Ю Откупщиков - К истокам слова. Рассказы о науке этимологии

Ещё совсем недавно — до 1918 года — в русском слове мех было не три, а четыре буквы, причём одна из них писалась не так, как сейчас: мhхъ. Наличие буквы «ять» в этом слове говорит о том, что здесь когда-то был долгий гласный или же дифтонг оi или ai, который в русском языке давал в конечном счёте h (см. таблицу фонетических соответствий). В латышском слове сочетание ai тоже может отражать более древнее oi или ai. Данные других родственных языков говорят о том, что русское h и латышское ai в словах мhхъ и maiss восходят к более древнему oi. Таким образом, начальная часть сравниваемых слов (мh- и mai-) после восстановления их древнейшей формы оказалась одинаковой. О том, что балтийское (то есть литовское, латышское или древне-прусское) s может соответствовать славянскому ch [x], выше уже говорилось (см. примеры на #стр112). Следовательно, русское мhх- и латышское mais- полностью соответствуют друг другу.

Но как быть с конечным — ъ (русский язык) и вторым s (латышский язык)? Не может же редуцированный (то есть очень краткий) гласныйъ («ер») соответствовать согласному s! И здесь нам опять приходится восстанавливать промежуточные звенья происшедших фонетических изменений.

В древнем индоевропейском языке многие существительные и прилагательные мужского рода вмели окончание — os [-ос]. Это окончание сохранилось без изменении в древнегреческом языке: dom-os [дóмос] ‘дом’, ne(v)-os [нéвос] ‘новый’. В латинском языке древнее окончание — os изменилось в — us [-ус]: dom-us [дóмус], nov-us [нóвус]. В древнеиндийском и в литовском языке это же — as изменилось в — as: nav-as [нáвас] ‘новый’.

Латышский язык очень близок к литовскому. Но в словах рассматриваемого типа между этими языками можно обнаружить существенную разницу: литовскому окончанию — as будет, как правило, соответствовать латышское — s (с-выпадением гласного а). Например:

В славянских языках древнее окончание — os подверглось наиболее значительным изменениям. Гласный о редуцировался (сократился) в ъ, а конечное s вообще исчезло. Позднее перестал произноситься и гласный ъ в конце слова, но следы этого произношения ещё долго сохранялись на письме. Лишь в 1918 г. в русском языке упразднили написание буквы ъ в конце слова.

Подытожив результаты сравнения, мы можем составить следующую схему, которая будет отражать фонетическую судьбу индоевропейского окончания — os в ряде родственных языков:

Таким образом, конечное — ъ в слове мhх-ъ, как и конечное — s в латышском mais-s, — это следствие различных по своему характеру фонетических изменений, происшедших в одном и том же по своему происхождению окончании — os. В результате оказывается, что русское мhхъ и латышское maiss полностью совпадают между собой, восходя к одной и той же исходной форме *moisos. И это удалось установить лишь благодаря постепенной — этап за этапом — реконструкции древнейшего фонетического облика каждого из сопоставляемых слов.

Но не только фонетический анализ требует восстановления утраченных промежуточных звеньев при изучении истории слова. Такие же переходные «мостики» приходится реконструировать и при анализе словообразовательных процессов.

Особенно много вопросами восстановления промежуточных словообразовательных звеньев занимается известный русский этимолог Н. М. Шанский. Давайте рассмотрим один из его примеров, который в одно и то же время отличается как исключительной простотой, так и безусловной убедительностью.

Этот пример касается происхождения слова беличий. Едва ли кто-нибудь сомневается в том, что слово беличий образовано от белка, а самое название этого зверька связано с прилагательным белый. Как ни очевидно это объяснение, на самом деле оно неправильно, вернее, не совсем правильно. Слово белка, действительно, в конечном счёте происходит от прилагательного бел(ый).

В памятниках древнерусской письменности часто встречаются слова вhверица и вhкша ‘белка’. От сочетания бhла вhверица ‘белая белка’ и произошло слово бhла, а затем — бhлка (редкая белая порода белок ценилась особенно высоко).

Но вот прилагательное беличий, как это ни странно, образовано не от существительного белка. Дело в том, что одушевлённые существительные мужского рода на — ок и женского рода на — ка образуют прилагательные не на — ичий, а на — очий:

сур-ок — сур-очий

пасын-ок — пасын-очий

гал-ка — гал-очий

русал-ка ‑ русал-очий

Поэтому и прилагательное, образованное от белка, должно было бы иметь форму белочий, а не беличий. В то же время прилагательные на — ичий образуются в русском языке от существительных на — ик (мужской род) и — ица (женский род):

сусл-ик — сулс-ичий

плотн-ик — плотн-ичий

дев-ца — дев-ичий

пт-ица — пт-ичий

Следовательно, прилагательное беличий было образовано не от белка, а от белица. И действительно, в памятниках древнерусской письменности было обнаружено слово бhли-ца ‘белка’, образованное от существительного бhла так же, как девица было образовано от дhва. Возможно, что суффикс — ица был присоединён к слову бhла под влиянием других древнерусских названий белки: вhвер-ица, вhкш-ица.

В результате реконструкции промежуточных словообразовательных звеньев этимологическая история слова беличий может быть представлена теперь следующим образом: бhл- ‘белый’ → бhла вhверица → бhла ‘белка’→ бhли-ца → бhличий (→ беличий).

Рассмотренный нами пример со словом беличий говорит о том, что в этимологическом исследовании самые, на первый взгляд, очевидные вещи на самом деле могут оказаться далеко не столь очевидными. Восстановление промежуточных словообразовательных звеньев, которое во многих, случаях требует гораздо более сложного анализа, чем в примере со словом беличий, помогает учёным шаг за шагом проследить основные этапы формирования и развития слов.

Если спросить, почему одно из популярных спортивных обществ носит название Спартак, многие, видимо, ответят, что Спартак — это имя выдающегося вождя крупнейшего восстания рабов в Древнем Риме (I век до н. э.); его именем и было названо спортивное общество «Спартак», а также все принадлежащие к этому обществу футбольные, баскетбольные, хоккейные и другие спортивные команды. Этот ответ в общем правильный. Но он содержит лишь исходный и конечный пункты в семантической истории слова, которая была гораздо более сложной и прошла несколько этапов развития.

Прежде всего, во время Первой мировой войны в Германии под руководством Карла Либкнехта и Розы Люксембург была организована революционная группа социал-демократов, объединившаяся затем в «Союз Спартака». Это имя было дано Союзу как символ протеста против всякого рода эксплуатации и угнетения, как знамя борьбы за освобождение рабочего класса. Деятельность «Союза Спартака» подготовила почву для организации коммунистической партии Германии (1918–1919 гг.).