Антиамериканские настроения в мире стали настолько массовыми и распространенными, что с ними пришлось считаться как с серьезным политическим фактором, ограничивающим свободу действий империи. А главное, империя перенапряглась.
Увязнув на Ближнем Востоке, она полностью упустила Латинскую Америку, новым героем которой стал венесуэльский президент-антиглобалист Уго Чавес, оказалась не в состоянии эффективно контролировать процессы, происходящие в Восточной Европе и на территории бывшего СССР. Довершил поражение начинающийся экономический кризис.
Проблемы, лежащие в основе нынешнего кризиса наблюдались в США уже к началу 2000-х годов (биржевой кризис 2001 года и наметившиеся к 2002 году признаки спада), но военная экспансия помогла на время оживить экономику. Теперь кризисные явления, отсроченные, но не преодоленные, возвращаются, грозя погрузить страну и мир в серьезную и долгосрочную депрессию.
Традиционная республиканская элита испытывает явный паралич воли. Нет ни новых идей, ни плана спасения. Приход к власти демократов рассматривается как оптимальный выход. Правое крыло демократической партии, возглавляемое Хиллари Клинтон, продолжит ту же политику, скорректировав некоторые моменты, заменив персонал, примет на себя удар кризиса и даст возможность республиканцам собраться с силами и реорганизоваться, чтобы вернуться к власти, возможно, уже в 2012 году.
При таких обстоятельствах «праймериз» республиканцев заведомо рассматривались как гонки лузеров, не представляющие большого интереса даже с точки зрения внутрипартийной жизни. Единственным кандидатом, потенциально способным выиграть, выглядел бывший мэр Нью-Йорка Руди Джулиани, но и у него не было заметно особого драйва, решимости бороться.
Однако подобный сценарий неожиданно натолкнулся на сопротивление рядовых сторонников партии, которые совершенно не собирались просто так отдать Белый Дом демократам, даже во временное пользование.
В рядах республиканцев произошел такой же бунт низов, какой прежде случался в Демократической партии. В большей или меньшей степени все ведущие кандидаты являются для традиционной элиты аутсайдерами. Но истинным выразителем и лидером бунта стал пожилой провинциал Джон Маккейн, внезапно вырвавшийся в лидеры.
После «супервторника» выдвижение Маккейна фактически гарантировано. Необходимое большинство выборщиков у него уже есть, и в оставшихся штатах он может лишь закрепить свое лидерство. Но главным результатом кампании Маккейна является не число завоеванных им голосов на партийном съезде, а внезапное воодушевление, охватившее рядовых республиканцев.
Ещё несколько месяцев назад сама мысль о том, что Маккейн может выиграть «праймериз», просто никому не приходила в голову. Никто не хотел вкладывать в него деньги.
Для создания избирательного фонда кандидату пришлось взять трехмиллионный кредит в банке. Это сумма по масштабам американской политики совершенно копеечная, но и её не хотели давать, пока пожилой Маккейн не застраховал свою жизнь - страховой полис оказался его основным залогом.
Главное преимущество Маккейна состоит в том, что он считается человеком честным и искренним. Собственно, он - единственный в США политик, который имеет подобную репутацию. Во время войны во Вьетнаме он попал в плен и его отец, адмирал мог вытащить сына досрочно.
Однако Маккейн решил сидеть как все, выйдя на волю только тогда, когда домой вернулись его товарищи по несчастью. На встречах с избирателями он говорит без бумажки, импровизирует и конкретно отвечает на поставленные вопросы, что резко отличает его от прочих ораторов, напоминающих говорящих кукол.
Время от времени он оговаривается. Путина, например, назвал лидером Германии. Правда, потом поправился и обозвал нашего президента агентом КГБ. Но это не столько от русофобии, сколько для того, чтобы показать, что ещё что-то про Россию помнит.
Несмотря на крайний консерватизм, Маккейн известен своей политкорректностью. Он не гомофоб, не расист, не отрицает, в отличие от Майкла Хакаби, что человек произошел от обезьяны, волнуется по поводу глобального потепления. И опять же, это, видимо, не дань требованиям хорошего тона, а искреннее мнение кандидата.
Главное преимущество Маккейна перед своими соперниками - не только среди республиканцев, но и среди демократов - что на протяжении последних восьми лет он регулярно критиковал Буша. Ему не может помешать даже то, что он открыто заявляет о готовности продолжать войну в Ираке, которая большинству американцев до смерти надоела.
Демократы задним числом много говорят о том, что войну не надо было начинать, но уклоняются от вопроса о том, собираются ли они её закончить. А Маккейн честно признается, что намерен оставить контингент США в Ираке ещё на сто лет. Однако так долго он всё равно не проживет.
В эмоциональном плане Маккейн начинает выигрывать уже не только у своих соперников по республиканским «праймериз», но и у демократических кандидатов. А между тем в стане демократической партии дела идут совсем не так, как планировалось. Несмотря на то, что Хиллари Клинтон после «супервторника» лидирует по числу выборщиков, она ещё очень далека от победы.
Борьба затягивается, вынуждая и Хиллари Клинтон, и Барака Обаму сосредоточиться на критике друг друга, а не действующей администрации и республиканцев.
Оба кандидата говорят про перемены, но единственная перемена, которую они конкретно обещают, состоит в том, что в случае победы одного из них, мы получим в качестве президента США либо женщину, либо афроамериканца. И то, и другое, действительно, может случиться в первый раз. Но это событие не столько из области политики, сколько из сферы культуры и этнографии.
Во всех остальных отношениях дела будут идти по-старому, так что некоторые представители республиканской элиты уже открыто говорят о том, что предпочтут видеть в Белом Доме Хиллари Клинтон или даже Барака Обаму, лишь бы только не пустить туда «выскочку» Маккейна. В свою очередь, Маккейн имеет шанс мобилизовать в свою поддержку стихийное «протестное» голосование низов.
Только вдохновляется этот протест не левыми идеями и не лозунгами прогресса, а консервативными ценностями.
Жители одноэтажной Америки, консерваторы и прагматики, привыкшие ценить семью и порядок, видят, что их мир разрушается на глазах, причем республиканская администрация Буша сделала для этого не меньше, чем демократы. Почему рушится старый мир, что придет ему на смену, американский провинциал не понимает, да и не хочет об этом думать. Но он будет защищаться, бунтуя против элиты, которая его предала и обманула.
Если несколько месяцев назад никто не верил, что Маккейн выиграет президентскую номинацию, то сегодня большинство экспертов склонно думать, что до Белого Дома он всё же не доберется, хотя демократам ещё придется с ним помучиться. Однако нынешний избирательный процесс уже преподнес столько сюрпризов, что нельзя исключать самого неожиданного развития событий. Политические машины обеих партий явно дают сбои - именно это и делает нынешние «праймериз» столь интересными.
В подобных условиях единственное, что можно предсказать с большой долей вероятности, это то, что следующий президент США (независимо от цвета кожи, пола и партийной принадлежности) столкнется с самым тяжелым экономическим кризисом за последние годы, а возможно - и за послевоенную историю. И каковы бы ни были его планы, они будут сорваны.
Тот, кого изберут в 2008 году, в 2012 году вынужден будет отчитываться за трудности и неприятности, которые случатся за время его правления. Хорошо, если к тому времени экономика начнет выходить из спада. Но это отнюдь не гарантировано, точно так же, как и повторное избрание.
Так что пост, за который сейчас так рьяно борются участники «праймериз», вряд ли принесет им славу и удачу.
Именно поэтому не стоит слишком беспокоиться о будущности российско-американских отношений. Что бы ни говорили сейчас кандидаты про Россию, каких бы советников ни нанимали, от этого мало что изменится. В ближайшие два года новому лидеру США будет просто не до нас.
Если нам и следует опасаться каких-либо неприятностей, то произойдут они из-за наших собственных проблем и ошибок.
«БАСТА!» КАК ЭТО БУДЕТ ПО-РУССКИ?
Российские рабочие нарушают «социальный мир»
Противостояние рабочих и администрации на заводе «Форд» во Всеволожске завершилось компромиссом. Заработную плату повысили. Не на треть, как требовал профсоюз, но на 16-20 процентов - в зависимости от категории работников. Хотя следует помнить, что лидеры рабочих с самого начала признавали: требования были слегка завышены, в полном соответствии с логикой рыночного торга. В общем, пользуясь боксерской терминологией, можно сказать, что для забастовщиков это была «победа по очкам».
