Абу Али ибн Сина - Избранное

Заклинаю тебя, небо, бога ради, дай ответ:
Ты вращаешься, но есть ли в этом смысл какой иль нет?

Я в темницу заточен был наветчикам в угоду.
И в раздумье погружен, как мне выйти на свободу.

По ушедшей молодости траур я ношу теперь.
Почему же ночь приходит в черном, не познав потерь?

Когда умрем, то все до одного
Познаем, что не знаем ничего.

«Я стократ щедрей тебя», – похваляется иной,
А просители придут, повернется к нам спиной.

Сердца наши, скальной породы, связала любовь оттого,
Что ты неприступна, как камень, а я – терпеливей его.

Басмой волосы окрашу, снова буду молодым,
Но не ранее, чем ворон, сможет стать, как я, седым.

Она косы смоляные расплела, пугая ночь,
Лик снял ее при этом и бежала в страхе ночь.

Воистину чудесные дела: возносятся безмозглые тела,
Их наделила тупостью природа, а родовая знатность вознесла.

Растительную если ты предпочел еду,
То с пищею скоромной будь строго не в ладу.

Не лезь в огонь и к банному котлу
Не прижимайся, если он в пылу.

Умерен будь в еде – вот заповедь одна,
Вторая заповедь: поменьше пей вина.

Как от слепцов скрыт солнца ясный свет,
Так для глупцов дороги к правде нет.

Коль смолоду избрал к заветной правде путь,
С невеждами не спорь, советы их забудь.

Чем реже рука поднимает застольную чашу вина,
Тем крепче в бою и храбрее и в деле искусней она.

Благо, если до последней из дорог
Ум не знал бы ни сомнений, ни тревог.

Во имя милосердного творца,
Создателя начала и конца,
Предвечного, единого, живого.
Всебытия, пространства мирового,
Что озаряет дивным светом разум,
Сокрытое дает увидеть глазом.
Вершился быстротечной жизни бег,
Обрел и мысль и чувства человек.
Ему из тайн в туманном мирозданье
Сквозь ощущенья открывалось знанье.
Огонь священный в сердце не потух,
Пылает разум, обновляя дух.
Как человек в своем строенье чуден:
Без счета черт живым присуще людям.
У каждого – свое дыханье, чувство,
И в том творца премудрое искусство.
Тот в жизни наивысшего достиг,
Кто был душой воистину велик.
От зверя человек своим обличьем,
Уменьем рук и языком отличен.
Те из людей восславлены в народе,
Что благородны по своей природе.
Всегда ступая праведным путей,
Себе находят утешенье в том.
Поэты словом управляют смело,
Врачи – те правят, исцеляя тело.
Волнует души первых краснорезье,
И преданность вторых болезни лечит.
Так пусть же удостоится вниманья
Поэма о науке врачеванья.
Теперь в стихах я изложу для вас,
Что изучил и применял не раз.

Здоровье сохранять – задача медицины,
Болезней суть понять и устранить причины.

Теория и практика – основа,
В теории есть три заглавных слова.
Семь факторов,[11] природой данных, есть,
А к ним еще необходимых шесть.[12]
Зависимы три вещи друг от друга:
Теченье, проявленье, вид недута.
А в практике все так разделено:
Хирургом исцеляется одно,
Подчинено другое терапевту:
Лекарство назначать или диету.

Все, что природа накопить сумела,
Незримо входит и в природу тела.
Земля и воздух, – прав был Гиппократ,[13]—
Вода, огонь – сей составляют ряд.
В любом из нас стихии те четыре.
Круговорот их вечен в этом мире.
Избыток иль нехватка лишь одной
Грозят больному тяжкою бедой.

Мизаджа знание врачу всего полезней
Для постиженья и лечения болезней.
И качества, присущие ему,
Определить врач должен потому.
На ощупь выявляются мизаджи:
Горячий, стылый, я сухой, и влажный,
Они – в природе, в смене лет и зим,
В том, где растем и что вокруг растим,
У каждого мизаджа есть начало,
И до конца ступеней есть немало.
Огонь и воздух – вот исток тепла.
Земля с водою холодят тела.
А сухость – меж землею и лучами
И влажность – меж водой и облаками.
Натуры в том единство и упорство
И вечное стихий противоборство.
Все эти свойства надо уяснить,
Чтоб к истине тянуть живую нить.
Мизадж есть элементов сочетанье,
Какого-то из них преобладанье.
И соразмерным мы его сочтем,
Когда четыре элемента в нем,
Приходит врач затем к определенью,
Кто склонен к худобе и к ожиренью.
У человека всякого свой нрав,
И лекарь-исцелитель будет прав,
Коль, изучая свойства те и эти,
Держать любое будет на примете.
И главное он выделит тогда:
Огонь ли то, земля или вода,
Иль воздух. Таково сужденье наше
О естестве телесном, о мизадже.
Известных ныне каждому врачу
Мизаджей девять я назвать хочу.

В иных краях иное время года,
Прямых границ не ведает природа.
Зимою в теле флегмы проявленье,
А по весне приходит кровь в волненье.
Желчь желтая преобладает летом,
Желчь черная – порой осенней, следом.

Годятся в пищу нам со дня творенья
Животные продукты и растенья.
Солей и минералов пестрый ряд,
Лекарства, что недуги исцелят.
Блюд в мире, вероятно, больше тыщи,
По вкусу делятся мизаджи пищи.
Когда еда горька иль солона,
Она суха. А та, что холодна,
Бывает кислой, терпковатой, вязкой.
Горячее пристало есть с опаской.
Все жирное бывает жгучим, влажным
И в сочетании с другим мизаджем —
Холодным – порождает аппетит,
И бодрость, жизнелюбие хранит.

Всему живому свой отпущен век.
Имеет время жизни человек.
Горячий в детстве, в юности, как пламя,
Ои холодней становится с годами.
У зрелых больше трезвости ума,
А старость, словно лютая зима.
Ребенок полон хлипости и влаги,
А юноша – поджарости, отваги.
От полдня до закатного конца
Взор тверже, суше, тяжелей сердца.

В мужской натуре – сухость и тепло,
А в женской – влажность холодом свело.

Бывает тело полным, беззаботным,
Но по натуре влажным и холодным.
А тот, кто строен, худ и даже тощ,
Мизаджем сух, на саксаул похож.
Те, у кого видны под кожей вены,
Натурой горячи и откровенны.
Те, у которых вены не видны,
Напротив, по натуре холодны.
Благоприятно вен расположенье,
Когда умеренно телосложенье.

Исследуя натуру, нам негоже,
Не зная местности, судить о цвете кожи.
К примеру, в жарком климате страна,
Там кожа местных жителей черна.
А у славян у снежного предела
На удивленье кожа побелела.
Семь климатов под солнцем и луной,
В любом из них царит мизадж иной.
Четвертый климат – и сухой и влажный
Приметен он обилием мизаджей.
У желчного лицо на склоне лет
Приобретает желтоватый цвет.
С лицом коричневатым меланхолик,
Страдает он и морщится от колик.
А краснота лица от полнокровья,
Мизадж подобный – признак нездоровья.
Румянец молодой и светлый лик —
Могучих сил и радости родник.

Мизадж у белокурого, что лед,
У темнокудрого наоборот —
Горяч. И волос чем светлее,—
Рыж или рус, – мизадж тем холоднее.
Уравновешен он у тех людей,
Чей волос рыжеват иль чуть темней.

Коль мал объем у жидкости глазной
И если роговицы тонок слой,
Глаза вперед немного выступают,
Зрачки, как небо ясное, сияют,
Цвет глаз подобных будет голубым,
А при иных условиях – иным,
К примеру, черным. Я согласен с мненьем:
Глаза те обладают острым зреньем,
Когда они полны живых лучей,
У глаз неярких зрение слабей.