Стало быть, если человек добивается хорошего зрения с помощью выпуклых, вогнутых или астигматических линз, это лишь означает, что он постоянно поддерживает определенную степень рефракционной аномалии, которая в других условиях постоянно бы не сохранялась. Результат такого положения дел только один: дальнейшее ухудшение зрения. Жизнь показывает, что так и происходит. У Герберта Спенсера читаем: «Каждый дар приобретает способность к функционированию через выполнение своей функции. Если эта функция выполняется за него другим агентом, то никаких регулировок со стороны природы не произойдет. Скорее природа пойдет на нарушение своего естества, чтобы приспособиться к искусственным мерам, предпринятым вместо естественных». Именно это и происходит, когда человек начинает пользоваться «оптическими костылями».
После того, как однажды человек надел очки, сила их линз, повторяем, должна неуклонно расти, чтобы можно было добиться той степени остроты зрения, которая обеспечивалась первой парой очков. Факт этот равно известен как самим врачам, так и их многострадальным пациентам. Человеку, не потерявшему способность здравого суждения, затруднительно понять, по какой логике можно отстаивать этот верный способ губления глаз и применять его к себе или к своим ближним. Так, люди с пресбиопией
[13], которые имели неосторожность надеть очки из-за того только, что не смогли прочитать мелкий шрифт на проверочной таблице, спустя некоторое время обнаруживают, что им не удается уже без их помощи прочитать и более крупный шрифт, который прежде легко им давался. Д-р Бейтс сообщает, что один господин с миопией 20/70, который надел очки, обеспечившие ему зрение 20/20, через некоторое время обнаружил, что зрение невооруженным глазом у него ухудшилось до 20/200.
В подобных случаях, когда люди нечаянно разбивают очки и неделю-другую оказываются вынуждены обходиться без них, они зачастую замечают, что зрение их улучшилось. Зрение, и мы подчеркиваем это, по сути дела, всегда улучшается в большей или меньшей степени, когда снимаются очки, хотя люди не всегда обращают на это внимание. Добавим, что если люди, почувствовавшие себя пресбиопиками или достигшие так называемого пресбио-пического возраста, вместо того, чтобы поддаться уговорам врачей и прибегнуть к помощи очков, последуют примеру одного господина, о котором писал д-р Холмс, и начнут тренироваться в чтении мельчайшего, какой смогут найти, шрифта, то ученая идея о том, будто снижение аккомодатив-ной способности глаза является нормальным результатом старения, в скором времени отомрет сама собой. И это будет большой победой, потому что теория о пресбиопии как о естественном результате старения несет на себе ответственность за множество случаев плохого зрения.
Если у человека, достигшего пресловутого пресбиопического возраста, при чтении появляются затруднения, то весьма вероятно, что он по совету специалистов, а то и по собственному соображению прибегнет к помощи очков. В отдельных случаях такие люди действительно могут быть пресбиопиками, но чаще всего такие затруднения являются лишь временными (и люди о них мало бы задумались, будь они моложе), и трудности эти прошли бы сами собой, позволь мы природе действовать самостоятельно.
Но если уж человек однажды воспользовался очками, его глаза обычно приходят в такое состояние, которое очки были призваны устранить, потому что сам факт надевания очков запускает в действие разрушительный механизм, описанный нами выше. Если же такое состояние уже существовало, то очки его лишь усугубляют, и иногда, как то известно каждому офтальмологу, это происходит очень быстро. Мы сказали, что если человек, проносив несколько недель очки, обнаруживает, что крупный шрифт, прежде читавшийся им без труда, больше не читается без их помощи, то через 5-10 лет аккомодативная способность глаза полностью пропадает. И если это состояние не повлечет за собой катаракты, глаукомы или воспаления сетчатки, то пациент может считать, что ему сильно повезло.
Даже в лучшем случае нельзя считать, что очки - это нечто большее, чем просто весьма посредственная замена здоровому зрению. Если вы желаете убедиться в том, что очки не в состоянии улучшить зрение до нормы, то посмотрите на какой-либо предмет через сильную вогнутую или выпуклую линзу. Вы без труда заметите, что цвет предмета в этом случае окажется не так интенсивен, как при восприятии его невооруженным глазом. И поскольку восприятие формы непосредственно связано с восприятием цвета, то не вызывает сомнения, что форма, как и цвет, в очках должна быть видна менее четко, нежели без них. Взгляните на улицу через открытое окно и затем - через оконное стекло. Каким бы чистым оно ни было, этот простой опыт лучше всяких слов и доводов убедит вас в том, что даже плоское стекло ухудшает восприятие цвета и формы. Насколько же справедливо это в отношении линз!
Так, женщины, которые надели очки из-за незначительного ухудшения зрения, подсознательно замечают, что в очках у них снижается цветовое восприятие. Неспроста они снимают очки в магазинах, когда желают подобрать себе тот или иной предмет туалета. Хотя, конечно, если нарушение зрения у них уже серьезно, то с очками цвета будут видны лучше, нежели без них.
Никто не может отрицать такого факта: глаза возмущаются тем, что на них надели очки. Так, каждый окулист утверждает, что пациент должен привыкнуть к очкам. Однако ему известно, что в ряде случаев подобного привыкания добиться не удается. Пациенты с высокой степенью гипер-метропии или миопии испытывают весьма значительные затруднения с привыканием к полной коррекции. Нередки случаи, когда добиться этого не удается вовсе.
Сильные вогнутые линзы, потребные при высокой степени миопии, создают иллюзию, будто все объекты имеют гораздо меньшие, чем в действительности, размеры. Соответственно выпуклыми линзами эти размеры увеличиваются. Нет нужды доказывать, что это неприятно и непоправимо. Равно и люди с высокой степенью астигматизма страдают от очень неприятных ощущений, когда впервые надевают очки. Поэтому их предупреждают, что прежде, чем решаться выйти на улицу, им следует сначала привыкнуть к очкам дома. Правда, такие затруднения обычно преодолимы, но все же не всегда. Иногда бывает и такое: тот, кто вполне хорошо переносит очки днем, в вечернее время никак не может добиться привыкания к ним.
Далее следует учитывать, что все очки в той или иной степени сужают поле зрения. Пациенты не могут видеть четко даже при очень слабых очках, если не смотрят через центры линз. При этом оправа должна быть расположена под прямым углом к линии зрения. Если же этого не происходит, то человеку, в придачу к ухудшению зрения, нередко досаждают такие симптомы, как головная боль или головокружение. В общем же, свободно поворачивать свои глаза в различных направлениях люди, носящие очки, не могут.
Любопытно, что люди с нормальным зрением, носящие очки с целью снизить гипотетическое напряжение глазных мышц, нередко получают от них пользу. Это является только поразительной иллюстрацией силы психического внушения. Если бы удалось внушить людям такую же уверенность в отношении плоского стекла, то оно дало бы тот же, если не лучший, результат. Д-р Бейтс пишет: «Многие пациенты рассказывали мне, как они избавились от различных дискомфортных ощущений посредством очков. В оправах этих очков, как я обнаружил, было простое плоское стекло. Одним из этих пациентов был оптик, сам себе соорудивший такие очки и не испытывавший никаких иллюзий на их счет. Тем не менее он уверял меня, что, когда он их не носит, у него появляются головные боли».
Среди окулистов, да и среди самих пациентов (или - если мы переведем на русский это искореженное латинское слово - страдальцев) бытует мнение, что если очки не снимают головных болей или иных симптомов нервного происхождения, то это якобы связано с не правильным их подбором.
Но дело в том, что рефракция любого глаза меняется не только день ото дня, час от часу, но и от минуты к минуте, и именно это обстоятельство и не позволяет выписать точный рецепт на очки. Поэтому неудивительно, что некоторым так и не удается подобрать очки, с которыми бы смирились их глаза.
В целом же нет сомнений, что некоторые люди столь сильно подвержены внушению, что врач может улучшить их зрение или уменьшить им дискомфорт, по сути дела, любыми очками, которые бы ему вздумалось на них надеть. Так, можно увидеть гиперметропиков, у которых нет никакого астигматизма, но они получают большое удовлетворение от очков для коррекции этого недостатка зрения. Дело доходит до того, что некоторые люди даже убеждены, что они видят значительно лучше в очках, которые в действительности только заметно ухудшают им зрение.
Можно лишь поздравить тех весьма многих людей, которым были прописаны очки, но которые отказались носить их, ибо они тем не только избежали серьезного ущерба для своих глаз, но и значительных неудобств. Люди же с меньшей независимостью мышления и большей степенью духа мученика позволили врачам себя запугать и в результате оказались подвергнуты ненужным, уму непостижимым пыткам. Одна такая страдалица носила очки в течение 25 лет, хотя они причиняли ей сплошные мучения и так сильно ухудшали зрение, что она вынуждена была смотреть поверх их, когда хотела увидеть что-либо вдали. Но окулист уверял ее, что последствия оказались бы куда худшими, не носи она очков, и был очень недоволен тем, что она смотрит поверх очков, а не сквозь них.
