Ознакомительная версия.
Звиад Гамсахурдиа бежал в Армению (не пешком ли через Ахалкалаки?) и нашел временный приют у Левона Тер-Петросяна, который послал ему приглашение. Оппозиция армянского президента была недовольна тем, что Тер-Петросян пригласил в страну тирана. Но президент считал, что таким образом можно прекратить братоубийственную войну в Грузии и стабилизировать ситуацию во всем Закавказье. З. Гамсахурдиа получил не политическое убежище, а только «приют». Из Армении экс-президент отправился в Сухум, а оттуда ночью на машине добрался до Зугдиди. На следующий же день он провел митинг в городе и призвал своих сторонников к походу на Тбилиси. И объявил о начале гражданской войны.
Эдуард Шеварднадзе, оставшийся не у дел после ухода из МИД России, приветствовал «демократическую революцию» в Грузии и заявил, что имеет огромное желание принять участие в создании демократической Грузии.
«В каком качестве я буду этим заниматься – пусть решат те, кто возглавляет там сейчас демократическое движение». Это был аванс для новоявленных «демократов», который означал, что скоро весь мир сможет думать о них так же, как всемирно признанный «демократ» Шеварднадзе.
А в Южной Осетии 19 января 1992 года был проведен всенародный референдум. 99 % населения проголосовали за независимость и вхождение в состав России. Ожидать от новых властей Грузии миролюбивого поведения после этого было наивно. Национальная гвардия пока была занята своими проблемами в Западной Грузии, но у бандформирований на местах проведенный референдум вызвал еще большее ожесточение. Город полнился слухами, что грузинские банды собираются захватить Рокский тоннель, чтобы отрезать Южную Осетию от помощи Северной и сделать все население заложниками. Ранее тоннель охранялся российскими войсками, а в последнее время оставался без охраны. Поэтому слухи выглядели правдоподобными. К счастью, «вражеские спецчасти» оказались боевой группой из поселка Квайса, которая и взяла тоннель под охрану.
В то же время в разгар боев в январе 1992 года жители соседних районов Грузии имели возможность приобретать в Цхинвале продукты, которые были здесь значительно дешевле, чем в Грузии. Конечно, это говорило о гораздо меньших масштабах национальной нетерпимости у осетин, но также было свидетельством того, что в городе появились спекулянты, которые за посредническую услугу брали определенный процент. Но и при этом цены были все же в 2–3 раза ниже, чем в Гори и Тбилиси. Вывоз грузинами продуктов из осажденного города достиг таких масштабов, что на границе с Грузией был организован таможенный досмотр. Таким образом за несколько дней были пресечены попытки вывоза из города более 100 кг сыра, 300 кг мяса, фасоли, картофеля и даже продуктов из гуманитарной помощи. Население требовало жестоко наказывать спекулянтов, называя их «предателями родины» в условиях экономической блокады Южной Осетии со стороны Грузии.
Слухи слухами, но сведения о возможности поддержки Южной Осетии Конфедерацией горских народов Кавказа были достоверными. Это не входило ни в планы Грузии, ни в планы Москвы, поэтому операцию по блокированию Рокского тоннеля могли провести спецчасти ЗакВО, чтобы исключить возможность масштабной вооруженной помощи южанам. С появлением, как и ожидалось, в Грузии Э. Шеварднадзе заметно изменилось поведение российской стороны на территории конфликта. 25 апреля внутренние войска покинули турбазу «Осетия» и вообще Южную Осетию. Ушли ночью, тайно. Большое количество оружия, списываемого в воинских частях, передавалось грузинской стороне. Война вступила в самую кровопролитную фазу. Бандитские формирования сменились отрядами Национальной гвардии.
Поток беженцев по Зарской дороге еще больше усилился. Но после событий 20 мая движение по «Дороге жизни» замерло.
20 мая 1992 года в 11.45 в результате варварского нападения грузинских вооруженных групп на транспортную колонну на трассе Цхинвал – Зар – Дзау было совершено зверское убийство мирных граждан – беженцев: женщин, детей, стариков, направлявшихся в Северную Осетию. 33 человека были в упор расстреляны прямо в машинах. Кровавое преступление совершила, по имеющейся у следственных органов информации, грузинская диверсионная группа из села Кехви.
«С Зарской горы хлынули потоки осетинской крови на Чреба (старое название Цхинвала. – И. К.). Соседи-людоеды поголовно истребили наших усталых беженцев. Больничная площадь заалела окровавленными телами. Все уголки Чреба огласили причитания... Плачьте, родные, у осетин мертвому почет воздают слезами!» – такие были выступления, плач-хъараг, на траурном митинге по погибшим на Зарской дороге. Он отразил состояние безмерного горя и ужаса, в котором находились люди в эти дни и на юге, и на севере Осетии.
Были убиты:
1. Лалиев Игко Падоевич – 1919.
2. Кокоев Моска Алексеевич – 1925.
3. Джиоева Вардо Григорьевна – 1925.
4. Алборов Заур Васильевич – 1928.
5. Остаев Георгий Бибоевич – 1929.
6. Кумартиов Сослан Давидович – 1933.
7. Джиоев Георгий Алексеевич – 1933.
8. Кочиева Назират Сарбеговна – 1936.
9. Битиев Владимир Ектиевич – 1936.
10. Гаглоев Василий Георгиевич – 1939.
11. Цебоев Георгий Харитонович – 1942.
12. Алборова-Кочиева Ирина Ильинична – 1947.
13. Джиоева-Бестаева Земфира Вазноевна – 1947.
14. Качмазов Виталий Сергеевич – 1949.
15. Кабисов Виктор Димитриевич – 1949.
16. Чибиров Руслан Анатольевич – 1950.
17. Цебоева Наталья Георгиевна – 1950.
18. Гассиева Хадизат Захаровна – 1951.
19. Дзеранова Евгения Васильевна – 1951.
20. Сиукаева Земфира Викторовна – 1953.
21. Чочиев Ермак Елиозович – 1957.
22. Джиоев Андрей Маликоевич – 1960.
23. Кокоева Светлана Зауровна – 1962.
24. Тедеев Маирбек Рубенович – 1962.
25. Джиоев Станислав Иванович – 1962.
26. Гаглоева Ирина Гавриловна – 1963.
27. Каиров Сергей Таймуразович – 1963.
28. Кочиева Валентина Романовна – 1964.
29. Бязров Альберт Иванович – 1967.
30. Кокоев Леонид Ильич – 1971.
31. Бязырова Людмила Матвеевна – 1972.
32. Кабисов Батрадз Хазбиевич – 01.09.1981.
33. Кокоев Василий Александрович.
История № 6. Смерть на «Дороге жизни»
«Утро 20 мая ничего из ряда вон выходящего не предвещало. Обычная для блокадного города картина: мгновенно раскупающийся хлеб в магазинах, парни с оружием, беженцы в ожидании любого транспорта. Серое, ветреное, ничем не примечательное утро. И только говорят, что накануне плакала икона Богородицы в храме... Бесаева Арина Тенгизовна, 23 года:
– Погрузились в кузов грузовой машины, крытый брезентом. Нас было много, сорок, может быть, пятьдесят человек. Ехали стоя, поскольку сесть было невозможно из-за тесноты. Чуть дальше села Зар машина остановилась, и мы ждали, пока рассосется пробка. Поехали. Стали подниматься все выше в гору. Был туман, сквозь брезент, конечно, ничего не было видно, да и в голову бы никому не пришло выглядывать, нет ли на дороге грузинских боевиков. Все ведь до этого дня были уверены, что это наша дорога и она совершенно безопасна. Автоматные очереди ударили одновременно с двух сторон и, кажется, спереди тоже. Я подумала, что раз машина стоит, значит, водитель, наверное, убит. Прежде чем я успела это сообразить, на меня начали падать окровавленные люди. Никто не кричал, просто не успевали. В какое-то мгновение я подумала, что я, наверное, уже мертва, и не могла вспомнить, куда я ранена. Лежала под трупами и соображала. По звукам стрельбы я определила, что стрелявших было много, наверное, больше 20 человек. Обстрел продолжался минут десять, затем сразу стало очень тихо. Где-то слева плакала девочка, женский голос приглушенно умолял ее замолчать. Снаружи сильный мужской голос крикнул по-грузински: „А ну выходите!“ – и пустил еще одну очередь по машине. Затем кто-то крикнул: „Быстрей, уходим!“ – и я услышала звуки быстро удалявшихся шагов. Под трупами завозились раненые. Мы стали потихоньку выползать из машины. Я увидела мужчину, убегавшего в сторону от грузовика. Он был в сапогах, с автоматом на плече, из-под камуфлированной куртки был виден белый свитер. Плиева Марина Борисовна, Наниева Любовь Владимировна:
– Парень, который вытаскивал нас из-под трупов, был совершенно цел, даже не поцарапан, это просто чудо какое-то. Он вытащил своего младшего брата, помог спуститься нам, и мы быстро пошли, вернее, побежали прочь от страшной машины. Страх подгонял нас, мы не чувствовали своих ран. А с грузовика еще спустился, почти вывалился мужчина. Невозможно было разглядеть, куда он ранен, он был весь в крови. Сделал шаг, сразу упал и больше не поднимался. Мы пробежали мимо простреленного „Виллиса“, к которому привалился совсем молодой парень, раненный в живот. Он крикнул нам, чтобы мы прислали кого-нибудь на помощь, потому что в машине были еще живые. Видимо, на этот крик он потратил все оставшиеся силы и упал ничком. Господи, кажется, в машине плакал ребенок!
Ознакомительная версия.
