По существу Митра или Милитта ничем не отличалась от Венеры, от любви, как основы деторождения. Действительно, на некоторых наречиях Востока слово «Митра» обозначает свет и любовь. По Геродоту персы заимствовали этот культ у жителей Индии и передали его киликийцам. Гаммер считает Митру гением солнца, Ised. Настоящее имя гения солнца, которое греки пишут Mitbras, есть Mihr, и это имя на персидском языке также обозначает солнце и любовь. Впервые культ Милитты возник в Халдее, и оттуда распространился по соседним народам. Везде он освящал религиозную форму проституции и скоро выродился: циничные оргии совершались публично в воздвигнутых богине храмах. Отец истории, Геродот оставил нам описание приемов культа Милитты, которые дают представление о сущности религиозной проституции; он пишет:
«Девушки Вавилона были обязаны один раз в жизни в храме Милитты отдаваться за деньги чужестранцу. Знатные женщины, гордые своим богатством, не хотели смешиваться с другими и приезжали в храм в закрытых колесницах. Они останавливались перед храмом, окруженные большим количеством слуг, которые оберегали их от жрецов. Но большинство женщин оставались в окружающих храм аллеях, с венком из цветов на голове. Протянутыми веревками аллеи эти разделились на отдельные участки, по которым прогуливались чужеземцы и выбирали себе какую-нибудь из женщин. Когда женщина заняла здесь место, она не смеет уходить отсюда раньше, чем не отдастся какому-нибудь чужестранцу, последний дает ей денег, говоря: «Я призываю богиню Милитту». Как ни скромна была бы предлагаемая им сумма, он не получит отказа; закон защищает его, так как это золото священно. Она следует за первым, кто бросит ей деньги, так как отказываться она не вправе. Отдав таким образом дань богине, она удаляется и после этого ни обещания, ни самые крупные дары не могут побудить ее вновь отдаться чужестранцу. Стройные и красивые женщины остаются в храме недолго, некрасивые же остаются там долгое время, так как не могут выполнить закон. Бывает даже, что женщины остаются там в продолжение трех и четырех лет!»[13] Обычай этот существует не только у Вавилонян, но и у всех народов Малой Азии, знакомых с культом Милитты. Философы и историки пытались определить происхождение этого обычая безнравственной продажи женской невинности чужеземцам. Эту форму священной проституции относили в верованию, распространенному у всех народов Азии и состоящему в том, что всякое благо вкушает бог первым, раньше людей, и потому женская девственность должна быть использована в интересах богини любви. Но если это был акт религиозный, то почему приглашали на эту церемонию чужестранцев и предупреждали их о необходимости дать денег девушке, которая отдаст им свою девственность? И вот для объяснения дефлорации азиатских девушек привлекли мысль о нечистоте крови, вытекающей после разрыва hymen'a. Но это мнение никогда не получило подтверждения в подлинных текстах. Если кровь первого совокупления религия считает действительно нечистой, то почему жрецы брали на себя столь неподходящую обязанность?[14] Разве не было Phallou и деревянных приапов, предназначенных для разрыва hymen'a?
По нашему мнению, здесь вся суть в денежной выгоде, и приезжие купцы, жившие в приморских городах, щедро платили за эту невинность, которая была главным источником для храмов и бедных семейств. Доказательство этому мы находим в свадебных церемониях у некоторых племен: «у Назамонов, маленького народа Лидии, — рассказывает Геродот, — новобрачная принадлежит всем гостям и получает от каждого подарок, который тот приносит с собой из дому». Торговля девственностью имеет давнишнюю и несомненную связь с приданным для бедных девушек. Девушки же привилегированных классов имели достаточно средств для того, чтобы содержать в храме богини рабынь, так наз. hierodules permanentes, которые отдавали вместо них дань священной проституции.
На большой таблице, приобретенной из королевской библиотеки в Ниневии, приведены различные магические заклинания, из которых одно употреблялось священными проститутками, которые преступили закон, покинув святилище.
Таким образом Венера потеряла свой характер богини деторождения и превратилась в покровительницу бесстыдной страсти. Храмы и рощи уже перестали быть местом, где оба пола соединились в целях произведения потомства, и стали местом необузданного разврата. Жертвоприношения превратились в простую дань проституции: храмы сделались настоящими публичными домами, в которых жрицы Милитты или Астарты открыто играли роль проституток на глазах у жрецов и под маской религии.
Вообще проституция девушек была только прелюдией к проституции женщин, и храм Милитты в Вавилоне скоро не вмещал уже всех поклонников богини. Но в окрестностях храма была большая площадь с бассейнами, рощами, садами и вот она-то, по словам Пьера Дюфура, сделалась центром проституции. Женщины, которые уходили в это священное место, находились здесь в безопасности, ибо глаз отца или мужа не мог их здесь застигнуть. Геродот и Страбон ничего не говорят о том, какую часть приношений, делаемых благочестивыми поклонницами Милитты, забирали себе жрецы, по пророк Барух описывает их как людей, которые «ни от чего не отказываются».
Священная проституция вскоре вызвала сильную порчу нравов в Вавилоне. Этот колоссальный город с населением в несколько миллионов человек, весь отдался самому неслыханному разврату. Квинт Курций в своей «Истории Александра Великого» дает следующую картину развращенности Ассирийской столицы: «Нельзя себе представить ничего более распутного, чем этот народ; не может быть большей утонченности в искусстве утех и сладострастия. Отцы и матери мирились с тем, что их дочери за деньги продавали гостям свои ласки, мужья спокойно относились к проституированию своих жен. Вавилоняне были погружены в пьянство и во все бесчинства, связанные с этим. Женщины на пирах снимали свои верхние одежды, потом остальное платье, одно за другим, мало-помалу обнажали свое тело и наконец оставались совершенно нагими. И так распущенно вели себя не публичные женщины, а самые знатные дамы и их дочери».
Культ Милитты не замедлил распространиться по всей Западной Азии и все народы с восторгом принимали этот принцип священной проституции, эту тайну открытого разврата. В зависимости от местных обычаев культ этот в различных странах слегка видоизменился и получал различные названия. Так в Армении Анаитис имела храм, в котором служили молодые девушки, посвятившие себя ее культу. Чужеземцев, которые посещали их, ожидали ласки армянских женщин, большие или меньшие, — смотря по вознаграждению. Страбон прибавляет, что с целью угодить богине старались подбирать посетителей более или менее подходящих по возрасту, фигуре и общественному положению[15].
Девушки оставались в храме некоторое время и затем родственники забирали их и выдавали замуж, причем найти для них мужа было тем легче, чем большим успехом они пользовались в качестве жриц любви. Мы уже знаем, что в Сирии и Финикии богиня носила имя Астарты или Ассеры; равным образом Фаллу носил имя Адониса, ее возлюбленного, который изображал мужское начало и был предметом поклонения для женщин; у Астарты же на статуях имелись атрибуты обоих полов. На ночных празднествах «Доброй Богини» проституция носила характер сатириазиса и нимфомании; разнузданность этих оргий не поддается описанию. Мужчины и женщины под звуки музыки и тамбура доходили до крайних пределов разврата, причем церемониями руководили сами жрецы.
На печальных празднествах в честь Адониса женщины были с обрезанными волосами; некоторые в течение целого дня отдавались чужеземцам. Все это совершалось в честь богини, в присутствии статуи божества, которая для этого случая украшалось огромным количеством фаллусов различного размера. По словам Лукиана, женщины отдавались этой позорной торговле столько раз, сколько раз находились желающие платить им, и все деньги, выручаемые от разврата, считались жертвой, принесенной на алтарь Анаитис. Этот культ, обожествляющий наслаждения любви, постепенно охватил все страны древнего мира; он был занесен финикийскими купцами, имевшими торговые сношения с городами Востока. Мы встречаем его в Понте, Зеле, Коммоне, Сидоне, Аскалоне, в Карфагенской области и особенно но берегам морей. Везде строили Венере данной местности храмы, которые старались воздвигать на высотах, чтобы их было видно с моря и проезжающие мореплаватели знали, что здесь обиталище богини, — что здесь ждут их молодые девушки, которые проходят искус любви; эти девушки добывают себе приданое, которое их малощепетильные мужья охотно примут.
Мало-помалу проституция теряет свой священный характер, что мы впервые наблюдаем у лидийцев. Здесь разврат девушек и женщин своей единственной целью имел приобретение денег. Макроб и Атеней дают описание лидийских нравов, описание, которое Пьер Дюфур излагает в следующих словах:
