180
83. О художнике и журналисте в Достоевском — запись в тетрадях 1970–1971 гг.: «Вступая в область журналистики Достоевского, мы наблюдаем резкое сужение горизонта, исчезает всемирность его романов, хотя проблемы личной жизни героев сменяются проблемами общественными, политическими». Там же: «Полифония и риторика. Журналистика с ее жанрами как современная риторика» (ЭСТ, 356–357, 354).
84. К рассказчику — болтуну и сплетнику, «который может бросить героя и сплетничать напропалую», рассказчику, не стоящему выше героев, у Гоголя и Достоевского (в отличие от позиции автора у Л. Толстого), М.М.Б. вернется в лекциях об Андрее Белом, у которого он находит «то же самое, вплоть до мелких черт стиля» (с. 338). С таким характером рассказчика связан и тезис об отсутствии языка автора у Достоевского, также повторенный в лекциях о Белом. Тезис этот предвещает положение об отсутствии «авторского голоса» в мире Достоевского в ПТД (с. 175), но оно обосновано там гораздо более сложно. Об интересе М.М.Б. к явлению сплетни — в воспоминании Р. М. Миркиной о его выступлении в роли защитника Веры Мирцевой из популярной одноименной пьесы на «литературном суде» в витебские годы: «Помню, слова прокурора (артист Нерадовский) "Весь город говорит" защитник перефразировал: "Да, весь город говорит — весь город сплетничает. Нажимая курок, Вера убивала сплетню"» («Новое литературное обозрение», № 2, 1993, с. 66).
85. Наблюдение над названиями глав переходит в книгу, но также с более сложным выводом: «Оглавление к "Братьям Карамазовым" заключает в себе, как микрокосм, все многообразие входящих в роман тонов и стилей» (с. 153).
86. Почти цитата из Л. П. Гроссмана, чья «великолепная описательная характеристика романной композиции Достоевского» приводится в ПТД (с. 21, 21). Но там она принимается с существенной поправкой и предстает видоизмененной в контексте идеи полифонического романа, согласно которой «странное совмещение» (именно так по Гроссману) объясняется таким образом, что «несовместимейшие элементы материала» у Достоевского распределены между сознаниями-кругозорами — мирами героев, «и не материал непосредственно», а эти миры-кругозоры сочетаются «в высшее единство, так сказать, второго порядка, в единство полифонического романа» (с. 23). Эта главная идея книги еще не выработана в лекции 1925 г.
87. 88. Ср. в АГ: «Образцы прозаической лирики, где организующей силой является стыд себя самого, можно найти у Достоевского» (ЭСТ, 150).
87. 88. Ср. в АГ: «Образцы прозаической лирики, где организующей силой является стыд себя самого, можно найти у Достоевского» (ЭСТ, 150).
89. См. о Хлестакове, о Гоголе и Хлестакове с. 422.
90. Ср. в записи 1961 г.: Достоевский «утверждает невозможность одиночества, иллюзорность одиночества» (т. 5, 344).
91. Тема самозванца, в пересечении-переплетении с темой двойника («двойника-самозванца»), — сквозная тема М.М.Б., начиная с ФП (ФП, 95; также ЭСТ, 30–32, 133). В настоящем курсе лекций тема крупно поставлена в разговоре о «Борисе Годунове» как тема, лежащая «в основе истории»(с. 419).
92. Возможно, ошибка в записи, и это относится к младшему Верховенскому — Петру Степановичу. Именно он, начиная с первых черновиков, именуется в планах романа Нечаевым, а его отец — Грановским. Ставрогин не имеет столь прямого прототипа; спор о его прототипе шел в печати в 1923–1925 гг. между Л. П. Гроссманом, искавшим этот прототип в личности М. А. Бакунина, и В. П. Полонским, которого поддержал В. Л. Комарович, предложившим фигуру Н. А. Спешнева; см.: «Спор о Бакунине и Достоевском», Л., 1926.
93. Чаадаев — Чацкий — Версилов — сквозная линия в нескольких лекциях курса — см. с. 416.
94. Биография и житие — сквозная тема также; см. далее в лекциях об Андрее Белом об исчерпании формы биографического романа «к концу толстовской эпохи» и о выражении этой темы у Достоевского и затем у Белого — конспективная запись большой концепции, наброски которой проходят через труды М.М.Б. 20-х гг. — АГ (разделы о биографии, автобиографии и житии в главе «Смысловое целое героя»), ПТД и здесь, в этих записях лекций; но концепция, как многое у М.М.Б., осталась в набросках.
95. Общепринятая в 20-е гг. версия, в поддержке которой соединились тогда фрейдистский эдипов комплекс (известная работа З. Фрейда «Достоевский и отцеубийство», 1928) и классовый подход, с точки зрения которого убийство жестокого помещика крепостными крестьянами оказывалось весьма удовлетворяющей биографической завязкой трагического творчества Достоевского. Версия была устойчивой до 1975 г., когда Г. А. Федоров опубликовал открытые им убедительные документальные материалы, согласно которым отец Достоевского умер скоропостижно естественной смертью («Литературная газета», 1975, 18 июня; см. также статью Г. А. Федорова в «Новом мире», 1988,№ 10).
96. Свидетельство самого К. Н. Леонтьева (в письме В. В. Розанову от 8 мая 1891 г.): «В Оптиной "Братьев Карамазовых" правильным православным сочинением не признают, и старец Зосима ни учением, ни характером на отца Амвросия не похож» (Константин Леонтьев. Избранные письма. СПб., 1993, с. 568).
97. См. фрагмент «Славянофилы и западники» на с. 426.
98. Выражение можно рассматривать как скрытую цитату из драмы А. Н. Островского «Гроза»: см. реплику Варвары во втором явл. второго действия: «А по-моему: делай, что хочешь, только бы шито да крыто было», и явно с ней перекликающуюся фразу из монолога Кулигина в конце третьего явл. третьего действия (сцена 1-я): «И всё шито да крыто — никто ничего не видит и не знает <…>».
99. О «декадансе», «декадентстве» и декадентах см. в Беседах (с. 158–163).
100. О Ницше см. в Беседах (с. 161, с. 251–252). Ницше упом. М.М.Б. в АГ (ЭСТ, 140 иЛКС, 23), в ПСМФ (ВЛЭ, 22), в Хрон. (ВЛЭ, 390), во фрагментах <К вопросам самосознания и самооценки…> (т. 5, 78) и <0 Флобере> (т. 5, 135), в «Из записей 1970–1971 годов» (ЭСТ, 345).
101. См. очень краткую и очень выразительную характеристику Метерлинка (в сравнении с Ремизовым) в теме «Ремизов» (с. 383). Миниатюрные драмы — «Непрошенная» (1890), «Слепые» (1890), «Там, внутри» (1894), «Смерть Тентажиля» (1894), «Ариана и Синяя Борода» (1896), «Сестра Беатриса» (1900). Все они ставились в начале века на русской сцене.
102. О Стефане Георге см. примеч. 132 С. С. Аверинцева к теме «Вячеслав Иванов» (с. 615). Георге упоминает Бахтин в теме «Белый» (с. 336) и в теме «Анненский».
103. О Луначарском и Бахтине см. комм, к ПТД на с. 477–478.
104. Последовательность имен первых поэтов-символистов в этом перечне точно соответствует той последовательности, в которой в рукописи ЗМ расположены пять записей лекций о них (см. ниже), непосредственно следующих за этой темой-прологом. Это позволяет считать текст всех шести записей («"Парнас", декаданс, символизм», «Валерий Брюсов», «Бальмонт», «Сологуб», «Вяч. Иванов», «Белый») единственным в ЗМ сплошным, т. е. не текстом записей отдельных лекций с более чем вероятными пропусками между ними, а записями нескольких лекций подряд. Если так, то это единственный случай в ЗМ, когда говорить о непрерывности записей, т. е. об определенной последовательности самих лекций, можно более или менее аргументированно: по крайней мере эти шесть тем следовали, видимо, друг за другом.
105. Речь идет, видимо, о стихотворениях не вышедшего при жизни Брюсова сборника «Девятая Камена», куда вошли стихи 1915–1917 гг. и о сборнике «Опыты», М., 1918 г.
106. Небольшие «вставные новеллы» о других поэтах — характерная особенность лекций о символистах; см. далее такую «новеллу» об истории футуризма и Маяковском, существенно восполняющую темы «Футуризм» (с. 363) и «Маяковский» (с. 369).
107. Если Блок и Гумилев ушли из жизни в 1921 г., т. е. до начала этого домашнего курса лекций, то Брюсов (1924) и Есенин (1925) умирают во время; лекции о Бальмонте, Сологубе, Вяч. Иванове и Андрее Белом были лекциями о живых.
108. Сам Брюсов определил жанр «Путника» так: «Психодрама в 1 действии».
109. О неумении… справиться с действительностью см. также в теме «Сологуб» (с. 306). Речь и там идет о новеллах, но новеллах Сологуба.
