В представлении к Железному кресту 1-й степени, подписанном подполковником фон Годином 31 июля 1918 года, отмечалось: «Будучи посыльным (Гитлер был самокатчиком, т. е. посыльным на велосипеде. — Б. С.), он являл собой в условиях и позиционной, и маневренной войны пример хладнокровия и мужества и всегда вызывался добровольцем, чтобы в самых тяжелых ситуациях с величайшей опасностью для жизни доставить необходимые распоряжения. Когда в тяжелых боях обрывались все линии связи, важнейшие сообщения, несмотря на все препятствия, доставлялись по назначению благодаря неутомимому и мужественному поведению Гитлера. Гитлер награжден Железным крестом 2-й степени за бой при Витшете 2.12.1914 г. Я считаю, что он абсолютно достоин награждения Железным крестом 1-й степени».
Фриц Видеман, адъютант батальона, в котором служил Гитлер, на допросе у союзников 7 сентября 1948 года, когда надо было иметь определенное мужество, чтобы сказать хоть какое-то доброе слово о Гитлере, на вопрос о получении Гитлером Железного креста 1-й степени ответил: «Он получил его по праву. Я сам составил первое представление». В полку же первое представление составил адъютант (начальник штаба) полка Гуго Гутман, еврей по национальности, что впоследствии придало делу дополнительную пикантность. Кстати, в дальнейшем Гитлер не забыл Видемана. После прихода нацистов к власти, в 1934–1939 годах, тот руководил в личной канцелярии фюрера отделом, который занимался «письмами трудящихся», прошениями о помиловании и т. п. Потом Видеман стал дипломатом, готовил Мюнхенское соглашение, был германским консулом в Сан-Франциско и Шанхае, а на одном из Нюрнбергских процессов получил 28 месяцев тюрьмы как «второстепенный нацистский преступник».
Одним из подвигов, за которые Гитлер удостоился Железного креста 1-й степени, было спасение жизни командиру 9-й роты 17 июля 1918 года. Во время боя к югу от Куртьези Гитлер увидел офицера, тяжело раненного американским осколком, и дотащил его до своих окопов. Еще один подвиг, в совокупности с другими потянувший на эту высокую награду, заключался в том, что Гитлер под обстрелом пробрался на позиции артиллерии и предотвратил открытие огня по своей пехоте.
Все перечисленные качества Гитлера-солдата, героя Первой мировой войны, по всей видимости, соответствуют действительности. Не могли же все его начальники сговориться и петь дифирамбы никому не известному в тот момент ефрейтору!
Но, замечу, как раз эти качества, хладнокровие, энергия, бесстрашие, весьма полезны командиру. Почему же начальники, охотно и щедро награждавшие Гитлера крестами, так и не произвели его в офицерский чин и даже в унтер-офицерский? Тут таится какая-то загадка, которую, возможно, никогда не удастся разгадать. На допросе в Нюрнберге тот же Ф. Видеман утверждал: «Мы не могли обнаружить в нем командирских качеств. Говорят, что и сам Гитлер не хотел, чтобы его повышали».
Первая часть утверждения выглядит сомнительной. Как мы убедились, начальники назвали ряд качеств Гитлера, которые могли пригодиться командиру на поле боя. А вот вторая часть вызывает доверие и хорошо объясняет, почему Гитлер не поднялся в чинах выше ефрейтора. По всей видимости, в тот момент он предпочитал, отдавая дань своему характеру, занимать такую должность, где он мог самостоятельно, ни от кого не завися, ни от начальников, ни от подчиненных, проявить свою волю, энергию и смекалку. Должность посыльного его стопроцентно устраивала.
Но возможно, тут был еще один, сугубо интимный момент. На фронте Гитлера посетила первая настоящая любовь. А должность посыльного позволяла длительное время пребывать в одном и том же населенном пункте, где размещался штаб полка и где он имел возможность регулярно встречаться со своей любовницей.
Ее звали Шарлотта Лобжуа. Она родилась 14 мая 1898 года во французской деревне Секлен недалеко от бельгийской границы, в семействе мясника. Любовная связь между ней и Гитлером происходила в 1916–1917 годах. Шарлотта отличалась довольно легким поведением, мужчин и до Гитлера, и после Гитлера у нее было немало. Гитлер нарисовал ее портрет маслом, с которого на нас смотрит довольно миловидная, пухленькая девушка. В марте 1918 года Шарлотта родила от Гитлера сына Жана Мари, которому впоследствии дала фамилию Клемана Феликса Лоре, за которого в 1922 году, уже в Париже, вышла замуж. Только перед смертью, 13 сентября 1951 года, она сообщила сыну, что его отец — Адольф Гитлер. Ф. Видеман вспоминал в 1964 году: «Полк находился на позициях южнее Лилля, а штаб полка в Фурне, в доме нотариуса. В те периоды, когда в сводках сообщалось: «На Западе без перемен», у наших посыльных, да и у всего штаба полка, жизнь была относительно спокойной. Гитлер жил в доме мясника Гомбера, где встречался с Шарлоттой Лобжуа. 26 июня 1940 года он вновь навестил свою прежнюю квартиру, владельцем которой к этому времени стал мясник Кустенобль». Шарлотта следовала за Адольфом в различные пункты дислокации 16-го полка — в Премону, где они познакомились, затем в Фурн, Ваврен, родной Секлен, а затем в бельгийское местечко Ардойе. Квартирный хозяин Гитлера в Ардойе Йозеф Гутхальс вспоминал, как Гитлер рисовал по памяти «голых женщин». Однако мы до сих пор не можем сказать, была ли Шарлотта первой девушкой Гитлера, или он уже успел к тому времени приобрести сексуальный опыт в Вене и Мюнхене, а также в первые годы фронтовой жизни. Гораздо позднее, в ночь на 26 января 1942 года, фюрер заявил: «Счастье некоторых государственных деятелей, что они не были женаты: иначе произошла бы катастрофа. В одном жена никогда не поймет мужа: когда в браке он не сможет уделять ей столько времени, сколько она требует... Когда моряк возвращается домой, то для него это не что иное, как заново праздновать свадьбу. После стольких месяцев отсутствия он может теперь несколько недель наслаждаться полной свободой! Со мной такого бы никогда не было. Меня бы жена встречала упреком: «А я?!» К тому же очень мучительно безропотно подчиняться воле жены. У меня было бы угрюмое, помятое лицо, или я бы перестал выполнять супружеские обязанности.
Поэтому лучше не жениться. Самое худшее — это то, что в браке стороны вступают между собой в юридические отношения, отсюда и претензии. Гораздо разумнее иметь любовницу. Никаких тягот, и все воспринимается как подарок. Разумеется, это относится только к великим людям.
Не думаю, что такой человек, как я, когда-нибудь женится. Он придумал себе идеал, в котором фигура одной женщины сочетается с волосами другой, умом третьей и глазами четвертой, и всякий раз сверяет новую знакомую с ним (Гитлер словно цитирует гоголевскую «Женитьбу». — Б. С.). И выясняется, что идеала просто не существует. Нужно радоваться, если девушка в чем-то одном очаровательна. Нет ничего прекраснее, чем воспитывать юное существо: девушка 18–20 лет податлива как воск. Мужчина должен уметь наложить на любую девушку печать своей личности. Женщина только этого и хочет.
Дочь, невеста моего шофера Кемпки, очень милая девушка. Но я не думаю, что они будут счастливы. Кемпку, кроме техники, ничего не интересует, а она умна и интеллигентна.
Ах, какие есть красавицы!.. В Вене мне тоже довелось встречать много красивых женщин».
Следует признать, что местные жители не слишком жаловали гитлеровскую любовницу, которая к тому же впоследствии пристрастилась к «зеленому змию». Одна из жительниц Ваврена, Луиза Дюбан, еще в 1977 году в беседе с В. Мазером с презрением отзывалась об «этой крестьянке», которая «вступила в связь с Гитлером и родила от него сына», да еще в доме ее, Дюбан, родственников. Она утверждала: «Здесь все Гитлера знали. Он повсюду бегал со своим мольбертом и писал свои картины. В июне 1940 года он еще раз приезжал сюда».
Кстати сказать, военные акварели Гитлера специалистами оценивались довольно высоко. В 1919 году в Мюнхене он передал свои работы, главным образом периода войны, на отзыв известному художнику Максу Цеперу, который был настолько поражен их высоким уровнем, что попросил ознакомиться с картинами еще одного эксперта — профессора Фердинанда Штегера, чтобы убедиться, что не ошибся в своей оценке. И профессор Штегер подтвердил, посмотрев пейзажные акварели и писанные маслом портреты: «Совершенно уникальный талант».
В Первую да и во Вторую мировую войну связи немецких солдат и французских и бельгийских девушек были делом вполне обычным — и после них осталось довольно многочисленное потомство. Другое дело, что после освобождения соотечественники не жаловали как женщин, которые таким образом обеспечивали себе сравнительно безбедное существование в условиях оккупации, так и детей, рожденных от немецких военных. Поэтому матери старались записать им в отцы кого-нибудь из французов или бельгийцев и по возможности скрыть обстоятельства их рождения. Так и Шарлотта пыталась, когда уговорила некоего Фризона усыновить Жана Мари, утаить настоящее место рождения сына. В официальных документах значилось, что он родился 25 марта 1918 года в Себонкуре. Однако туда Шарлотта с родителями приехала только в конце 1918 года, когда немцы уже оставили это местечко. В действительности сын Гитлера родился в Секлене.
