борьбы буржуазных манипуляторов против социалистической идеологии.
Контроль над языком, осуществляемый идеологами монополистической буржуазии, характеризуется крайним субъективизмом, извращением репрезентативной функции языковых знаков, отрывом слова от обозначаемых ими явлений действительности и односторонним раздуванием одних аспектов их значения в ущерб другим их граням. Буржуазных манипуляторов не смущает тот факт, что
«язык, лишь только он обособляется в самостоятельную силу… становится фразой»
(Маркс, Энгельс, т. 3, 449).
Они жонглируют общественно-политическими терминами без учета содержащейся в них сигматической информации, искажают прагматический аспект лексических единиц, вторгаются в лингвистический механизм семантики, «взрывая» план содержания языковых знаков изнутри, допускают полный произвол в синтактических отношениях между самими знаками.
Лингвистический анализ общественно-политической терминологии в наиболее распространенных в англоязычных странах словарях позволяет выделить ряд дефиниционных приемов, с помощью которых буржуазные лексикографы стремятся обеспечить контроль над потенциальным семантическим состоянием слов, воздействовать на все четыре аспекта плана содержания языковых единиц. Дифференцированная направленность каждого из приемов, составляющих «механизм» контроля над содержанием общественно-политических терминов, дает основание провести следующую классификацию этих приемов в зависимости от точек приложения их воздействующей силы.
Воздействие на сигматическую информацию слова оказывают: игнорирование буржуазными лексикографами некоторой общественно-политической терминологии; целенаправленное усечение сигматической информации или ничем не оправданное расширение поля значений определяемых терминов; манипуляции характером модальности дефиниций; «заражение» дефиниционного поля словарных статей, введение в словарные определения языковых знаков, не имеющих каких бы то ни было семантических связей с характеризуемыми терминами.
Лексикографический контроль над прагматическим аспектом общественно-политической терминологии осуществляется с помощью специально и тенденциозно подбираемых слов с актуализированным прагматическим содержанием, которые распределяются в контексте словарных дефиниций таким образом, чтобы придать описываемым явлениям действительности акценты, желательные и выгодные для господствующих классов буржуазного общества, без вскрытия внутренней природы этих явлений.
Лексикографическое воздействие на семантический аспект плана содержания терминов, о которых идет речь, осуществляется путем маркировки смыслового значения отдельных языковых единиц в соответствии с идеологическими соображениями эксплуататорских классов (как это имеет место в словаре Роже (Rogetʼs Thesaurus…, 1977) и с помощью отсылок на другие языковые знаки, объединяющие в одном лексико-семантическом поле слова, заключающие в себе разные смысловые связи, а также посредством тенденциозного использования отношений антонимии между словами.
Наконец, контроль над синтактической информацией слова проявляется в назойливом насаждении буржуазными лексикографами коллокаций, имеющих ярко выраженную прагматическую направленность, в тенденциозном подборе примеров, иллюстрирующих употребление определяемых терминов, и в использовании в дефинициях в качестве «образцов» употребления языковых единиц таких цитат из литературных источников и исторических документов и таких пословиц, поговорок и крылатых слов, которые извращают смысловое содержание общественно-политической терминологии.
Не имея возможности в рамках небольшой статьи раскрыть суть всех этих приемов, используемых англо-американскими составителями словарей для осуществления контроля над потенциальным семантическим состоянием слов, мы ограничимся здесь анализом путей воздействия, оказываемого буржуазными лексикографами лишь на сигматический аспект плана содержания общественно-политического пласта лексикона. Преимущественное внимание, уделяемое в данном случае этому виду информации, объясняется тем, что именно в своих сигматических аспектах общественно-политические термины характеризуют качественные особенности социальной жизни людей, истоки классовых антагонизмов в капиталистическом обществе. В силу этих обстоятельств буржуазные идеологи, стремящиеся помешать развитию политического сознания трудящихся масс, обрушиваются в первую очередь на этот аспект плана содержания научного языка политики, пытаются всячески извратить и дискредитировать его, подорвать либо сместить, изменить, завуалировать истинное содержание информации.
Дискредитация буржуазной лексикографией сигматической информации проявляется прежде всего в игнорировании некоторой весьма важной общественно-политической терминологии, отражающей теорию и практику революционно-освободительного движения рабочего класса и его союзников. Таким путем составители словарей стремятся преуменьшить значение тех или иных общественных явлений, обозначаемых данным языковым знаком, посеять у читателей сомнение в их реальности и, следовательно, в возможности и необходимости практического использования факторов, обусловливающих существование данного явления, в интересах социального прогресса.
Так, в англоязычном словаре «Casselʼs New English Dictionary» [9], как, впрочем, и в некоторых других нормативных словарях, изданных в США и Великобритании и предназначенных для широких кругов читателей, нет какой бы ни было информации, например, о марксизме-ленинизме, о коммунизме, о большевизме. Отсутствуют термины, выражающие идеологию освободительного движения рабочего класса, во многих изданиях словаря COD. Первое издание этого словаря появилось в 1911 году, и с тех пор он переиздавался много раз, но впервые слова со значением «марксист», «марксистский», «большевик» появляются в изданиях 30-х годов, когда информация о марксизме-ленинизме получила широкое распространение среди трудящихся и когда умалчивать о данных терминах было уже невозможно. Однако и в этом случае словарь не дает характеристики сущности, например, понятия «марксизм», ограничиваясь лишь следующей дефиницией слова «марксист(ский)»:
(Adherent) of the doctrines of the German socialist Karl Marx (1818 – 83) (COD, 1949).
(Сторонник) доктрин немецкого социалиста Карла Маркса (1818 – 83).
В качестве средства воздействия на сигматический аспект плана содержания общественно-политической терминологии служит прием, условно названный нами «направленное усечение сигматической информации». Этот прием в словарных статьях выливается в упрощенчество, в весьма поверхностный подход к определению содержания многих терминов, в вульгаризацию понятий, когда целое подменяется отдельными фрагментами, по существу искажающими действительное положение вещей. Примерами данного приема могут служить:
– общепринятое буржуазными лексикографами определение понятия capitalism «капитализм» как только economic system «экономическая система» (CD; FW; CGD; WD; ALD, 1970; MWD);
– сведение информации о понятии socialism «социализм» до семантики слов doctrine «доктрина» (CD), principle «принцип» (COD, 1949), theory «теория» (РЕ; ALD, 1970; WD; MWD) и в одной словарной статье – лишь до семантики языковых знаков political system «политическая система» (CGD);
– сужение семантики слова imperialism «империализм» до плана содержания языковых знаков policy «политика» (CD; FW; WD; ALD, 1970; MWD), rule «правление» (PE) и даже belief in… «вера в …» (ALD, 1970);
– указание в дефинициях слов fascism, fascist «фашизм, фашист» лишь на одну страну (Италию) (FW; ALD, 1958; COD, 1956);
– сужение семантики слова militarism «милитаризм» до семантики языкового знака theory «теория» (ALD, 1958).
Примером усечения сигматической информации являются также дефиниции слов bourgeoisie, bourgeois «буржуазия, буржуа». В словарях DPS, MWD утверждается, что понятие буржуазия якобы относится:
a) mostly descriptive of European middle class between nobility and working class (DPS);
а) в основном к европейскому среднему классу, занимающему промежуточное положение между знатью и рабочим классом;
б) a middle class person (MWD).
б) к лицу среднего класса.
На сигматическую информацию слова оказывает непосредственное воздействие и модальная характеристика его дефиниции, побуждающая читателей воспринимать содержание высказывания как предположительное (гипотетическая модальность), или как невозможное, неосуществимое (ирреальная модальность), или же как не соответствующее действительности
