Ознакомительная версия.
Сделаем небольшое отступление. Согласно всем советским и постсоветским справочным источникам, Дантес заслуживает единственной аттестации: убийца Пушкина. Однако, несмотря на очевидную справедливость такой оценки, нам кажется, что она, как любое единственное и категоричное мнение, не может претендовать на исчерпывающую полноту. Неписаный кодекс дуэльной чести, существовавший в дворянской среде XIX века, не оставлял выбора в ситуации, когда гвардейского офицера вызывали на дуэль. В то время права драться на дуэли были лишены только великие князья и женщины. Не принять вызов считалось оскорбительно не только для объекта вызова, но и для всего профессионального сообщества, к которому тот принадлежал. Другое дело, поведение во время самой дуэли, конечно же, зависевшее от ее непосредственных участников. Результатом этого поведения могло быть и примирение, и выстрел в воздух, и, Бог знает, что еще. Нельзя забывать и о втором участнике той роковой дуэли — Пушкине. Не секрет, что Пушкин, всю жизнь играючи направо и налево разбрасывавший вызовы на дуэль, вполне мог оказаться жертвой одной из них и вообще не дожить до знакомства с Дантесом.
Вовсе не претендуя на оригинальность подобной точки зрения на роковую дуэль, повторимся, что мы рассуждаем исключительно о самой дуэли, в результате которой Дантес навеки был заклеймен как убийца Пушкина. То есть, только о событии, произошедшем на Черной речке во второй половине дня 27 января 1837 года, а не о всей преддуэльной ситуации, в ней Дантес бесспорно сыграл самую неблаговидную и отвратительную роль. Так думали даже друзья Пушкина, исключительно дружелюбно относившиеся к поэту. Например, Софья Николаевна Карамзина письменно просит своего брата: «Будь великодушен и деликатен. Он (Дантес) уже достаточно наказан». Да и сам Андрей Николаевич Карамзин, находясь за границей, свел с Дантесом, к тому времени высланным из России, «светски дружеские отношения». Н. А. Столыпин, родственник М. Ю. Лермонтова, считал, что «как всякий благородный человек, он (Дантес) не мог не стреляться».
Впрочем, и на этот счет существовали мнения самые разные, и «благородство» Дантеса, его пресловутое рыцарство, зачастую подвергалось серьезным сомнениям. Так, некоторые утверждали, что на самом деле анонимное письмо преследовало обыкновенную месть Наталье Николаевне. Будто бы Дантес пообещал ей это во время злополучного свидания у Полетики, если она не согласится на его домогания (о свидании рассказано чуть ниже).
Тем не менее и после дуэли Дантеса принимали в обществе, ему не отказывали в рукопожатии, ему, наконец, просто сочувствовали. За исключением сравнительно немногочисленного круга близких пушкинских друзей такое отношение к Дантесу было едва ли не единодушным, что бы мы ни говорили о той давней трагедии сегодня. Не случайно в Петербурге популярна легенда о самопожертвовании Дантеса, который ради спасения чести любимой женщины навечно закабалил себя женитьбой на ее сестре. По утверждению многих современников, хорошо знавших Дантеса во время его дальнейшей жизни во Франции, он часто, возвращаясь к событиям 1837 года, вполне искренне считал себя «орудием судьбы». Правда, одновременно с этой легендой ходила и другая. Дантес-де, привыкший к легким победам, получив категорический отказ от Натальи Николаевны во время их встречи на квартире Полетики, решил жестоко отомстить несговорчивой женщине, придумал «план отмщения» и претворил его в жизнь.
В современном фольклоре роковая предопределенность трагического исхода выражена в анекдоте: Дантес бесконечно долго целится и никак не может выстрелить. «Дантес! — нетерпеливо восклицает секундант, — кто за тебя стрелять будет? Пушкин?»
Дантес прожил долгую жизнь. Во Франции ему сопутствовала слава «бесстрашного бретера, застрелившего Пушкина». Скандальная с нашей точки зрения репутация человека с клеймом убийцы Пушкина на его родине приобрела совершенно иной оттенок. В Национальном собрании, членом которого Дантес состоял, его избирают в «арбитры парламентских дуэлей». Но сам он в глубине души, видимо, считал иначе. Самым страшным наказанием за это убийство, по его мнению, стало рождение младшей дочери Леоны Шарлотты. Пушкин ей приходился родным дядей по матери. Девушка всю свою сознательную жизнь боготворила Пушкина, «в буквальном смысле слова, молясь на его портрет». Она специально выучила русский язык, чтобы читать Пушкина в подлиннике, а во время одной из семейных ссор беспощадно бросила в лицо отца: «Убийца!» Скончалась Леона Шарлотта, будучи душевнобольной, в 1888 году.
Все дальше в прошлое уходят те драматические события. Имя Дантеса становится нарицательным. При этом стираются обыкновенные черты собственно человека, и на их место заступают некие отвратительные и страшные мистические знаки..
Одно время всеобщей популярностью пользовалась легенда о том, что Пушкин стал жертвой всемирного масонского заговора.
Здесь надо сделать небольшое отступление. Появление первых масонских, или по-французски франкмасонских, лож в Петербурге исследователи относят к концу 1740-х годов. Во всяком случае, как утверждают литературные источники, к середине XVIII века их «было уже немало». С 1787 по 1822 год, когда император Александр I их официально запретил, в столице насчитывалось до двадцати различных масонских лож. Все они имели замысловатые экзотические названия. Существовали такие ложи, как «Розенкрейцерская», «Умирающего Сфинкса», «Пламенеющих друзей», «Великая ложа Астрея» и так далее.
Появление масонства в России вообще, и в Петербурге в частности, фольклор связывает с именем Петра I. Первая масонская ложа, по преданию, основана им в Кронштадте, после возвращения из заграничного путешествия 1717 года. Якобы именно он вывез тогда из Европы масонский статут. Может быть, поэтому у русских масонов в XVIII веке Петр I пользовался необыкновенным уважением. На своих собраниях они даже распевали «Песнь Петру Великому», сочиненную Державиным.
Между тем отношение к масонству в России было неоднозначным. Его то разрешали, то запрещали. Не жаловали масонов и в простонародной среде. Молва утверждала, что на их собраниях творится что-то нечистое. Слово, производное от «франкмасона», — «фармазон», очень скоро превратилось в откровенное ругательство. Правда, это связано еще и с тем, что доступ в масонские ложи был строго ограничен и оговаривался многочисленными условиями, среди них не на последнем месте стояли древность рода, высокое общественное положение и богатство. Среди петербургских масонов встречаются имена общественных и государственных деятелей, крупных военных чиновников и даже членов царской фамилии. По преданию, император Павел I еще в бытность свою наследником престола «келейно принят в масоны» сенатором И. П. Елагиным. Елагин считался одним из виднейших деятелей русского масонства. О нем говорили самые невероятные вещи. Даже после смерти Елагин оставался в центре внимания городского фольклора. Так, легенды утверждают, что при вскрытии его склепа в Александро-Невской лавре могила сенатора оказалась пустой. Если верить фольклору, и Александр I чуть ли не в течение десяти лет состоял членом одной из масонских лож.
В 1822 году вышел указ Александра I о запрещении масонских лож. В 1826 году он подтвержден новым императором Николаем I, после чего масонство, как общественное явление, в Петербурге вроде бы исчезло. Во всяком случае, официально. Однако мысль о всемирном масонском заговоре, ставившем своей главной задачей уничтожение лучших умов великого русского народа, никак не давала покоя «истинным патриотам». И легенда о гибели Пушкина в результате такого заговора вполне отвечала их дремучему сознанию.
Легенда дожила до нашего времени. В 1970-х годах она нашла отражение в околонаучных публикациях правого толка. Смысл этой черносотенной легенды сводился к тому, что Пушкина во время его пребывания в Кишиневе действительно приняли в масонскую ложу «Овидий». Однако надежд всемирной масонской сети не оправдал, и так как стал «неподкупным голосом и эхом русского народа», то был объявлен отступником.
Честь стать орудием масонской мести выпала Дантесу, и тот, «исполняя инструкции зарубежного центра», затевает интригу с женой поэта. Помешать заговору полиция не может, так как возглавляется масонами Бенкендорфом и Дубельтом. Они же после роковой дуэли уничтожают все компрометирующие мировое масонство документы, а Дантес, успешно выполнив задание, возвращается во Францию. В награду он еще получает и звание сенатора.
Однако вернемся к преддуэльным событиям 1836 года. Одну из самых зловещих ролей в истории с роковой дуэлью сыграла Идалия Григорьевна Полетика. Появление на свет обладательницы такого редкого для России экзотического имени связано с романтическими страницами биографии известного русского дипломата, светского льва и неисправимого волокиты графа Григория Александровича Строганова. Достаточно сказать, что читающая публика считала его одним из прообразов байроновского Дон-Жуана.
Ознакомительная версия.
