Максим Любовский - Россия, которую мы сохранили

Еще одно большое и показательное отличие — это отношение людей к законам в России и в Америке. В России с давних времен известно, что «закон что дышло, куда повернешь, туда и вышло». Многие законы, написанные на бумаге, не действуют в реальной жизни и, наоборот, действуют неписаные правила, которые все знают, но которые вовсе не являются официальным законом.

В свободной Америке существует огромное множество законов, которые реально регулируют жизнь всех людей. Нарушение закона почти всегда влечет наказание, и огромное количество адвокатов (профессия, гарантирующая материальное благополучие в американском обществе) стоят на страже незыблемости системы. Люди в Америке уверены, что (с неизбежными издержками) все в обществе подчинены одному закону и могут найти у него одинаковую защиту или понести одинаковое наказание.

В России предполагается, что каждый гражданин должен любить свою Родину. На практике это обычно означает, что каждый должен быть готовым жертвовать личными интересами ради интересов общества и государства. Эта идея находит отражение в литературе, кино, государственной пропаганде и, во многом, находит поддержку большой части общества. Характерный пример: часто геройская смерть за Родину изображается не как трагедия, результат ошибки, а как благородная жертва и почти что счастье для погибшего человека.

В Америке, где патриотизм развит может быть даже сильнее, чем в России, он имеет существенно отличные формы. Средний американец убежден, что Америка — самая лучшая страна, где все самое лучшее в мире. Но, при этом, он вовсе не считает себя обязанными жертвовать своими личными интересами (кроме обязательной уплаты налогов) ради каких-то высших общественных интересов. Американцы могут и любят жертвовать время и деньги на благотворительность, но на какие-нибудь конкретные и, в основном, негосударственные программы. Наоборот, американцы (и их правительство) считают, что это государство обязано защищать их в случае опасности и помогать в случае беды. Смерть даже единичных солдат во время войны в Персидском заливе, операций в Сомали или Боснии вызывает в обществе бурные дискуссии о том, стоит ли вести эти операции, если за них надо платить жизнями сограждан.

В отличие от Западного мира, где историческое развитие общества идет в общем равномерно и поступательно, Россия непрерывно движется по «заколдованному кругу»: от ускоренного развития, реформирования и пространственного распространения (в основном, в условиях жестокой диктатуры) к замиранию, застою и отставанию, затем к анархии и потере части территорий, и, затем, вновь к диктатуре. Эти циклы повторяются с различной частотой и интенсивностью, но всегда присутствуют в Русской истории.

Все эти отличия, которые существуют на протяжении уже не одного столетия, предполагают, что общественное устройство России принципиально отличается от Американского, и, видимо, от устройства Западного общества вообще. (Несмотря на разницу между ними, страны Запада мало отличаются друг от друга по перечисленным выше категориям). Можно предположить, что это отличие затрагивает самые основы общества, то есть то, на каких принципах люди строят свои отношения друг с другом, как они добиваются власти в обществе и какие цели ставят в жизни. Но если различны сами основы общественного устройства, то экономические и социальные теории, построенные на опыте западных стран, нельзя механически переносить в русское общество. Они либо не будут работать вовсе, либо дадут результаты существенно отличные от ожидавшихся. Ярким примером этого является теория марксизма, которая в западном обществе привела к шведской модели социализма и возникновению социал-демократических партий, скажем, Франции и Германии, а в России — к победе большевизма и сталинской диктатуре. Целью дальнейшего рассуждения будет описать сравнительную теорию развития Русского и Западного обществ, которая объясняла бы перечисленные выше различия.

Осознавая, что данная работа может быть превратно воспринята как сравнение Российского и Западного обществ с целью оценки, которое из них лучше, я хочу сделать это отступление от основного изложения, чтобы заранее оговориться, в чем я вижу смысл настоящего исследования. Моральные понятия, такие как «хорошо», «плохо», «лучше», «хуже», «справедливо», «несправедливо» — достаточно субъективны и меняются даже у каждого человека в течение его жизни. Несомненно, есть некие общечеловеческие нормы морали, которые позволяют оценивать поступки людей и определять их как положительные или отрицательные. Но даже в одном и том же обществе во многих случаях люди понимают эти нормы по разному. И уж, конечно, их восприятие варьируется от страны к стране и сильно меняется со временем. Поведение, которое приветствуется в одной стране, будет воспринято с недоумением в другой. Поступки, совершенно нормальные вчера, могут вызывать осуждение сегодня и стать совершенно недопустимыми завтра. В какой-то степени нравственные критерии, принятые в обществе, являются еще одной характеристикой этого общества.

Исходя из этого, я ни в коем случае не хочу давать моральную оценку описываемым здесь явлениям и историческим событиям, оставляя это право за каждым из читателей (хотя вероятно, и к сожалению, мое личное отношение будет проявляться в подборе эпитетов, выражений и особенно эпиграфов). Я ставил своей целью найти характерные отличия в Российском и Западном общественном устройстве, описать их, постараться проследить в истории, откуда зародились эти отличия, понять их естественные причины и построить схему развития обществ, которая объяснила бы существование найденных отличий.

В какой-то степени, этот подход аналогичен описанию эволюции в природе, к которому не имеет смысла применять человеческие нравственные оценки. Когда стая волков нападает на слабого оленя, то с точки зрения человеческой морали это оценивается как «плохо». Но с точки зрения теории эволюции — это естественный процесс, лежащий в основе развития жизни на земле (приведший, в том числе, к появлению самого человека с его моралью), и с этой точки зрения, он должен быть оценен как «хорошо». А вообще, ни то ни другое понятие просто не имеют смысла в этом случае, который является таким же естественным явлением природы, как восход солнца, приливы и отливы, и т.п. Точно так же, я призываю читателя не торопиться применять нравственные критерии к выводам, следующим из данного рассуждения о развитии общества, а попытаться проследить логику изложения и естественный ход событий в истории.

Поскольку в основе всего дальнейшего изложения будет вопрос о том, кто и как получает власть в обществе, то надо договориться о том, что мы будем понимать под термином власть. Несмотря на его кажущуюся очевидность, слово власть очень часто может иметь существенно различные значения. Поэтому, не претендуя на общеупотребительность (тем более, что за многовековую историю этого вопроса, были даны тысячи различных интерпретаций) следует определить, как власть будет пониматься в настоящей работе. Власть — это способность конкретного человека влиять на действия других людей. Тогда под мерой власти отдельного человека можно понимать количество людей, на которых оказывает влияние носитель власти, и степень этого влияния. Исходя из этого определения, каждый человек обладает какой-то властью, т.к. каждый в той или иной степени оказывает влияние на окружающих его людей. Важно заметить, что власть — это не свойство одного человека, а свойство отношений между людьми. Не имеет смысла говорить о власти конкретного человека, а можно только говорить о власти человека, обусловленной его положением в обществе. Чтобы человек имел власть, не достаточно только, чтобы он хотел влиять на действия других людей, но и другие люди должны быть согласны подчинять свои действия его влиянию.

Данное определение позволяет называть властью множество различных видов влияния одного человека на другого. Это может быть властью бизнесмена над его работниками, властью бюрократа над посетителем, властью судьи над подсудимым, властью учителя над учениками, родителей над детьми и, наоборот, детей над родителями, и так далее, все бесконечное множество различных отношений между людьми, и в каждом из них, пользуясь имеющейся у них властью, люди взаимно влияют друг на друга.