Когда Россия обижает ("кидает", в представлении Лукашенко), то ей можно ответить тем же самым. Это нормально. Можно ее "ущучить". Но если для того, чтобы ее ущучить, ты готов войти в НАТО (а Лукашенко договорился до этого), то какой Ахмадинежад? Какой Чавес? Какой Китай?
Получается, что и Россия (спорность данного государства не отрицаю), и другие коллеги по неким квази-соцлагерным начинаниям, – это только "капитализация", а вовсе не судьба. Это не ценностный выбор, а холодный рациональный расчет. Расчет абсолютно холодного национального лидера.
Если это будет давать дивиденды – будем это заявлять и стричь дивиденды. Если это перестанет давать дивиденды – то устроим тендер. Кто больше? И кто даст больше, тот нас и получит. Только дивиденды – ничего ценностного. Такая вот логика.
Повторяю, "ценностность" России может быть для Лукашенко под вопросом. Но если он начал игру в некую "анти-ось", он уже не может, в зависимости от конъюнктуры, начать играть в "ось". Причем с теми, кто его не кинул!
"Газмпром" обвиняют в меркантилизме. А Лукашенко? Первое сотрясение – и он отказался от стратегической игры. И он, видимо, не потому отказался, что ущемили его личные интересы. Ущемили интересы его народа. Его большого, проявившего морально-культурную состоятельность мегаколхоза, которым он прекрасно руководит.
У "Газпрома" – корпоративный интерес.
У Лукашенко – провинциально-государственный.
Но игра-то идет мировая! Так в нее не играют!
То есть играют – но… Идет конфликт между двумя империями. Например, Персидской (иранской) и Османской (турецкой). Это, между прочим, был острый и долгий конфликт. А между двумя империями – территория (например, Грузия или Армения). И эта территория выставляет себя на тендер. Она так расположена, что может дать дополнительные очки Османской империи или Персидской. Сегодня больше дала Османская – построили с ней тендерные отношения. Завтра больше даст Персидская – тендерные отношения изменятся. Это очень плохая игра! Казалось бы, абсолютно меркантильная, и в этом смысле национальная – так ведь нет!
Должна ли Россия платить Белоруссии в "тендерных" условиях? Я считаю, что должна! А что делать?
Американцам нужен был Тайвань для борьбы с коммунистическим Китаем и мировой коммунистической угрозой. Они хотели иметь такой лимитроф и понимали, что они за это будут платить. Они и платили. Платили за базы, за стабильность режима – за все, за что положено платить в таких случаях. Тайваньцы понимали, за что им платят, стремились быть нужными американцам. Перекинуться к КНР им было трудно. Их правящие группы могли бы слишком сильно пострадать – в соответствии с законами восточной культуры. Но тендерность – присутствовала. Американцы не должны были вмешиваться в дела правящей семьи. Да и вообще – должны были укреплять Тайвань, и одновременно проявлять тактичность.
Иосиф Броз Тито играл блестяще по лимитрофным правилам. Но он не кидался из стороны в сторону, а держал баланс. Или, как говорили, "сосал двух маток". Но не сначала одну, а потом другую – по тендеру.
Чаушеску пробовал так играть… И какой результат?.. Это – не стратегическая игра!
Главное, что в этой игре выявил Лукашенко – это категорическое нежелание менять роль всемогущего председателя мегаколхоза на призрачные пакеты акций в проблематичной мировой игре. Кто упрекнет? Даже Цезарь когда-то сказал: "Я предпочел бы быть первым здесь, чем вторым в Риме". Но Цезарь все-таки стал первым в Риме. Он шел к этому и понимал, что заплатит предельные ставки за право вести именно мировую игру.
Войди Белоруссия губернией в Россию… Выйди Лукашенко на общероссийские выборы после такого вхождения… Зюгановские голоса его? Его! Белые голоса, которые никогда не отошли бы коммунистам? Полностью его! Почти все белорусские голоса – тоже его! Почему ему не сыграть? А он в своей речи этим шантажирует! Капитализирует и эту возможность. И как бы говорит: "Мужики, вы все-таки расколитесь на газ-то! Перестаньте дурить! А я откажусь от воссоединительных игр, которые могли бы ущемить ваш междусобойчик!"
Толковая игра? Вроде, толковая! Но… обнаженно "хуторская".
Кто об этом скажет? Любители Лукашенко не скажут – у них идеологическая позиция. Ненавистники Лукашенко тоже не скажут – у них другой язык, другие критерии. Вот все и провисает. Вся правда о происходящем в Белоруссии. Потому что это сложная правда. А язык, с помощью которого ее описывают, невероятно прост. И постоянно упрощается. Трагедия ситуации даже не в том, что НАТО подбирается к границам России. Трагедия ситуации в том, что ситуация разбухает от сложности, каждый день исторгает из себя новые пространства и измерения. А ее редуцируют, сплющивают, делают – хорошо если плоской, а то и одномерной.
Налицо так называемый "синдром цифровой культуры". Это уже не прагматика! Прагматика еще оперирует какими-то мироустроительными программами. А цифровая культура оперирует только цифрами. Она и слова-то не умеет использовать, не то что образы, знаки, символы. То есть, инструментальные средства освоения сложного.
Цифровая культура порождает множественные несовместимости. Вот наши олигархи (люди этой самой цифровой культуры) хотят войти в западный мир. Его элита – прагматики. Но это разный прагматизм. У европейцев один, у американцев другой. Американцы для европейцев все равно представляют собой некий примитив. Но с ними о чем-то можно поговорить. А с русскими о чем? Они вообще "не в теме". Для них что Давос, что Куршевель…
Всюду по-разному проступает эта несовместимость. А русская элита этого даже не понимает. Иногда это непонимание приобретает совсем уже кретинические формы. Мол, мы научились различать сервировки и типы вин, у нас виллы и яхты, счета и доходы, – и значит, мы в мировой элите. А иногда это непонимание принимает менее радикальные формы. Но ничуть не менее опасные: "Давайте поговорим! – Давайте! А о чем?"
Цифровое сознание может говорить только о цифрах – то есть, о деньгах: "О, как мы здорово поговорили! Как прагматично!" А противоположная сторона делает вывод: "Говорить не о чем. У русских нет мироустроительной программы. У них нет горизонта планирования. Это закат России. Второй закат и последний. Все структуры осыпаются. Тонкие механизмы ржавеют, ломаются. Остается один поворотный механизм – короткая прямая выгода. И куда они на этом хотят въехать? Это конец".
Я не выдумываю. Я почти цитирую огорченные соболезнующие высказывания. А наша пресса и экспертное сообщество лепечут о каких-то успехах, чуть ли не триумфах.
Но и с цифровым сознанием все не просто. Как только все редуцируется до цифры, цифра тоже рассыпается. Сколько надо платить за ПВО в Белоруссии? За аренду – то ли 100 млн. долларов в год (русская цена), то ли 300 млн. долларов в год (цена Лукашенко). Но и то, и другое – "семечки". Не об этом речь! ЭЛИТА БЕЛОРУССИИ ПЕРЕОРИЕНТИРУЕТСЯ НА ЕВРОПУ. ЗАВТРА НАТО МОЖЕТ ВОЙТИ НА ТЕРРИТОРИЮ БЕЛОРУССИИ. ПРИ ТОМ ЖЕ ЛУКАШЕНКО – ПОЧЕМУ НЕТ? В ЭТОМ СМЫСЛЕ ЗАПАД ВПОЛНЕ МЕРКАНТИЛЕН.
Если элита Белоруссии и белорусская власть (а это почти синонимы) переориентируются на НАТО, то… Дело не в том, что придется больше платить за аренду объектов российской ПВО! А в том, что эта ПВО должна быть выведена из Белоруссии и размещена на территории России. А вот давайте это посчитаем. Это же уже не простая арифметика. Цена, которую за это надо заплатить, состоит из следующих слагаемых:
Слагаемое #1 – строительство новых систем ПВО, а главное – ПРО. Просто строительство таких же систем, которые уже есть в Белоруссии, и которые надо воспроизвести один к одному. Это уже миллиарды долларов! И это время!
Слагаемое #2 – а можно ли их воспроизвести? Чтобы их воспроизвести, надо иметь советский ВПК. А его нет. И нет никаких гарантий, что системы, которые в советском исполнении были надежны и могли работать еще много лет, будут надежны в постсоветском исполнении. А для того, чтобы они оказались надежными (просто столь же надежными, а не более), надо восстанавливать ВПК. А это уже многие миллиарды долларов. И не только миллиарды. Это другой социально-политический климат, другие приоритеты.
"Булава", например, падает… Хорошая ракета, но падает… Что это значит? Что ее сконструировать еще могут, а сделать уже не могут. Советская сборка велась, по самым скромным оценкам, с 10-кратным превышением надежности. А сейчас такую сборку руки постсоветского рабочего осуществить не могут. Постсоветская система этого воспроизвести не может. Поэтому каждый советский объект, находящийся в постсоветских руках – бесценен.
Это как если бы некие машины сделала внеземная цивилизация, а потом с Земли улетела. Пользоваться ими земляне научились, а делать – нет. Идет война. У кого есть системы – тот выигрывает. Вспомните "Обитаемый остров" Стругацких. Сколько стоит в таких условиях каждая функционирующая внеземная машина? А сколько угодно она стоит, потому что воспроизвести ее нельзя, а без нее – хана.
