Платон описывал симметрию, о диссимметрии он не писал. Однако совершенно очевидно, что это явления одного порядка, только диссимметрия, являясь вырожденной симметрией, поражает своей непонятностью. Сегодня «атомная физика» Платона кажется наивной, но принцип симметрии, заложенный им и его последователями, и через два тысячелетия остается основополагающим принципом современной физики атома. За это время наука прошла путь от осознания симметрии геометрических тел к пониманию симметрии физических явлений. Итак, в современном понимании симметрия — это общенаучная философская категория, характеризующая структуру организации систем. Важнейшим свойством симметрии является сохранение (инвариантность) тех или иных признаков (геометрических, физических, биологических и т. д.) по отношению к вполне определенным преобразованиям. Математическим аппаратом изучения симметрии сегодня является теория групп и теория инвариантов. Математического аппарата для изучения диссимметрии пока не создано. Симметрию относительно поворотов называют изотропией, а относительно переносов — однородностью. В диссимметрии нарушаются оба эти условия, так как она является порождением анизотропии пространства. Условимся однако, что мы вступили в полосу допущений и подобий, поэтому можем ожидать любого поворота мысли. Главное — добиться успеха в поиске истоков диссимметрии, тем более, что мы не ограничены жесткими рамками доказательств. А пока, суть да дело, попробуем «приписать» происхождение диссимметрии обычным земным физическим силам.
Рассмотрим, как «вела» себя медицина, болезни и болезнетворные начала в процессе фазовых переходов, как они «эволюционировали». Судя по всему, «фрагментация» современной медицины, в плохом смысле, завершена. Недалек тот день, когда она окончательно рассыплется, как любое дисперсное тело. Излишне напоминать, что, к примеру, в той же урологии «отпочковались» несколько специальностей. Узкие специалисты порой напрочь забывают, что кроме «их» органа есть еще и другие. Хорошим синтезом блочно-модульной и общей медицины, несомненно, является тибетская доктрина. Но, несмотря на кризис в современной медицине, внедрение ее наработок пока не представляется возможным. Почти об этом писал около ста лет назад профессор М. М. Невядомский: «Мне думается, что причины современного кризиса медицины интимно увязываются с абиологическими учениями онкологии, отвергнувшей специфическую этиологию новообразований и сделавшей, таким образом, возможным предположение о наличии болезней без определенного живого возбудителя, без определенного специфического агента. Отсюда каждая болезнь, этиологическую причину которой еще не удалось установить, стала считаться конституционально-бытовой аномалией, вызванной не какой-то интоксикацией извне, а лишь своеобразным построением коллоидов клеток организма. Таким образом, неустановленность до сих пор специфической этиологии целого ряда болезней, помимо опухолей, породила скороспелое и неверное заключение о необязательности наличия внешних причин в факте болезненных изменений организма, — отсюда отрицание специфического возбудителя для многих болезней и допущение патологических изменений, как следствия внутренних условий построения организма, следовательно, наследственно-конституциональных аномалий». Современные научные данные корректируют его устаревшие выводы относительно природы рака. В Природе все взаимосвязано, поэтому вещества и паразиты подвержены точно такой же трансформации, что и организмы и клетки многоклеточных. Однако относительно медицины его высказывания актуальны и по сей день. Медицина в современных кристаллических условиях должна быть модульно-блочной, но единой, как тибетская медицина. Перевести ее в такое состояние позволяют и знания, и возможности. Нет только желания. Но оставим на время человечество с его болячками и вернемся к геометрии.
В настоящее время высказывание Платона по поводу одинаковой формы Земли и геометрии Вселенной подтверждены многими исследованиями и наблюдениями. С Землей все более-менее понятно, мы ее видим и изучаем воочию, а вот с формой Вселенной — не совсем. Откуда икосаэдр-додекаэдр нашей Вселенной появился в Метагалактике? Сакральная геометрия утверждает, что он трансформируется (из) в другие геометрические «тела». В динамичной системе на определенной стадии развития Вселенной каким-то образом законы сохранения удерживают подобное геометрическое тело от «распада». Что же удерживает его в таком виде? Из геометрии известно, что кроме икосаэдра и додекаэдра существует еще ряд Платоновых тел, а также 32 класса симметрии, которые «разбиты» на сингонии. Выходит, что за пределами нашей Вселенной находятся другие Платоновы тела, но какой механизм трансформирует их друг в друга? Похоже, подобный автоморфизм строго подчинен Евклидовой геометрии, Платоновым телам и 32 классам симметрии. В то же самое время Вселенная несет в себе черты Живого вещества, т. е. детерминированного хаоса. Как и с помощью чего могут сосуществовать жесткая геометрия с хаосом? Через автоморфизм и подобия. Почему такая уверенность? Прежде всего, в Космосе очень много подобий живых существ по форме и геометрическим пропорциям. Образы и подобия в нем видны повсюду, причем сходство поразительное. Но кто строит эти подобия? Они действительно существуют сами по себе, или же мы их сами выстраиваем в своем сознании? В Космосе обнаружены все химические элементы, из которых состоят живые существа, и множество «рассыпанных» органических молекул. Не «обрывки» ли это лопнувшего пузыря или пузыря в разгар кавитации? Явных противоречий в такой гипотезе нет. По другому сценарию она могла вырасти от малого к большому с помощью автоморфизма, т. е. является порождением наномира. Эволюция Вселенной могла начаться и с дефекта в кристалле (группе) Метагалактики. Путем итерации, кавитации или даже «перетекания», с помощью автоморфизма наша часть Метагалактики материализовалась в нашу объективную реальность. А значит, и Живая субстанция могла появиться по этим сценариям. Геометрия пространств, нас окружающих, и геометрия, находящаяся в Живой субстанции, взаимосвязаны и взаимозависимы — живые тела состоят из геометрических фигур. Какой бы ни была сила, создающая геометрические фигуры, она физически изменяет ткани живых существ. Везде в окружающем мире мы видим влияние кристаллических классов. Под влиянием этого закона находится все, что «втиснуто» в наш мир, и все, что нас окружает, «выстроено» в определенном порядке. В Живой субстанции на чрезвычайно короткое время изменяются все физические константы и законы сохранения. И нет сомнений в том, что все физические законы и константы во Вселенной со временем изменятся или примут обратное значение. В Живом веществе это происходит в настоящее время постоянно и дискретно. К сожалению, в современной научной парадигме существуют жесткие и четкие границы применимости тех или иных физических законов. Тибетская же философская традиция оперирует установками и моделями, не связанными подобными ограничениями. Это позволяет отменить законы применимости и вырваться из пут, налагаемых ограничениями. Подобный прием очень помог и нам в поиске истины. Для объяснения того или иного явления всегда нужны доказательства, однако жизнь подсказывает, что иногда в этом нет необходимости. Например, в случае непостижимого масштаба явления или неуловимости процесса. Живое вещество гранулировано, т. е. разбито на «квадраты» (самые большие представители — обычные клетки), и в нем пересекаются трех- и двумерные структуры. Вспомним про мыльные пузыри. Мыльный пузырь кажется круглым, как шар (что действительно так, когда он один), но в пене предпочитает принимать форму кубика. Пленка образует пену, которая способна сохранять свою форму в пространстве, но может и течь, когда это от нее требуется. Оболочка пузырька состоит из молекул, которые, если посмотреть на них в микроскоп, похожи на булавки с круглой головкой и длинным острием. Головку неудержимо влечет к воде, в которую она обожает погружаться, тогда как кончик отказывается даже прикоснуться к ней. В присутствии воды все эти молекулы-булавки окунаются головками в воду и, прижимаясь друг к другу, образуют тонкую гибкую пленку, подобие двумерной резины, способную удерживать газы либо химические элементы, находящиеся в разных агрегатных состояниях. Живая субстанция и Вселенная находятся в подобном подвижном состоянии, не позволяя исследователям прицельно изучать себя. Теперь вернемся к утверждению, что наша Вселенная — это икосаэдр-додекаэдр и внесем свою лепту в доказательство, что это именно так. Во-первых, это утверждение подтверждает основное правило. Система, находящаяся в другой системе, вынуждена подчиняться этой системе. Во-вторых, Вселенная, построенная на такой «матрице», обязана быть живой. Проанализируем связь ДНК и сакральной геометрии. Дэн Винтер в своей книге «Математика Сердца» писал, что молекула ДНК построена на основе связи додекаэдров и икосаэдров, как «двойников». Молекулу ДНК можно представить как вращающийся куб. Когда мы особым образом поворачиваем куб на 72 градуса, то получаем икосаэдр, который в свою очередь является «двойником» додекаэдра (двойник геометрической фигуры получается, если сделать перпендикулярный «срез» ее граней). Таким образом, существует взаимообратная структура, восходящая по нитям ДНК: икосаэдр-додекаэдр-икосаэдр-додекаэдр и т. д. Такое вращение через куб создает молекулу ДНК. В памяти сразу всплывают двойникование магнитных кристаллов и винтовая (кубическая) лестница Пастера. Если мы вспомним, как Пастер организовал винтовую лестницу для разгадки диссимметрии и парадокс Левинталя, то все становится на свои места. Однако, это уже вопрос о границах применения моделей. В этих случаях говорить о сопоставлении не очень корректно. Если проводить аналогии дальше, то икосаэдр-додекаэдр — скаляры, а ДНК — вектора. А это разные по своему уровню объекты. Вектор должен выродиться в скаляр, обратно превратить скаляр в вектор нельзя, так как это практически бесконечная неопределенность. Итак, вращение через куб «строит» молекулу ДНК, а через какое Платоново тело самоорганизуется белок? Судя по скорости фолдинга, это может быть «тело», близкое высшим сингониям, но в то же время с небольшим числом граней. Я не зря опять вспомнил Платона. Его философия неоднократно «пересекается» с тибетской моделью мира. Платону принадлежит разработка некоторых важных методологических проблем математического познания: аксиоматическое построение математики, исследование отношений между математическими методами и диалектикой, анализ основных форм математического знания. Так, процесс доказательства необходимо связывает набор доказанных положений в систему, в основе которой лежат некоторые недоказуемые положения. Тот факт, что начала математических наук — «суть предположения», может вызвать сомнение в истинности всех последующих построений. Платон считал такое сомнение необоснованным. Согласно его объяснению, хотя сами математические науки, «пользуясь предположениями, оставляют их в неподвижности и не могут дать для них основания», предположения находят основания посредством диалектики. Платон высказал и ряд других положений, оказавшихся плодотворными для развития математики. В диалоге «Пир», например, выдвигается понятие предела: идея выступает здесь как предел становления вещи. Это перекликается с высказыванием Н. Бора: «Все измеримое существует, неизмеримое не может существовать». Применение подобий предполагает игнорирование явлений, основанных на доказательствах, уменьшение доли аксиоматики и выход за пределы, дозволенные логикой.
