Еще больше эпизодов воскресения умерших встречается в Новом Завете.
Воскресение умерших становится обязательным атрибутом чудес Иисуса Христа: «…слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают, нищие благовествуют». (Евангелие от Луки, Глава 7, 22).
В трех Евангелиях из четырех канонических (от Матфея, от Марка, от Луки) рассказывается о воскресении дочери Иаира: «И когда пришел Иисус в дом начальника (Иаира, начальника синагоги — С. Р.) и увидел свирельщиков и народ в смятении, сказал им: „Выйдите вон, ибо не умерла девица, но спит.“ И смеялись над ним. Когда же народ был выслан, он, войдя, взял ее за руку, и девица встала. И разнесся слух о сем по всей земле той» (Евангелие от Матфея, Глава 9, 23–26). В Русском музее находится большое полотно И. Е. Репина «Воскресение дочери Иаира». К этому сюжету неоднократно обращались и другие художники.
В Евангелии от Луки рассказывается о воскрешении Иисусом сына вдовы из города Наина: «Когда же Он (Иисус — С. Р.) приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились; и Он сказал: Юноша! Тебе говорю встань! Мертвый, поднявшись, сел, и стал говорить; и отдал его Иисус матери его» (Евангелие от Луки, Глава 7, 11–17).
В «Деянии апостолов» приводится эпизод воскрешения апостолом Петром в городе Иоппии (сейчас это город Яффа) молодой девушки: «В Иоппии находилась одна ученица, именем Тавифа, что значит „серна“… Случилось в те дни, что она занемогла и умерла. Ее омыли и положили в горнице. А как Лидда была близ Иоппии, то ученики услышав, что Петр находится там, послали к нему двух человек просить, чтобы он не замедлил прийти к ним… Петр выслал всех вон и, преклонив колени, помолился, и, обратившись к телу, сказал: Тавифа! Встань. И она открыла глаза свои и, увидев Петра, села. Он, подав ей руку, поднял ее; и, призвав святых и вдовиц, поставил ее перед ними живою» («Деяния апостолов», Глава 9, 36–42).
Все эпизоды воскресения умерших как в Ветхом, так и в Новом завете, имеют несколько общих черт, интересных для нашего рассказа. Во-первых, все мнимо умершие, являлись молодыми людьми. Так, дочери Иаира, согласно сообщению Луки и Марка, было 12 лет. Точный возраст других не указывается, но так как их именуют отрок, девица, сын вдовы, то понятно, что речь идет о подростках, юношах и девушках. Значит, смерть их не могла быть естественной. Во-вторых, не говорится о каких-либо несчастных случаях, травмах, ранах, эпидемических болезнях. В-третьих, сами целители расценивают их состояние не как смерть, а как сон — «не умерла девица, но спит». В-четвертых, не упоминается ни о каких признаках тления, нет косвенных указаний на наступление трупных явлений. В-пятых, во всех эпизодах Библии время от наступления смерти до воскресения очень незначительно, в пределах одного дня, так как по иудейским законам погребение должно быть осуществлено в день смерти, если только этот день не был праздничным. Все это дает основания предположить, что мы в данном случае имеем древнейшие свидетельства о летаргическом сне.
Но из этой однотипной по своим признакам цепи эпизодов воскресения мертвых в Ветхом и Новом завете выпадает один, наиболее известный, наиболее часто отражаемый в произведениях искусства и литературы — воскрешение Лазаря. Даже лечебные учреждения называют именем Лазаря — лазареты.
«Во всей жизни Христа не было более важного события, чем воскрешение Лазаря», — писал оригинальный русский мыслитель Н. Ф. Федоров. Чем же воскрешение Лазаря Христом отличается от воскрешения им же дочери Иаира и сына вдовы наинской. Почему этот эпизод стоит особняком в прочем ряду чудес?
Для начала напомним евангельский сюжет. Лазарь был братом Марии и Марфы, верных последовательниц Христа. Именно Мария, сестра Лазаря, в свое время помазала ноги пришедшего к ней в дом Иисуса миром и вытерла своими волосами. Когда Лазарь умер, Иисуса не было в Иудее, он находился за Иорданом. Услышав о болезни Лазаря, он сразу же поспешил в Вифанию, селение, где тот жил, в 15 стадиях (примерно в 45 км — С. Р.) от Иерусалима. Когда Иисус пришел, Лазарь уже четыре дня как был в гробнице. В Иудее гробницы делались в пещерах, которые заваливали камнем. Иисус приказал отодвинуть камень от входа, но Марфа остановила его: «Господи! Уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе». Но камень все-таки отодвинули, и Иисус «воззвал громким голосом: Лазарь! Иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лицо его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет» (Евангелие от Иоанна, Глава II, 24–52).
Этот рассказ о воскрешении, в отличие от предыдущих, мы никак не можем связать с явлениями летаргии, так как здесь недвусмысленно говорится о трупных явлениях («уже смердит»), что является достоверным признаком действительной, а не мнимой смерти. К тому же, с момента наступления смерти прошло уже четыре дня, произошли необратимые процессы. Журналист Б. Дедюхин в статье «Сердца сокрушенные», посвященной описанию жизни современных русских монастырей, пишет: «Если поверить в то, что воскрешение Лазаря — факт исторический, то ведь это может полностью перевернуть в человеке все представления о жизни и смерти». Итак, нам остается признать, что воскрешение Лазаря нельзя объяснить с точки зрения науки и следует отнести к чудесам. Сюжет воскрешения Лазаря встречается только в Евангелии от Иоанна и полностью отсутствует у Луки, Марка и Матфея. Еще больше свидетельств об оживлении мнимо умерших встречается у античных авторов. Еще Эскулап, по преданиям, приводил в чувства считавшихся умершими людей. Асклепиад, встретившись с погребальной процессией, вскричал: «Тот, кого вы земле предать хотите, еще жив!»
Плиний повествует о многих случаях, когда люди во время самого погребения опять оживали.
Известно, что Аполлоний Тианский, увидев вынос тела одной умершей, к сожалению всех римлян, девушки-невесты знатного рода, приказал поставить гроб на землю и оживил ее.
Ацилий ожил на погребальном костре и просил помощи, но пламень был уже неугасим. Подобная же участь постигла Ламию.
Демокрит также приводит в пример одну девушку, которую преждевременно сочли умершею.
Византийские греки имели обыкновение якобы умерших и опять оживших людей торжественно принимать в число живых. Они повторно крестили их, и для отличия от прочих людей называли таковых «обмиравшими» (Hyfteropotmi).
В отличие от византийских греков, индусы относились к очнувшимся после летаргического сна крайне настороженно. Об этом сообщает Редьярд Киплинг (1865–1935), великолепный знаток местного быта и нравов, мнением которого интересовался даже британский главнокомандующий, граф Роберт Кандагарский. Профессиональная репортерская выучка помогла Киплингу получить глубокое знание разных сторон индийской жизни, которые долгие годы служили ему надежным источником творчества. В сборник «Рикша-призрак», вышедший в 1888 году в Аллахабаде, включен рассказ «Необычайная прогулка Морроуби Джукса». Киплинг заявляет: «В Бомбее я слышал, что где-то в Индии существует место, куда отвозят тех индусов, которые имели несчастье оправиться от состояния транса или каталепсии». Герой рассказа оказывается именно в таком месте — песчаном овраге, прижатом к быстрой реке. Очнувшихся от мнимой смерти свозят сюда со всех концов Индии и сбрасывают на дно. Песчаные склоны оврага, постоянно осыпающиеся, не дают несчастным возможности выбраться наверх, а бурный поток — переплыть реку. Но даже если какой-либо смельчак отважится на побег — его подстерегает пуля охранника. Так и живут эти ожившие мертвецы в песчаных норах, вычеркнутые из жизни, питаясь подачками стражников и жареными воронами, пока их не настигнет подлинная смерть от голода и болезней. Один из обитателей этой страшной резервации, бывший брахман Ганг Данса рассказывает: «Во время холерной эпидемии вас уносят на сожжение еще до того, как вы умерли. Когда вы попадаете на берег реки („Гхат“ — спуск к реке, так называлось место ритуального сожжения покойников в Индии, располагалось на самом берегу реки — С. Р.), бывает так, что холодный воздух оживляет вас, и тогда, если вы лишь едва-едва живы, вам наложат ила в ноздри и в рот, после чего вы умрете окончательно. Если вы окажетесь несколько крепче, вам наложат больше ила, но если вы по-настоящему живы, вам дадут выздороветь, а затем заберут сюда (в резервацию — С. Р.)».
Факты летаргического сна и преждевременного погребения мнимых покойников нашли отражение и в персидском фольклоре. Приводим один из персидских анекдотов.
«У одного чиновника неожиданно умерла жена. Ее уложили на погребальные носилки, и несколько человек вместе с мужем стали спускаться вниз со второго этажа. На третьей ступеньке один из тех, кто держал на плече погребальные носилки, поскользнулся и упал. Носилки свалились, а жена чиновника от сильного сотрясения очнулась и вернулась в этот мир. После этого случая она прожила еще десять лет. Потом скончалась. Муж снова проделал все, как раньше: ее уложили на погребальные носилки и понесли. Когда стали спускаться и дошли до третьей ступеньки, то муж положил руку на плечо того человека, который когда-то поскользнулся, и шепнул ему: „Гляди в оба, третья ступенька, не поскользнись!“
