супервизор и наставник, тот самый человек в фетровой шляпе, о котором я упоминал в самом начале, предложил мне попробовать "12 шагов" в качестве способа проработки обиды на мать. Он задолго до меня понял, что я цепляюсь за свой гнев, муссируя его и вызывая зависимость. До этого я провел несколько лет в психотерапии, пытаясь разобраться в своих отношениях с матерью, что, как мне казалось, только подогревало мой гнев на нее за то, что она не была той матерью, которой я хотел ее видеть, и той, которая, как мне казалось, была мне нужна.
В порыве щедрого самораскрытия мой руководитель поделился со мной тем, что он уже несколько десятилетий выздоравливает от алкогольной зависимости и что в этом ему помогли АА и "12 шагов". Хотя моя проблема не была связана с зависимостью как таковой, он интуитивно почувствовал, что "12 шагов" помогут мне, и согласился провести меня по ним.
Я работал по Шагам вместе с ним, и этот опыт был действительно преобразующим, особенно Шаги 4 и 5. Впервые в жизни вместо того, чтобы сосредоточиться на том, как, по моему мнению, моя мать меня подвела, я задумался о том, какой вклад я внес в наши напряженные отношения. Я сосредоточился на недавнем взаимодействии, а не на событиях детства, поскольку в детстве моя ответственность была меньше.
Поначалу мне было трудно понять, каким образом я способствовал возникновению этой проблемы. Я действительно считал себя беспомощной жертвой во всех отношениях. Я была зациклена на ее нежелании навещать меня в моем доме, поддерживать отношения с моим мужем и детьми, в отличие от ее более близких отношений с моими братьями и сестрами и их детьми. Меня возмущала ее неспособность принять меня такой, какая я есть, и ощущение, что она хочет, чтобы я была другой - более теплой, более уступчивой, более самодостаточной, менее самостоятельной, более веселой.
Но потом я начал мучительно записывать... да, записывать на бумаге и тем самым делать очень реальными недостатки своего характера и то, как они повлияли на наши напряженные отношения. Как говорил Эсхил, "Мы должны страдать, страдать в истине".
Правда в том, что я тревожен и боязлив, хотя мало кто догадывается об этом. Чтобы справиться со своей тревогой, я придерживаюсь жесткого графика, предсказуемого распорядка дня и рабского следования списку дел. Это означает, что окружающие часто вынуждены подчиняться моей воле и соответствовать моим целям.
Материнство, хотя и было самым полезным опытом моей жизни, оказалось и самым тревожным. Поэтому, когда мои дети были маленькими, мои защитные механизмы и способы преодоления тревоги достигли новых высот. Оглядываясь назад, я понимаю, что это не могло быть приятным для всех, кто посещал наш дом в то время, включая мою собственную мать. Я жестко контролировала ведение домашнего хозяйства и испытывала острую тревогу, когда мне казалось, что что-то не в порядке. Я неустанно работал, практически не оставляя времени ни на себя, ни на друзей, ни на семью, ни на отдых. Действительно, в те дни со мной было не очень весело, за исключением, надеюсь, моих детей.
Что касается моей обиды на мать за то, что она хотела видеть меня не такой, какая я есть, то я с внезапной и шокирующей ясностью поняла, что я была виновата в том же самом по отношению к ней. Я отказывалась принимать ее такой, какая она есть, желая, чтобы она была некой Матерью Терезой, которая бы пришла в наш дом и заботилась обо всех нас, включая мужа и детей, именно так, как мы нуждались в заботе.
Требуя, чтобы она соответствовала какому-то идеализированному представлению о том, какой, по моему мнению, должна быть мать и бабушка, я видела только ее недостатки и ни одного хорошего качества, которых у нее немало. Она талантливый художник. Она очаровательна. Она может быть веселой и задорной. У нее доброе сердце и она умеет отдавать, если не чувствует, что ее осуждают или бросают.
Пройдя шаги, я смог более ясно увидеть истину этих вещей, и с этим ушла обида. Я освободился от тяжелого бремени гнева на свою мать. Какое облегчение!
Мое собственное исцеление способствовало улучшению моих отношений с ней. Я стал менее требовательным, более снисходительным и менее осуждающим по отношению к ней. Я также осознал множество положительных моментов, ставших результатом наших трений, а именно: я стал устойчивым и самодостаточным в той степени, в которой не был бы, если бы мы с ней были более совместимы.
Сейчас я продолжаю стараться говорить правду во всех своих отношениях. Я не всегда добиваюсь успеха и инстинктивно хочу свалить вину на других. Но если я дисциплинирован и старателен, я понимаю, что тоже несу ответственность. Когда мне удается дойти до этого места и рассказать реальную версию себе и другим, я испытываю чувство правоты и справедливости, которое придает миру тот порядок, которого я так жажду.
-
Правдивое автобиографическое повествование позволяет нам быть более аутентичными, спонтанными и свободными в настоящий момент.
Психоаналитик Дональд Винникотт в 1960-х годах ввел на сайте понятие "ложное Я". По мнению Винникотта, ложное "я" - это самоконструирующаяся личность, защищающая от невыносимых внешних требований и стрессовых факторов. Винникотт предположил, что создание ложного "я" может привести к ощущению глубокой пустоты. Нет там этого.
Социальные сети усугубляют проблему ложного "я" тем, что значительно облегчают и даже поощряют создание далеких от реальности нарративов нашей жизни.
В своей сетевой жизни мой пациент Тони, молодой человек двадцати лет, каждое утро бегал на рассвете, проводил день в конструктивных и амбициозных творческих начинаниях, был обладателем многочисленных наград. В реальной жизни он с трудом вставал с постели, навязчиво просматривал порнографию в Интернете, с трудом находил работу по душе, был изолирован, подавлен и склонен к суициду. Мало что из его реальной повседневной жизни можно было увидеть на его странице в Facebook.
Когда наш жизненный опыт расходится с проецируемым образом, мы склонны чувствовать себя отстраненными и нереальными, такими же фальшивыми, как и созданные нами ложные образы. Психиатры называют это чувство дереализацией и деперсонализацией. Это страшное чувство, которое обычно приводит к мыслям о самоубийстве. Ведь если мы не чувствуем себя настоящими, то и конец жизни кажется нам неважным.
Противоядием против ложного "я" является подлинное "я". Радикальная честность - один из способов достижения этой цели. Она привязывает нас к нашему существованию и позволяет нам чувствовать себя реальными в этом мире. Кроме того, она снижает когнитивную нагрузку, необходимую
