О какой информационной обработке нации идет речь? Говорить о том, что действия Дудаева преступны, что он совершал насилие? У обывателя правомерен вопрос: почему об этом власть не говорила раньше? Может быть, потому, что пришлось бы назвать тех, кто был связан с рынком оружия в городе Грозном здесь, в Москве? А на оружейных заводах по всей России, в Министерстве обороны, Росвооружении? Или этого не было?
Как мимо Центробанка и Министерства финансов мог пройти необъятный вал фальшивых денег, куда и к кому ведут нити фальшивых чеченских авизо? А что, в России нет банков, которые связаны с наркобизнесом? А вдруг эти банки, по странному совпадению, являются партнерами правительства и об их крутом бизнесе Министерство финансов даже не предполагает? Иначе говоря, чеченский криминальный узел не замыкается границами Чечни. Странным образом бездействовало руководство МВД, на глазах которого созревала в течение трех лет открытая криминальная зона. Наверняка пришлось бы коснуться и нефтяного бизнеса, который порой бывает черен, как сама нефть.
И я очень сомневаюсь, что предчеченский информационный зондаж облегчил бы разрешение конфликта. Речь идет не о запредельной территории, а о части России. Вот в чем вопрос.
Что же касается американцев, «Бури в пустыне», или Гаити, или Гранады… Это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Война на территории другого государства обостряет патриотические чувства, если вы отстаиваете интересы своей страны. А если воюете на территории твоего собственного отечества (применительно к Америке, например, в штате Алабама или Айова), то никакие пропагандистские акции не принесут результата. Гибнут граждане твоей страны, родственники твоих родственников, знакомые твоих знакомых, а вместе с ними гибнешь ты, так как лишь формально живешь в другом городе, от имени которого вершится война.
Полицейская операция, длящаяся неделю и восстановившая порядок, всегда будет приветствоваться большинством общества, и крики «против» быстро погаснут и забудутся. Не можете этого сделать — ищите другой путь. Но заставить страдать страну в течение месяцев, под стоны и плач матерей, потерявших своих сыновей… Это значит не просто совершить просчет, а обрести слепоту. До удивительной степени не знать, не разглядеть своего народа, который милосерден и гуманен издревле.
А нам все успешные американцы покоя не дают. Вспомните Сомали. Как только армия США завязла в операции, как только на родину стали возвращаться цинковые гробы (а ведь погибло всего шестнадцать американцев), миф об информационном оснащении рухнул в одночасье.
У чеченского потрясения ещё будет второй толчок. Власть должна знать, что самый тяжелый момент — это не когда жизнь порождает смерть. Такое случается. А когда смерть диктует свои условия жизни. Когда урезанные цифры погибших обретут реальные числовые измерения. Вот тогда власть должна спросить себя, что она ответит людям.
И будет при этом Олег Попцов на своем посту или же усилиями некоего генерала и ему подобных смещен с него, не облегчит ответа. Уже не замолчать, не сократить, не обелить. Мертвые сраму не имут. Живым страдать и судить.
* * *
Я завершаю эту главу, последнюю главу книги, которую я вынужден был написать под настырным давлением моего издателя, когда книга уже была сдана в набор.
16 февраля 1995 года Президент России на совместном заседании двух палат парламента выступил со своим ежегодным Посланием Федеральному Собранию.
Всевозможные конфликты, кризисы, политическая неустроенность — все при нас. Дата выступления Президента переносилась несколько раз. Ожидание обрастало слухами и добавляло тревоги. Президент выступил — страсти приутихли.
Президент признал курс на реформы неизменным.
Президент подтвердил верность идее правового демократического государства.
Президент подтвердил свою приверженность принципу открытой политики. И свобода средств массовой информации для него остается фундаментальным приоритетом.
Ни о какой отмене выборов не может быть и речи, так сказал Президент.
Таков он, наш Президент. Почувствовал неладное и успокоил. А какова природа беспокойства? Разве предшествующие потрясения не были достаточным поводом к нему? А может, это почерк, рисунок поведения? Нагнать страха, сочинить опасения, а затем публично побороть их.
Что-то здесь не так?! Листаю собственную книгу, выписываю фамилии и ловлю себя на мысли: если вдуматься, всмотреться, выстроить по порядку?.. И сам себе признаюсь: не получается образа случайности, нарочного совпадения. Не получается!
За четыре года от Президента были отодвинуты, отсечены (назовем это как угодно, суть одна — выведены за границы возможности убеждать Президента и влиять на него) тогдашние, последующие и настоящие его сторонники. Вот их список.
Все началось с Руслана Хасбулатова — не будем же отрицать, в 90-м и даже в 91-м году они были сторонниками и единомышленниками.
Следующим стал Иван Силаев, за ним Гавриил Попов, потом Геннадий Бурбулис.
Чуть позже Михаил Полторанин.
Где-то в промежутке — Юрий Скоков (овощ из другого огорода, и тем не менее). Примерно в это же время — Галина Старовойтова и Сергей Станкевич (больше говорившие о своем влиянии, чем имевшие его), чуть позже Евгений Шапошников, Анатолий Собчак.
Следующий — Егор Гайдар, как внезапно приблизившийся, так и откатившийся внезапно. С небольшим интервалом — Сергей Шахрай.
Теперь есть желание оттеснить Юрия Лужкова. Отдадим должное Президенту. Он этому активно сопротивляется. На очереди, возможно, Сергей Филатов.
Лишь два человека неизменны и вечны в зоне влияния — Александр Коржаков и Виктор Илюшин.
Слышу возражения: «Бывает. Что тут особенного?» И в самом деле бывает. Обновление в президентской команде так же естественно, как смена погоды за окном.
Рассудочные полустранности — так это называется.
Жизненно-театральное действо под кодовым названием «ОЧИЩЕНИЕ» или ещё проще: «Операция «ДРУГ».
Захватывающая это тема: откуда и как появляются в окружении власти самые близкие? Почему они остаются? И кто их уходит?..
Но об этом в следующей книге.
Президент настроен быть избранным на очередной срок. Оценим его мужество и пожелаем ему успеха.
Чеченские жернова перемалывают человеческие судьбы, и власть они не жалеют. Николая Егорова, угодившего в больницу, сменил Николай Семенов, теперь вот очередь Олега Сосковца, тоже откомандированного на чеченское направление. Кто-то воспринимает назначения с надеждой, кто-то со злорадством. Дескать, Чечня и существует для того, чтобы ломать хребты политикам. И тут же далеко идущие прогнозы. Одна группа усилилась, другая ослабла. И так каждый день, каждый час, каждую минуту…
Потеплело в феврале. Отгрохотала гроза над Москвой, и среди снежных заносов вдруг пошел долгий дождь. Февральские громовые раскаты — весной запахло. А там, в Чечне, весна не в радость.
Много болей у России. Чечня — одна из них. Сегодня, возможно, самая больная боль. Важно другое — всем миром подняться, переболеть, перебороть себя и идти дальше, нащупав свою великую российскую тропу. Это наша судьба — через тернии и адовы муки к звездам, которые заманчиво близки и вечно далеки от нас.
