Невероятный русский - Мария Дмитриевна Аксенова

© М. Д. Аксёнова, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

Как я дерзнула написать книгу о русском языке? Сама себе без конца задаю этот вопрос. И вот мои «оправдательные» аргументы: во-первых, я правнучка поэта Серебряного века и сама всю жизнь пишу стихи. А у поэтов особое трепетное отношение к слову и «чувство языка».

Во-вторых, так уж распорядилась жизнь, что после окончания механико-математического факультета МГУ я стала решать не математические задачи, а задачу гуманитарную: как создать самую полную и увлекательную энциклопедию для детей? И такая энциклопедия появилась. Многие её знают — «Энциклопедия для детей Аванта+». Она вышла совокупным тиражом около 20 млн экземпляров, а всего в ней более 60 томов.

Друзья и знакомые стали мучить меня вопросами: «Что означает это выражение? Как правильно сказать? Где поставить ударение? Ты же энциклопедист, ты всё знаешь!»

И, чтобы быть точной, я открывала словари, читала книги на тему русского языка, снова и снова перепроверяя свою языковую интуицию. И конечно, без конца приставала к знакомым филологам…

Тогда я поняла: нужна книга, написанная не учёным-лингвистом, а обычным человеком, любящим свой родной язык. Его сомнения в том, как правильно сказать, его поиск точных слов для выражения своих мыслей, его удовольствие от меткого афоризма понятны миллионам людей, для которых русский является родным языком.

Тем более что к тому времени мы с единомышленниками подготовили цикл телевизионных программ под названием «Знают ли русские русский?». Мы нашли столько интересного материала, что я просто обязана была включить его в книгу!

Сейчас, работая над этим изданием, я заметила, насколько быстро меняется наша жизнь, а вслед за ней и наш язык. Конечно, история выражений «сирота казанская» или «гол, как соко́л» всегда останется прежней. А вот мода на некоторые слова проходила. Как часто мы сейчас слышим слово «гламур»? В конце 2010-х оно постоянно звучало и в эфире, и в разговорах за чашкой чая. Некоторые слова и вовсе вышли из оборота. Зато появились новые слова и фразеологизмы — придуманные нами или заимствованные.

Знаем ли мы русский? «Странный вопрос», — скажете вы. Ведь говорить на родном языке для нас так же естественно, как дышать. Наша речь сама льётся, без всяких на то усилий с нашей стороны. Но интересно ли нам разбираться в языковых тонкостях русского языка, узнавать новые слова, вспоминать забытые старые и находить родственные слова в других языках?

Истории о происхождении слов увлекательнее любого романа и таинственнее любого детектива.

Оказывается, эмигрантами могут быть не только люди, но и слова. На родине их уже забыли, а в русском языке они обжились и укоренились настолько, что мы считаем их своими.

Мы поимённо вспомним авторов многих слов, разберёмся с названиями цветов и грибов, узнаем, что за некоторыми словами скрываются фамилии известных и неизвестных нам людей…

В русском языке множество крылатых слов и выражений! Мы легко и непринуждённо их используем. Интуиция и чувство языка нас почти никогда не подводят. Но вопрос «Почему мы так говорим?» — порой заставляет нас глубоко задуматься!

Давайте задумаемся вместе. Почему пресса бывает «жёлтой», а рынок — «блошиным»? Как слово «липовый» появилось в значении «фальшивый»? Почему ворона — птица, которая своего уж точно не упустит, а то и чужое прихватит, — стала символом ротозейства? Какие слова пришли к нам из игроцкого арго? Молодёжный жаргон — это хорошо или плохо? Зачем языку нужны иностранные слова и как они изменяются, если остаются в языке?

«Одеть» или «надеть»? «Кушать» или «есть»? «Опята» или «опёнки»? Как всё-таки правильно сказать?

Какие ошибки мы «ловим» из радио- и телеэфира чаще всего? И над какими ошибками работал Пушкин?

Трудно безупречно говорить по-русски. Ошибки допускают даже самые грамотные люди. Главное — стараться их исправлять, постигать логику языка, интересоваться его историей и бесконечно наслаждаться его красотой.

Попробуйте сравнить себя сегодняшнего с собою же, но только пятнадцатилетней давности, если возраст, конечно, позволяет. Вам придётся признать, что вы сегодня говорите на другом языке. Нет, разумеется, вы по-прежнему говорите по-русски. Но это уже другой русский.

Во-первых, мы стали говорить быстрее. Дикторы в начале эпохи радиовещания говорили со скоростью 80 слов в минуту. Темп речи современных ведущих — 120 слов в минуту. Может быть, пока я пишу об этом, они стали говорить ещё быстрее. Впрочем, ничто не мешает вам взять часы и самим засечь время.

А во-вторых, сегодня мы используем те слова, которых в нашем языке не было раньше: кластер или валидатор, например. А некоторые слова, наоборот, мы теперь не употребляем. В нашей жизни больше нет уличных телефонов-автоматов и «аськи» (ICQ), а вслед за ними из нашей речи ушли и эти слова. А бывает, что слова меняют своё значение. Что означает слово «двушка»? Двухкомнатную квартиру? А ещё несколько десятилетий назад оно означало двухкопеечную монету, с помощью которой можно было позвонить по телефону-автомату.

Я заметила, что сама я говорю как минимум на трёх русских языках. Не удивляйтесь!

Когда я выступаю публично, я говорю на литературном языке и лишь иногда включаю в речь «модные слова», профессионализмы и разговорные формы, чтобы сделать моё выступление более ярким, динамичным и живым.

Когда я говорю с друзьями, это уже другой русский язык. Чтобы моя речь была тёплой и эмоциональной, я добавляю в неё шуточные «неправильности», использую отдельные слова из сленга и просторечий. Но некоторые из них, например «словить», я не употребляю никогда!

Ну и, конечно, профессиональный язык. Вы же знаете, что почти все профессии используют свой собственный язык, свой «профессиональный жаргон», включающий и термины, и «свои» словечки. А профессий у меня несколько — вот я и владею несколькими профессиональными жаргонами.

Знаю, люди старшего поколения недовольны ни приходом новых слов, ни повышением скорости речи. Но что делать? Язык отражает нашу жизнь. Постоянные изменения и бешеный ритм XXI века просто не оставляют иного выхода.

Кстати, иногда от скорости речи зависит ни больше ни меньше как исход военных действий.