Подобных имен мы, пожалуй, касаться не будем, хотя и они встречались у русских, чему подтверждение — фамилия Кустодиев, происходящая от второго из этих имен. Кстати, фамилия Кустов тоже могла произойти от этого имени, а не от какого-нибудь кустарника, вернее, от уменьшительной формы Куст.
Некоторые имена в святцах пишутся тоже довольно диковинно, но на деле это вполне привычные имена. Так, можно найти Иулию — вместо Юлии, Симеона — вместо Семена, Иоанна — вместо Ивана, Иакова — вместо Якова. Здесь даже можно найти имена, которые традиционно считаются в России иностранными: Августин, Гай, Гедеон, Иулиан (Юлиан), Леон, Перегрин, Прискилла (Присцилла), Емилия (Эмилия), Цецилия (Сесилия).
Часть имен считались монашескими: Иакинф, Гермоген, Виталий, женское Яздундокта… Эти имена не запрещалось давать новорожденным — просто они были не в ходу среди мирян. Между прочим, монахини иногда носили мужские имена, перекроенные на женский лад: Андрея, Сергея, Михаила.
Похожий обычай был и среди католических монахинь: в одной книге мне попадались имена Мария Томас, Мария Пол, Мария Питер — все сестры в этом монастыре носили имя Мария с прибавлением мужского имени. Добавление имени Мария довольно широко применялось в католических монастырях, в том числе и мужских, правда, его чаще ставили позади имени монаха. Случалось, что подобные имена выбирались и для мирян, например имя немецкого писателя Эриха Марии Ремарка.
По вполне понятным причинам очень редко давались имена, считающиеся в народе чисто мусульманскими, — Азат, Ахмед и Маруф. До возникновения и активного распространения ислама христианство занимало достаточно сильные позиции на Ближнем Востоке, проникало в Среднюю Азию, Индию и Китай. Неудивительно, что в число святых попали люди с арабскими и персидскими именами.
Не пользовались популярностью «княжие» имена, «пробравшиеся» в святцы как бы с черного хода. Понадобилась мода на «славянское» в XIX в., чтобы такие имена стали употреблять, да и то первый шаг сделали писатели и поэты, начавшие давать старинные русские имена героям романтических и исторических романов и поэм. Понятно, что детей так называли в основном люди читающие.
Именно А. С. Пушкин ввел в России моду на имя Евгений, назвав так своих героев в поэме «Евгений Онегин», «Маскарад» и «Медный всадник». В русском именнике имя Евгений есть, но до пушкинских времен оно употреблялось очень редко, считалось монашеским. В российский обиход оно вошло после распространения в Европе. Именем Эжен (тотже Евгений во французском произношении) россияне пленились настолько, что в конце первой трети XVIII в. этот антропоним стал именем массовым, и русские мужчины и женщины с сокращенным Женя (произведенным от имени Эжен, а не Евгений) начали заполнять русское, большей частью привилегированное общество.
ПРИМЕЧАНИЕ
В какой-то степени тоже можно сказать и об имени Владимир: так Пушкин назвал своего героя в рассказе «Метель», а также в поэме «Евгений Онегин» и в повести «Дубровский». После этого имя постепенно начало приобретать особую популярность.
Подлинное имя дочери Кочубея Матрена показалось Пушкину некрасивым, и он в поэме «Полтава» назвал ее Марией:
И то сказать: в Полтаве нет
Красавицы, Марии равной.
Она свежа, как вешний цвет,
Взлелеянный в тени дубравной.
Зато другое имя, которое к его времени считалось устаревшим и простонародным, Пушкин снова ввел в моду:
Ее сестра звалась Татьяна…
Впервые именем таким
Страницы нежные романа мы своевольно освятим.
И что ж? Оно приятно, звучно;
Но с ним, я знаю, неразлучно
Воспоминанье старины.
В сноске к этой строфе Пушкин пишет: «Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например, Агафон, Филат, Федора, Фекла и проч., употребляются у настолько между простолюдинами». Заметим, что сам же Пушкин не решался называть своих романтических героев «сладкозвучнейшими» именами, которые считались уже безнадежно простонародными. В незавершенной повести «Арап Петра Великого» Пушкин хотел вывести сына стрельца по имени Валериан, которое совсем не использовалось в описываемое время не только у стрельцов, но и у более знатных классов населения.
ПРИМЕЧАНИЕ
Одну из неоконченных поэм, описывающую древнерусскую жизнь, Пушкин назвал «Вадим».
Зато когда французский драматург Сарду подыскивал имя, наиболее подходящее, по его мнению, для русской аристократки, он выбрал имя Федора. В этой роли блистала Сара Бернар, и фасон шляпы, в которой она появлялась на сцене, в честь этой пьесы назвали «федора».
Тяга к «пригожим» именам была не только у Пушкина. Например, Карамзин в повести «Бедная Лиза» назвал своего героя, соблазнителя Лизы, именем Эраст, и это имя на некоторое время стало в России модным.
У Лермонтова в «Маскараде» Евгений и Нина — главные герои, причем имя Нина предстает перед нами в несколько необычном свете. Так называют даму, обращаясь к которой по имени-отчеству, говорят Настасья Павловна. Так кто же она — Анастасия или Нина? В наше время это совершенно разные имена и мы не видим между ними ничего общего. А теперь подумайте: как часто и в жизни, и в литературе бывает, что далеко не всех устраивают имена, данные при рождении? Довольно часто, согласитесь. Так и получается вместо Пелагеи — Полина, вместо Дарьи — Долли, вместо Даниила — Дэн. В то время русского имени Нина еще не существовало, зато были Нины в грузинском или итальянском имясловии.
Те же «красивые» имена находим в произведениях писателей, которые нередко поддаются искушению называть своих героев как-нибудь необычно.
А. Н. Островский ввел в свои пьесы персонажей с такими именами, как Леонид, Виктор, Геннадий, Зоя, Виталий, Людмила и Лариса, очень редкими в середине XIX в. Эти семь имен стали с тех пор куда популярнее. Дважды было модным в России имя Лариса: первый раз — в конце XIX в. после спектакля по пьесе Островского «Бесприданница», где роль Ларисы исполняла Комиссаржевская, и второй раз — после вышедшего на экраны в 1936 г. кинофильма по этой же пьесе, где главную роль сыграла Нина Алисова (имя Лариса давалось 15 девочкам из 100).
После Великой Отечественной войны стало куда более употребительным, чем раньше, имя Виктор (победитель).
Это имя популярно уже не одну сотню лет. Оно происходит от древнееврейского слова и толкуется обыкновенно как «любимая, желанная». В семитских текстах это имя было записано при помощи одних согласных, поэтому в произношении возникли небольшие разногласия. В библейских текстах оно было прочитано как Мирьям, Мириам, Мариамна, в евангельских — как Мариам (Марьям) и Мария. Трудно судить, насколько эти формы родственны друг другу. Одно время считали, что Мариам — это винительный падеж от Марии и поэтому это имя исчезло при переизданиях церковных книг. В современных православных святцах встречаются как форма Мариамна, так и форма Мария, причем к одной из Марий, помеченной как сестра апостола Филиппа, применено и имя Мариамна. Она так и записана в святцах: «Мария (Мариамна), сестра Филиппа».
Судя по всему, имя Мария (Мариамна, Мариам) в евангельские времена было одним из самых популярных. В Евангелии, помимо девы Марии, мы встречаем Марию Магдалину, Марию Клеопову, Марию, сестру Марфы и Лазаря, и др. Поэтому вдаваться в тонкости происхождения и разночтения имен мы не будем, пусть этим занимаются специалисты, а просто запомним: есть имя Мария и целый букет родственных имен — Мириам, Мариам, Мариамна, — втом числе и русские формы Марьяна, Марьяма, Маримьяна, которые воспринимаются как вполне самостоятельные имена.
В разных странах имя Мария приобретает свое произношение: в Англии — Мэри, в Германии и Франции — Марй. В Дании встречается вариант имени — Марен. В Ирландии — Мойра. Образовался и американский вариант Мэрайя (когда записанное по правилам итальянского или испанского языка имя начали читать по правилам английского языка).
Существуют формы сложения с другими именами — Марианна, Мариза (Мария плюс Луиза), Марилена (Мария плюс Елена). В святцах мы находим имя Марионилла, явно производное от Марии.
Очень много ласкательных форм: Мариетта, Марика, Марица, греческая Мариора, итальянская и испанская Марита, французские Марион и Манон, английские Молли и Полли… Наконец, наши: Маша, Маруся, Маня, Муся, Мура, Мара…
Если в евангельские времена причиной популярности имени, скорее всего, была популярность Мариамны, жены Ирода Великого, то последние два тысячелетия это в основном заслуга девы Марии, матери Иисуса. А в испанском языке образ девы Марии стал основой для рождения целого ряда имен, внешне никак с этим именем не связанных. Из фразы «Мария де лос долорес» (Мария скорбящая) родилось вполне самостоятельное имя Долорес с сокращенными формами Лола и Лолита. Из фразы «Мария де лас мерседес» (Мария милосердная) появилась Мерседес, в честь которой назвали машину. В английском языке это имя имеет сокращенную форму Сэди. Дева Мария Гваделупская (по месту нахождения святыни) уже дала имя Гваделупе, а дева Мария Лурдская — Лурдес. В Италии выражение «Донна Аммирата», означающее «обожаемая дева Мария», породило имя Мира (правда, это имя встречается в разных языках и может иметь другое значение).
