Ознакомительная версия.
Частые перемещения – и не в салонах и купе бизнес-класса – требуют от журналиста выносливости и крепкого здоровья, как у спортсменов. Рваный ритм жизни, непредсказуемость завтрашнего дня – высокой мобильности, самоорганизации и надежных тылов. Как правило, у активно работающих в профессии нет времени ни на семью, ни на самих себя, поэтому среди этой категории много людей с неустроенной личной жизнью. Редкий случай, когда «вторая половина» относится к особенностям профессии с должным пониманием, а два журналиста в одной семье – муж и жена – это слишком много. К тому же, профессия не приносит тех денег, на которые можно полноценно содержать семью, покупать квартиры и машины, позволить жене не работать. На скромную жизнь и на «поддержание штанов» конечно же, хватит, но то, что журналистика – хорошо оплачиваемая профессия – это еще один миф, требующий того, чтобы он был развенчан. В журналистику идут по призванию. Если нужны деньги, то надо выбирать другое занятие. Конечно, есть и исключения – это ангажированные государством «говорящие головы» на центральных телевизионных каналах, задача которых создавать иллюзию того, что в стране все спокойно и все существующие проблемы решаются. И напротив, расплодившиеся было в перестройку торговцы родной страной и разрушители моральных устоев, получавшие в «демократических» изданиях по нескольку тысяч долларов в месяц за свой «нелегкий труд». В этой связи почему-то вспоминается, как освещалась в наших СМИ война в Югославии (не говоря уже о первой чеченской компании). Кто-то сознательно, а кто-то по дремучему незнанию югославской проблемы, принимал сторону американцев, давно провоцировавших и разжигавших национальный конфликт, бомбивших мирных граждан, уничтожавших сербов руками албанцев, во имя достижения своих геополитических интересов. Впечатление было такое, что живешь не в России, а в самой Америке или не менее кровожадной в то время Европе, также нацелившейся урвать свои куски от расчлененной страны, некогда называвшейся СФРЮ. Было стыдно… Мне и моему соавтору Предрагу Миличевичу (автор книг – «Гитлер, Черчилль, Клинтон, Коль, и Югославия», ПАЛЕЯ, 1996; «Шесть агрессий Запада против южных славян в XX-ом веке», ООО ПАЛЕЯ-МИШИН, 1999) понадобилось приложить немало усилий, чтобы наша статья, о том, что на самом деле происходило в Югославии, и об истинных причинах конфликта в этой стране, была хоть где-то опубликована. Редакторы «свободных» изданий задавались вопросом: «Как можно печатать статью, если один из ее авторов серб?». В других газетах с пеной у рта защищали албанцев и не признавали иной точки зрения, кроме той, которая совпадала с хорошо завуалированным внешнеполитическим вектором России. (Ровно через десять лет после югославских событий Алексей Пушков в своей авторской аналитической программе «P.S.» – одной из немногих по-настоящему умных и интеллигентных программ на нашем ТВ, приоткрыл завесу отношений России и НАТО в тот трагический для Югославии период, рассказав о том, как Россия подыгрывала агрессору. Предраг же всегда говорил открыто: «Черномырдин и его покровители… предали не только Югославию, но и Россию». В отличие от «квасных патриотов» его слова всегда были подкреплены весомыми доказательствами. Книги Предрага Миличевича издавались за его счет: это были деньги с трудом выкраиваемые из его пенсии и пенсии его супруги.
Единственным изданием, согласившимся на публикацию нашей статьи, оказалась газета «Слово». («Кровь во спасение? Корни конфликта вокруг Югославии», 9 июля 1999 г.) И писали мы ее, понятное дело, не ради денег, а для того, чтобы люди знали правду. И пусть, прозвучала она не так громко, как хотелось бы (у «Слова» был относительно небольшой тираж – 55.800 экземпляров), но я до сих пор горжусь этой работой и дорожу тем, что судьба свела меня с этим замечательным человеком, настоящим гражданином и героем своей страны, сама жизнь которого достойна отдельного повествования. Да простят мне читатели это маленькое лирическое отступление в самом начале этой книги: я, как автор, время от времени буду опираться и на собственный опыт. Тысячи журналистов могут поставить себе в заслугу свой честный голос, но, к сожалению, не меньшее число пишущей братии зачастую преследуют корпоративные интересы, за что и получают дополнительные «гонорары». Просто мы разные люди.
В качестве «идола» честного журналистского слова и ярчайшего представителя нашей профессии нельзя не рассказать об Ориане Фаллачи, чей безапелляционный стиль сделал видных современных интервьюеров застенчивыми маменькиными сынками, у которых во дворе все время отбирают конфетку. Вашингтонский журналист Кристофер Хитченс так отзывается об этой «железной донне журналистики»: «Когда Фаллачи умерла от рака в родной Флоренции в возрасте 77 лет, искусство политического интервью потеряло большого художника. Ее героическим периодом были 70-е, на протяжении которых она безостановочно накручивала тысячи километров вокруг земного шара, провоцируя сильных мира сего на саморазоблачительные реплики и выставляя на всеобщее обозрение их малопривлекательные черты. Ей ничего не стоило огорошить, скажем, ливийского диктатора Кадаффи вопросом: „Вы хоть представляете себе, до какой степени вы непопулярны и нелюбимы“. Не щадила она и гораздо более популярные фигуры. В неформальной беседе перед интервью Ориана заявила ярому антикоммунисту Лехе Валенсе: „Слушайте, да вы же вылитый Сталин! Ну, в смысле, внешне. Тот же нос, тот же профиль, те же усы, тот же рост и стать“. Генри Киссинджер, имевший в то время почти гипнотическую власть над прессой, вспоминает свою беседу с Фаллачи как самое катастрофическое интервью в своей жизни. Эта интеллектуальная супермашина, заменявшая нескольким американским президентам всех советников сразу, таким образом описала Ориане свое восхождение к вершинам успеха: „Все дело в том, что я всегда действовал в одиночку, а американцы это очень любят. Американцы обожают образ ковбоя, ведущего за собой стадо, вышагивая впереди на своем гнедом. Он проезжает по городам и весям, гордо подняв голову – только он и его конь. У него даже нет с собой оружия, он ведь и не стреляет. Все, что ему нужно, – это оказаться в нужное время в нужном месте. Короче, стиль вестерна подходит ко мне как нельзя лучше, потому что я именно такой романтик-одиночка – это мой стиль, а еще лучше сказать – мое ноу-хау“. Стоит ли говорить, что, когда этот абсурдистский пассаж появился в 1972-м году в печати, он не пришелся по душе ни Киссинджеру, ни американцам, к которым он апеллировал. Киссинджер даже утверждал, что цитату вырвали из контекста (с другой стороны, что есть цитата, как не реплика, выдранная из контекста). Ориана в ответ предъявила магнитофонную запись, полную расшифровку которой впоследствии опубликовала в своей книге „Интервью с Историей“. Название этой книги не блещет ложной скромностью, как никогда не блистала ею и сама автор, начавшая свою карьеру в журналистике в шестнадцатилетнем возрасте, а затем буквально взорвавшая весь мир циклом интервью с самыми видными политиками ее времени в газете „Эуропео“ и своими публикациями в „Коррьера де ла сера“, „Вашингтон пост“, „Нью-Йорк Таймс“ и „Лос-Анджелес Таймс“, с которыми она сотрудничала в качестве репортера. Иногда интервью Фаллачи непосредственно влияли на ход истории. В разговоре с президентом Пакистана Зульфикаром Али Бхутто, который произошел сразу по окончании пакистанско-индийской войны за Бангладеш, Фаллачи попросила своего собеседника честно сказать, что он думает о своем индийском оппоненте – Индире Ганди. Бхутто не постеснялся в выражениях: „Она напоминает мне прилежную зубрилку-отличницу, напрочь лишенную инициативы и воображения. Ей бы хотя бы половину таланта ее отца!“ В ответ Индира затребовала полную расшифровку текста, после чего не приехала на подписание мирного договора с Пакистаном. Бхутто пришлось посылать за Орианой своего дипломатического представителя – Фаллачи была в тот момент в Аддис-Абебе, где интервьюировала императора Хайле Селассие. Посланец Бхутто в истерике умолял признать реплику президента об Индире выдумкой, утверждая, что от этого зависят судьбы шестисот миллионов человек. От журналиста требуется железная выдержка, чтобы не поддаться соблазну пойти на компромисс ради пресловутой „исторической необходимости“. Фаллачи не пошла на уступки, и Бхутто пришлось смиренно съесть свою шляпу. Возможное ужесточение доступа к сильным мира сего Ориану совершенно не волновало: рассказать правду всегда было для нее гораздо важнее».
К Ориане Фаллачи мы еще вернемся в главе «Интервью», пока же снова поговорим о том, что еще мешает честному журналисту, особенно в нашей стране, стать относительно обеспеченным человеком? На Западе, где четко работает авторское право, фотограф или пишущий может «подняться» на одной удачной фотографии или статье, растиражированной в массе изданий. Он даже может не знать, какие из изданий перепечатали его работу: со временем они все равно пришлют причитающиеся ему деньги. У нас все с точностью до наоборот. Любая удачная работа немедленно тиражируется в СМИ, в первую очередь, в Интернете, и получить от них хоть какие-то деньги бывает очень сложно, а зачастую попросту невозможно. О чем можно говорить, когда такие издатели даже не удосуживаются спросить элементарного разрешения у авторов, на то чтобы использовать их труд. Дело доходит до смешного – сайт публикует ваш материал с «любезного разрешения» другого сайта или издания попросту «укравшего» вашу статью или фотографию. С моей статьей «Музыка: лечимся, калечимся или кайфуем» о влиянии музыки на человеческий организм как раз произошла такая история. Опубликованная на сайте www.dreams.hobby.ru, она, оказывается, была любезно предоставлена каким-то там Boykot’ом из UNIVERSE group. Закон об авторском праве гласит: «Автору в отношении его произведения принадлежат исключительные права на использование произведения в любой форме и любым путем» (Статья 16).
Ознакомительная версия.
