они еще так мало знают друг друга… Арику полагалось распалиться пуще прежнего и усилить натиск, но, вместо этого, он отсел в противоположный угол дивана и надулся, словно хомяк, у которого отобрали еду. Но тут уже можно было и инициативу проявить, только дипломатично.
– Милый, не обижайся, пожалуйста, ты же знаешь, как я тебя люблю, – заворковала Полина, подсев к дураку вплотную. – Я тебя очень люблю и боюсь потерять… – она ласково взъерошила Арику волосы. – Мне не хочется, чтобы ты думал обо мне плохо, но если у нас все серьезно…
– Серьезно! – заверил Арик, обнимая прильнувшую к нему Полину. – Очень серьезно! Совсем серьезно!..
Первый блин вышел комом – все закончилось настолько быстро, что Полина не успела понять, было ли что-то вообще, да, вдобавок, Арик впопыхах порвал новую максмаровскую блузку, которую Полина подарила себе на Новый год. Но в бочке дегтя нашлась и ложечка меда – физические данные Арика оказались весьма впечатляющими, ну прямо хоть в порнофильмах сниматься. «Ничего, – думала Полина, пытаясь снять внутреннее напряжение при помощи глубокого дыхания. – Я сделаю из тебя человека…».
– Тебе понравилось? – робко поинтересовался Арик.
– Очень! – Полина начала поглаживать рукой его поникшее орудие, которое сразу же откликнулось на ласку. – Только мало было. Хочу еще…
Второй блин получился несравнимо лучше первого, третьим Полина наелась досыта, а после четвертого провалилась в сон, потому что сил не оставалось даже для того, чтобы дышать.
Проснулась она от щекочущего нос запаха кофе и поняла, что лежит на кровати в комнате Арика. Сам он сидел рядом, а на тумбочке красовался поднос с завтраком – кофе, два тоста, сыр, ветчина, яйцо всмятку на подставке и банан.
– Я написал маме, что у нас с тобой все серьезно, – сказал Арик вместо «доброго утра».
– Зачем? – удивилась Полина, которой показалась, что она еще спит.
– Как это «зачем»? – удивился Арик. – Если у нас все серьезно, то родители должны об этом знать. Разве ты своей маме не скажешь?
– Скажу, – пообещала Полина. – Прямо сегодня…
Струны души заиграли победный марш. «Погоди! – одернула себя Полина. – Сначала надо наладить отношения с будущей свекровью, а затем уже и праздновать». Будущего свекра можно было в расчет не принимать, поскольку его интересовал только бизнес и, к тому же, он находился под каблуком у своей жены. «Глава семьи у нас мама, – сказал однажды Арик, – а папа – кормилец».
Вопреки опасениям, отношения наладились легко, потому что мать Арика больше всего боялась плохих компаний и тех последствий, к которым они приводят. А Полина была хорошей компанией – приличная девочка из приличной, пускай и небогатой, семьи. Мама – завуч, папа – стоматолог-ортопед, не ханыги какие-нибудь. Можно даже частного детектива нанять для внесения ясности – ничего плохого он про Бруснициных не нароет, кроме папашиных увлечений, но они Полине не в укор, и, в конце концов, пятый год как не куролесит, откобелировался наконец-то. Получив приглашение на домашнее отмечание дня рождения будущей свекрови, Полина поняла, что ее признали за свою. Под конец застолья, будущая свекровь увела Полину в гардеробную, поговорить о жизни. Поинтересовалась планами на будущее, поведала о том, как во время учебы в Щуке [40] мечтала стать великой актрисой, да не сложилось, а затем предупредила, сменив ласковый тон на строгий.
– Ты предохраняться не забывай, не в вашем возрасте детей заводить, да я и не позволю взять моего сына «на пузо». Всему, как говорится, свое время и свое место. Вы так молоды, что можете сто раз разлюбиться-разбежаться.
«Не разлюбимся!» задорно подумала Полина, не собиравшаяся беременеть до брака. Мало ли что может случиться, а ребенку без отца плохо, это Полина испытала на своей собственной шкуре в периоды папашиных «командировок».
Поразмыслив, она раздумала обижаться, признала, что и сама бы сказала нечто подобное подруге своего сына, разве что постаралась бы обойтись без вульгарных выражений.
Дело было в середине мая, а на август у них было запланировано первое совместное путешествие, которое должен был организовать Арик. О деталях он молчал, как партизан, хотел сделать сюрприз. Сюрприз, так сюрприз, Полина не возражала. На Ибицу или Канары она благоразумно не раскатывала губы, потому что Арик не признавал пляжного отдыха, который называл «вегетативно-шизофреническим». Другое дело – Италия, или, скажем, Франция, где есть что посмотреть и о чем рассказать.
Реальность убила наповал. Вместо Западной Европы Арик устроил вояж по Архангельской и Мурманской областям, с непременным посещением всех краеведческих музеев, которые встречались им на пути, а также всех крупных библиотек. На одиннадцатом месяце знакомства он наконец-то созрел для того, чтобы открыть любимой женщине сокровенную тайну. Оказалось, что Арик мечтает написать краеведческую энциклопедию России. Полную, охватывающую всю страну целиком! Отдельных книг по краеведению много, но никто еще не обобщил все знания под одной обложкой и не систематизировал их как следует. Но Аристарх Прангалов это сделает, непременно сделает, и благодарные потомки поставят ему памятник (про памятник Арик не шутил, а говорил на полном серьезе).
Сказать, что Полина злилась, означало не сказать ничего, но пришлось притворяться такой же энтузиасткой краеведения. А что делать? Она уже столько вложила в эти перспективные отношения, что не могла ими рисковать. Если Арик станет мотаться по музеям и библиотекам один, то к нему очень скоро прилепится какая-нибудь проникнутая к краеведению дура или не проникнутая, но более терпеливая. Ведь есть же ради чего терпеть – Родион Прангалов строил третий завод в Краснодаре. Можно подумать, что его жене нравится таскаться по промышленным выставкам. Однако же – ездит. И вообще, декабристки за своими мужьями пешком в Сибирь шли, увязая в снегу. А тут всего лишь Архангельская область, лето и пешком приходится ходить только от порога до машины. Да еще и Арик постоянно трындит о том, как он счастлив от того, что ему повезло найти родственную душу. Лучше уж пускай по музеям бегает, чем по ночным клубам.
Арик вдохновился обретением родственной души настолько, что на январь запланировал поездку в Ставрополь, Пятигорск и Нальчик. Сильно сокрушался, бедолага, что нехватка времени не позволяет объехать весь Северный Кавказ. Ну ничего – приедем еще раз, какие наши годы?
На майские праздники отправились в Смоленск, где Арика по знакомству пустили поработать в выходные дни в архиве. Арик этому очень радовался – тихо, спокойно, никто не отвлекает, а Полина, исполнявшая при нем обязанности секретаря, давилась пылью, а когда никто не видел – то и слезами. Как-то не так она представляла себе совместный отдых… Но ставки были
