Людмила Гоготишвили - Непрямое говорение

Ознакомительная версия.

418

Поэтика композиции. С. 140. Обсуждаемые здесь «инсценировки из точек говорения» по многим параметрам схожи с идеей Б. А. Успенского о точке зрения как «центральной проблеме композиции произведения искусства» (с. 9), главное же различие, помимо концептуальной развилки между феноменологией и структурализмом, в самом принципе определения «точек», обладающих силой организации инсценировки и/или композиции: в феноменологии говорения в основе выявления точек говорения – интерсубъективная эгология (местоименная шкала), в «Поэтике композиции» «точки зрения» соотносятся с планами идеологии, фразеологии, психологии и т. д., т. е. – в феноменологическом контексте – с типами ноэс. Вместе с тем имеются и схоже понимаемые параметры – извне/изнутри, и близко толкуемые процессы смены точек зрения, наложения точек зрения и др.

419

Такого рода явления подробно анализируются и в нарратологии. См. обзор различных версий (связанных с понятиями «точка зрения», «перспектива», «фокализация», «рефлектор» и др.) и собственную версию автора в кн.: Шмид В. Нарратология. М, 2003. С. 109–120; 121–130.

420

Тезис о «смерти автора» вряд ли стоит понимать буквально и абсолютно, во всяком случае – у М. Фуко. Идея Фуко больше и богаче этого броского лозунга. Конечно, не по содержательно-концептуальному, но по структурно-функциональному пониманию говоримое здесь не находится в жестком противоречии с концепцией Фуко, который, в частности, также усматривал в тексте и общую «функцию-автор», и первое, и второе, и третье «я»: «На самом деле все дискурсы, наделенные функцией-автор, содержат… множественность Эго…». Функция-автор обеспечивается не одним Эго: «в подобных дискурсах функция-автор действует таким образом, что она дает место распределению всех этих трех симультанных Эго» (Что такое автор? С. 29). Функция-автор «определяется не спонтанной атрибуцией дискурса его производителю, но серией специфических и сложных операций: она не отсылает просто-напросто к некоему реальному индивиду – она может дать место одновременно многим Эго, многим позициям-субъектам…» (с. 30).

421

Это не значит, разумеется, что в высказывании ничто не может быть выражено «бессознательно», но это – другая тема.

422

Was ist Methaphysik? I I Heidegger М. Gesam tausgabe. Bd. 9. Frankfurt a. M, 1976. Текст представляет собой краткую лекцию, прочитанную Хайдеггером в 1929 г. при вступлении в должность профессора философии Фрейбургского университета. Будучи отдельно издана под названием «Что такое метафизика?» в Бонне в 1929 г. и без изменений переиздана в 1930 и 1931 гг., эта лекция получила широкую известность. Есть, в частности, основания полагать, что именно эта лекция могла быть известна Вяч. Иванову, возможно, единственное высказывание которого – о значимости в европейской культуре символа «Ничто» – можно толковать как в той или иной мере связанное с именем Хайдеггера. См. в письме к Дю Босу от 15 октября 1930 г. о «вожделении… бессмыслицы как высшего символа поклонения Ничто» (111, 425). Л. Витгенштейн, по оценке В. В. Бибихина, также изначально знакомился с Хайдеггером именно по этому изданию (Бибихин В. В. Витгенштейн и Хайдеггер. Один эпизод // Историко-философский ежегодник. 2003).

423

Следует, видимо, специально оговорить то обстоятельство, что здесь, в Экскурсе о «теории экспрессивности» Шпета, мы, соответственно, применяем понятие «экспрессии» в его шпетовском смысле; но этот смысл отличен от того, который придается нами этому понятию в рамках феноменологии говорения (см. раздел 2.5. § 56 «Диапазон тональности по оси экспрессия/импрессия»).

424

Неточность цитирования: у Боратынского – «уповаем».

425

Если, конечно, не считать референтом саму ноэсу.

426

Это – единственное место в «Эстетических фрагментах», где употреблено понятие «ноэма», «ноэсы» же нет вовсе.

Ознакомительная версия.