чем они сталкиваются при обращении в правоохранительные органы.
Первая категория граждан из числа потерпевших — это те, которые обратиться никуда не могут, потому что после совершения против них насильственного преступления они оказываются в морге и после «реинкарнации» или прохождения чистилищ в счастливую неземную жизнь проблемы возмездия их уже не волнуют. А их близких и родственников, которые могут быть признаны потерпевшими, после того как им вручили бренное тело усопшего, в первую очередь волнуют не перспективы расследования уголовного дела, а проблемы организации гражданской панихиды и расходы на погребение. И здесь, если нет неоспоримых признаков насильственной смерти, у «доблестных хранителей закона» появляется соблазн выдать печальное событие за несчастный случай. Мол, шел, поскользнулся, упал три раза подряд на острый, как нож, или совершенно тупой, как кирпич, предмет, ну и… Или «случайно» упал с балкона с траекторией полета пикирующего бомбардировщика. В общем, сам виноват, осторожнее надо быть. Признаков преступления как будто и нет. Этот прием с большим успехом применяется на практике.
Второй вариант, самый распространенный: убили и вещдок в виде обездвиженного тела закопали, утопили в болоте, сожгли и т. д. И результатом этого и т. д. является отсутствие наличия. Причем о том, что убитого желательно спрятать, чтобы не нашли, знает любой первоклашка начальной общеобразовательной школы наемных убийц. А уж люди с высшим юридическим образованием в МВД и СКР о том, что нет трупа — нет проблем для защитников закона, знают еще лучше. Поэтому пропавших без вести людей никто не регистрирует по КУСП (так сокращенно называется книга учета сообщений о преступлениях). И никто в госструктурах реально поиски не организовывает. Двухмиллионная армия полицейских занята другими, более важными делами. Непрошибаемая циничная логика такова: мало ли, где они шляются. Если убиты, почему молчат?! Бывают, правда, исключения, если пропал без вести, допустим, любимый ребеночек высокопоставленного чиновника. Тогда, возможно, после хорошего пинка и уголовное дельце возбудят, и вся полиция на ушах стоять будет.
Третий вариант, когда Вы, к счастью, остались живы, но получили серьезные травмы или, не дай бог, увечья с полной или частичной потерей трудоспособности. И поскольку Вам, чтобы не отдать богу душу, надо лечиться, а проблема поиска и наказания обидчика отходит на второй план, то здесь тоже возможны жульнические варианты. Опытные психологи в погонах, увидев, что Вы не тянете на джигита, для которого отмщение стоит в жизни на первом плане, да еще и не производите впечатление человека, который знает, что такое КУСП, вполне могут поубаюкивать заверениями, что работаем, мол, ищем, найдем — накажем, осудим, не волнуйтесь, спокойно лечитесь, дорогой товарищ. И на этом все! Зарегистрировать забыли.
Четвертый вариант, когда у Вас нет гематом и других следов насильственных действий. Вы столкнулись с чем-то высокоинтеллектуальным типа кражи, мошенничества, самоуправства, злоупотребления служебным положение и т. д. Ну, это, дорогие граждане, если Вы согласны, что имеете столь высокий социальный статус гражданина, и есть гражданско-правовые отношения! Даже те «самородки» в полиции, которые в каждом слове обязательно делают как минимум одну ошибку, эту священную для них фразу пишут и произносят по-военному четко. И, естественно, Вас пытаются убедить, что пришли Вы как бы не совсем по адресу.
Кроме чистого обмана, когда Вас вроде как и не «отшивают», но и заявление по КУСП не регистрируют и обязательный в этом случае талон-уведомление с номером материала доследственной проверки торжественно не вручают, в силу Вашего крестьянского происхождения и полной юридической безграмотности, есть и более грубые приемы, о которых — в следующей публикации.
Глава 10
Как защитники закона защищают свою «конторку» от людей, обратившихся за помощью закона
Предположим, Вы после совершенного в отношении Вас преступления в высоком жизненном тонусе, с учащенным сердцебиением и зашкаливающим кровяным давлением приходите в «околоток» в поисках справедливости. Но там своя правда жизни — хочется получать зарплату, брать мзду, но только не работать. И Вам начинают беззастенчиво «вдувать в уши», что по таким пустякам, как у Вас, в столь суровую и важную организацию в общем-то не обращаются. Ваше дело в уголовно-правовой плоскости судебных перспектив не имеет. Своими мелочными проблемами Вы отвлекаете от борьбы с действительно серьезными преступлениями. Кругом убийцы, маньяки, педофилы, насильники, а Вы с чем пришли? Стыдно, товарищ? Ну и идите со своими каракулями под названием «заявление о преступлении» и больше никогда не отвлекайте от работы по пустякам. А то, что Вас изнасиловали, так Вы же не девочка. Расслабьтесь — получите удовольствие. Да и мини-юбкой нечего провоцировать. На такую не хочешь — набросишься.
А еще эти ловкие, похожие на отпетых мошенников ребята следят за текущими публикациями и ловко используют обсуждаемые темы. Аргументы так и лезут. Да у нас люди при власти миллиарды воруют, и их не сажают, а Вы хотите, чтобы мы занимались Вашим украденным несчастным миллионом. Убийц суды отпускают, а Вы надеетесь, чтобы мы кого-то посадили из-за Вашей сломанной челюсти. Обманули в инвестиционном проекте? А зачем связывались с мошенниками, внимательнее надо было быть. А теперь уже поздно, ничего не сделаешь, деньги все равно не вернешь. Доказать мошенничество практически невозможно, вот если бы Вас цыганка у Киевского вокзала обманула, тогда другое дело. А своими силами как-нибудь не пробовали решать, как решают «конкретные пацаны»? Тяжело Вам будет в правовой плоскости справедливости добиваться. Примерно с такими циничными психотерапевтическими беседами сталкиваются наши граждане при обращении с заявлениями о преступлениях. И поскольку, в отличие от блюстителей закона, психика у большинства подвергшихся насилию граждан нежная, ранимая, да еще и истощенная переживаниями по поводу произошедшего, многим действительно становится как-то не по себе. И они, пристыженные, покидают столь «важное», но очень неприветливое учреждение, занятое на самом деле в основном имитацией бурной деятельности и выбиванием денег у «лавочников и бомбил».
Ознакомительная версия.
