Главное слово, сбившее переводчика с толку, — телеги. Понятно, что по разумению переводчика, телеги кричать не могут, вопреки прямому указанию текста оригинала. Чтобы связать концы с концами, пришлось на телеги сажать какие-то становища, о которых в оригинале ни гу-гу. Прямо скажем, фантазия без выдумки. Что такое кричащие становища на телегах — трудно себе представить. Между тем узнать значение таинственных телег не сложно.
В трудных случаях я пользуюсь арабским толковым словарём. Откроем его и читаем значение корня طلق Т#ЛГ (Т#ЛК#): «посылать». Значит, речь идёт о половецких посыльных, которые возвещают о приближающихся русских войсках. Это очень естественно, что половецкие посыльные, тоже в панике, возникшей по понятной причине, оббегают половецкие войска и оповещают о приближающейся опасности. Скажем прямо русистам, что для того, чтобы узнать значение русского слова телега, не обязательно обращаться к арабскому словарю. Слово вполне сохранилось в современном русском языке, где оно означает «послание». Вот только почему-то оно не отмечается нашими словарями, хотя редкий русский не знает о его существовании. Та телега, про которую думают переводчики, — от обратного прочтения арабского عجلة агалет «телега, повозка», также «колесо».
Что же кричат посыльные (ли, если угодно, половецкие становища)? Рцы! «всем раскричи», — считает переводчик. Если считать, что телеги — это посыльные, то такая версия, худо-бедно, может подойти. Мол, оповестите всех! Но если кричат половецкие становища, то возникает вопрос, о чём вообще идёт речь. Какой смысл советовать кричать? Разве что заглушить криком свой страх!?
Чтобы устранить неясность, опять обращаемся к арабскому толковому словарю. Звука Ц в арабском нет, но ему закономерно соответствует эмфатический ض Д#. Такое же отношение, кстати, между арабским и его близким родственником ивритом. Почти любое эмфатическое Д в иврите произносится Ц. Так арабское ض ار 'ард# «земля» евреи произносят ерец Так что же в арабском означает корень РД# (РЦ)? Доставляем, как всегда в таких случаях, согласно правилам арабской грамматики, слабую согласную, чтобы корень был трёхсогласным. Получаем вот что: РВД. Корень РВД# ض ) رو ) означает «садиться на лошадь», «объезжать лошадь». Понятно. Посыльные кричали «По коням! " Что же им кричать в такой ситуации? Но зададимся всё-таки вопросом, так ли уж нужен был здесь арабский словарь? Вопрос, разумеется, риторический. Разве русское слово рыцарь не того же корня? А русское слово рейд? Разве о них специалистам русского языка ничего не известно?
Что касается лебедей, то никаких вестей они не распускали, о чём прямо говориться в оригинальном тексте. Здесь опять сложности с грамматикой. Лебеди объект действия. Они распущены, а не вести ими распущены.
Похоже, что мы имеем игру слов. Считаем, что Л здесь артикль как и в названии этих белых птиц. Тогда بيض би: д# — по-арабски «белые». Это мотив номинации птиц. Но половецкие посыльные имели в виду не птиц, а арабский корень وبد ВБД, откуда арабское وبد вабад «беда» и русское беда. «Беда — кричат половцы, — Игорь к Дону войско ведет!» Это с одной стороны. С другой, — в устах русского вещего сказителя лебеди — метафора русского воинства. А вот мой перевод отрывка: А половцы неготовыми дорогами побежали к Дону Великому. Кричат посыльные в полночи «По коням! Беда идет! Игорь к Дону войска ведет!»
Так темный текст великого русского произведения становится ясным через посредство арабских корней, раз уж специалисты не могли обойтись русским языком.
Рассмотрим другой отрывок, включающий одно из самых темных мест «Слова» (43, с.279).
Оригинал — «Птиц — Под — О бию — Вълцы — Грозу — Въсрожат — По яругам! — Орли — Клектом — На кости — Зверии — Зовут! — Лисицы — Брешут — На черленые — Щиты».
Перевод — «Половцы — Птицы — Землю копытами — Окрест бьют — Волков дозоры — Угрозу — Трубят вздорят — По оврагам! — В таборах Орлы — Знаком-клектом — На кости Зверей Друзей — Зовут! — Вот и лисицы — Кричат-брешут — На червонные — Щиты».
Камнем преткновения для всех переводчиков, когда-либо бравшихся за перевод древнерусской рукописи, явилось слово въсрожат. Согласно анализу переводов, сделанному Э.Я. Гребневой, больше всего сторонников набрала версия Потебни А.А., который предложил отнести темный глагол к родственникам современному взъерошить: «поднять дыбом». В соответствии с этой точкой зрения академик Д.С. Лихачев дает такой перевод «волки грозу подымают по оврагам». Для сравнения самый первый перевод Мусина-Пушкина А.И. звучал так: «волки по оврагам вытьем своим страх нагоняют». Ни первая версия, ни версия Лихачева быть принятыми не могут. Первая из-за того, что волки никакой угрозы ни русским, ни половецким войскам не представляли. Даже для детской сказки версия слишком наивна, чтобы с ней считаться. Наоборот, они прятались по оврагам в ожидании побоища. Со второй трудно согласиться по причине ее неясности. Что означает «волки грозу подымали» остается неясным даже после объяснительного перевода Лихачева: «волки (воем своим) грозу подымают по оврагам».
Темное слово, вызвавшее замешательство русских переводчиков, пытались найти в других славянских языках, в частности в польском, словно русское произведение написано поляками.
Чтобы понять русский текст, надо смотреть на него русскими глазами, а если встретится что-нибудь непонятное, следует обратиться к арабскому словарю. Так же поступим и со словом въсрожат. Ясно, что часть въс — русская приставка, такая же как в глаголе (про)возгласить, то есть возвысить голос. Что означает корневая часть, коль скоро она ни для кого не ясна, проверим по арабскому словарю. Находим арабское ق رو раук# (в диалектах рог) «рог». Напомним переводчикам, что и в русском языке эта штука рогом называется. Рог — средство сигнализации, вроде трубы. Воскричать, возгласить, вострубить, возрожить. Как видим, в русском языке в исходном воскричать способ оповещения может замещаться в зависимости от конкретного инструмента. Но что интересно, единственный переводчик во всей истории перевода русского шедевра, кто не нашел затруднений в переводе «темного» слова — Наровчатская, полагавшаяся, видимо, в этом случае на здравый смысл. Вот бы и в других случаях так!
Что касается грозы, то по всему произведению проходит метафора: гроза-бой. Сравни чуть ниже «Быти грому великому, идти дождю стрелами с Дону Великого!». Таким образом, вострубить грозу, если не понятно, что такое возрожить, — это возвещать о бое. На мой взгляд, для русского человека нет надобности переводить фразу. Но если надо, пожалуйста: «Волки возвещают о приближающемся бое».
Перевод данного фрагмента Наровчатской слишком фантастичный. Ничего такого, о чем повествует переводчица, в оригинале нет. Единственное, что сближает ее перевод с оригинальным текстом, употребление нескольких слов, имеющихся в оригинале. Сама возможность фантазии возникает оттого, что никто не понимает, о чем идет речь. В такой ситуации любая фантазия годится. Между тем, оригинал, если посмотреть на него русскими глазами, полностью прозрачен, не допускаем никаких домыслов. Речь идет о приближающемся бое. Это событие зверье предчувствует, и потому оживилось, готовится к предстоящему пиру, который для него начнется, как только закончится бой. Птиц под о бию! «Птиц перед боем!». Непонятно, что смущает переводчиков? Собралось много птиц в ожидании боя. Так понятно? Если переводчиков смущает предлог под(о), так ведь он имеет значение близости: под Москвой значит вблизи Москвы. В арабском языке пространственные предлоги имеют и временное значение. Так было и в русском, да и до сих пор частично сохраняется, сравни: перед боем, перед деревней.
То же об орлах. Клекот орлов зовет зверей на кости, только не на кости друзей, как считает Наровчатская по неизвестной причине, а на кости павших воинов, как русских, так и половецких. Будут там птицы разбираться, кто им друг среди павших, а кто враг. Речь идет, попросту говоря, о мертвечине.
Вот еще одно темное место. Усобица князем на поганыя погыбе — эта фраза считается специалистами одним из ключевых мест «Слова о полку Игореве». Однако понимание ее не достигнуто. Это вполне по-русски, что умом не понять, то и главное, ключевое. Вот такой простой критерий, до которого не додуматься всем заморским ученым вместе взятым. Это им не компьютеры придумывать.
Причиной непонятности ключевой фразы называют афористичность и лаконизм поэмы, а также то обстоятельство, что значения слов в современном русском языке изменились. По мнению Гребневой Э.Я. (22, с. 97–98), главную трудность здесь представляет понимание значения предлога на. Большинство переводчиков принимают его в значении «против», отчего возникают довольно странные переводы типа «Борьба князей против поганых прекратилась», хотя текст Слова повествует как раз об обратном. В этом нельзя не согласится с Гребневой. Далее филолог пытается решить проблему непонятного предлога через сопоставление со славянскими языками. В итоге она выводит значение предлога на как «из-за», что на мой взгляд нисколько не проясняет смысл отрывка, а наоборот, запутывает его еще больше. Ее перевод «княжеские усобицы — от половцев погибель» страдает той же мутностью, что и предыдущие. Эта фраза непонятна ни в прямом прочтении, ни в объяснении ее автора.
