Ю.М. Шабалин
ПАВШИЕ В СОРОК ПЕРВОМ
Всем за Россию павшим слава
И память скорбная вовек!
Их свято чтят и мать-держава
И каждый честный человек.
О всех нам не избыть печали
Средь будней, праздников и дел,
Но у того, кто пал в начале
Особый всё-таки удел…
Им, кто сражался в Бресте, в Орше,
В Смоленске, Вязьме, у Орла,
В земле лежать не всех ли горше? -
Им неизвестно, чья взяла.
Они не знают, удалось ли
Нам отстоять Москву зимой
И как и что там было после
Со всею Русью, всей страной.
И что с детьми? И что с женою?
Жива ли мать? И где отец?
Ещё пойдём ломить стеною
Или уже всему конец?..
Над ними годы проплывают,
Как многотонные суда,
Но ничего они не знают
И не узнают никогда.
Но без раздумий всё отдали,
Всё совершили, что могли.
И, не колеблясь, прахом стали
Родной единственной земли.
МОЕ ВРЕМЯ
Я жил во времена Советов.
Всё испытал и убежден:
Для тружеников, для поэтов
Достойней не было времен.
Я жил в Стране Социализма,
Я взвесил все её дела
И понял: никогда Отчизна
Сильней и краше не была.
Я жил во времена Союза
В семье несметных языков,
Где дружбы дух и братства узы
Страну хранили от врагов.
Я жил в эпоху Пятилеток
И был голодным иногда,
Но видел я - мой глаз был меток -
Нам светит горняя звезда.
Что ж, ошибались мы во многом,
Но первыми прорвали мрак.
И в Судный день,
представ пред Богом,
Мы развернем наш Красный Флаг.
СУДЬБА
Для какого дела я родился?
Для какого часа или дня?
Может, с ними я уж распростился?
Может, они ждут ещё меня?
Не была ли делом тем причастность
К грозным и победным дням войны,
Когда мы смертельную опасность
Отвели всем миром от страны?
Не был ли тем делом сад вишнёвый,
Что я сам взрастил и берегу?
Иль – всего сочувственное слово,
Сказанное бывшему врагу?
Не был ли тем часом час рассвета,
На Непрядве встреченного мной,
Когда понял вдруг, что нет ответа
На загадку красоты земной?
Не был ли тем днём тот день прекрасный,
Когда встретил милую мою?
Или – тот, загадочный и властный,
Что велел мне: - Пой! Я дар даю.
А быть может, это дело – песни,
Что я завтра радостно сложу?
Или где-то старичок безвестный,
Коего под локоть поддержу?
Может, это день и час, когда я
В будущем неведомом году,
Ни о чём уж больше не гадая,
За родную землю упаду?..
Ничего покамест неизвестно.
Не проста задачка, непроста!
Надо жить уверенно и честно.
Только смерть всё ставит на места.
ЭНЕРГИЯ ЗАБЛУЖДЕНИЯ
Весь мир погибнет,
если я остановлюсь.
А. Шопенгауэр
Порой меня пронзает ощущение,
Что без моей любви к ней и труда
Земли остановилось бы вращение
И солнце закатилось навсегда;
Что я один за жизнь её в ответе
И кое-что мне сделать удалось -
Лишь потому ещё и солнце светит
И не скрипит пока земная ось.
ОГЛЯНИСЬ!..
В свой звездный час победы и удачи,
Когда преграды все сокрушены,
А ты твердишь: «И не могло иначе!» -
Взгляни-ка на себя со стороны.
И в день, когда ты проиграл сраженье
И ниц лежишь, стеная и скорбя,
Вновь напряги своё воображенье -
Со стороны взгляни-ка на себя.
Когда в грехе ты уличишь собрата,
И кто-то крикнет яростно: “Распни!”,
А он молчит, моргая виновато, -
Ты на себя со стороны взгляни.
Ты можешь пить вино и веселиться
В кругу друзей, что так тебе верны,
Но если рядом будут слёзы литься -
Взгляни-ка на себя со стороны.
Случись, в любви возвышенной
и страстной
Ты станешь клясться, вовсе не любя,
А лишь затем,
что был денёк ненастный, -
Со стороны взгляни-ка на себя.
Взгляни со стороны на все деянья,
Ни одного поступка не забудь -
И под парчой иль шелком одеянья
Проступит их доподлинная суть.
ТЫ ЗНАЛ!..
Карьерными, хитрыми нас делало время - время интриг, авантюр,
подсиживания...
Андрей Дементьев
Всё оправдать на свете можно.
Не падай духом ни на миг!
Одно, друг милый, безнадёжно -
Рассчитывать на черновик.
И путь свой не рисуй превратно:
Нас время, дескать, так вело.
Ты знал, что жизнь – единократна,
И всё в ней сразу – набело.
* * *
Вы видели, как сквозь асфальт порой,
Его пронзая, лезет стебелёчек?
Где силы взял для подвига герой?
Ведь не ракетчик, не танкист, не лётчик.
Мне моего нешустрого ума
Загадку разгадать вполне хватило:
Его ведь кормит мать-земля сама,
А сверху тянет аж само светило.
Я думаю, и Путин в свой черёд
Любые стены прошибал легко бы,
Когда бы не Чубайса, а на народ
Он слушал бы внимательно весь год,
А сверху прокурор следил бы в оба.
АВВА ОТЧЕ!..
Люди есть - как солнца. Свет их льётся
И тепло от них - во все края.
Будь то Пушкин, будь то Карло Гоцци.
Как хотел таким же быть и я!
Люди есть - как луны. Свет их ярок,
Но не свой он, а у солнца взят.
Господи, пошли такой подарок!
И ему всю жизнь я буду рад.
Но - есть люди-камни среди прочих.
Здесь тепла и света не проси.
Если только можно, авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси!
ДУША
Никак не могу привыкнуть к мысли,
что я старик... Удивляешься, почему
с тобой говорят с таким уважением, тогда как ты – мальчишка.
Ну просто - мальчишка!
Вот каким был, таким и остался!..
Лев Толстой. 24 июня 1910 г.
Душа – бессмертна.
Тленно только тело.
Я старше Льва Толстого. А она -
Как в тридцать, когда плакала и пела,
Смеялась, отрицала и кипела,
Дерзала, трепетала и болела -
Страстей небесных и земных полна.
А почему? А все ли так? А сколько? -
Не спрашивай духовного скопца,
А будь всегда -
«живым - и только,
Живым – и только до конца».
ВЫ – ТРУС, ГОСПОДИН ПРЕЗИДЕНТ!
Пришёл ответ из Генеральной прокуратуры, и теперь, располагая в полном объёме неопровержимыми документами, я смею утверждать и берусь доказать, что Вами, Владимиром Владимировичем Путиным, создана организованная преступная группировка из закладных государственных структур: Верховного Суда, Генеральной прокуратуры, Следственного комитета и Центральной избирательной комиссии Российской Федерации. Вот тому доказательства.
18 декабря 2011 года Центральная избирательная комиссия лишила меня права баллотироваться в Президенты Российской Федерации на том единственном основании – единственном! – что моя книга «Приговор убивающим Россию» решением Петропавловск-Камчатского городского суда признана экстремистской. Отмечу попутно, что экстремизм мой камчатские прокуроры, эксперты и судьи усмотрели в негативном отношении к власти: «В сознании читателей последовательно формируется ненависть или вражда по признакам принадлежности к социальной группе – «представители власти»».
Через неделю, 26 декабря, Верховный Суд России отменил это постановление Центризбиркома как незаконное. Суд исходил из того, что книгу я написал в 2005 году, экстремистской она признана в 2010 году. После того, как суд счёл её экстремистской, ни я, никто другой её не распространял, а потому, посчитал Верховный Суд под председательством Н.С. Романенкова, нельзя мне ставить в вину «распространение экстремистской литературы» и на этом ложном основании ограничивать меня в конституционном праве быть избранным. Логично, здраво, справедливо, по букве и духу Закона.
Однако уже через четыре дня, 30 декабря, кассационная коллегия всё того же Верховного Суда, состоящая из Г.В. Манохиной, В.П. Меркулова, В.Н. Пирожкова, восстановила в силе неправедный запрет Центризбиркома, заложив в своё решение подлог: «Миронову Б.С. было известно о распространении его произведения, признанного экстремистским решением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 1 апреля 2010 г., но он, как автор этого произведения, не принял мер к прекращению распространения этого произведения». Ложь! Никем, нигде и никогда не говорилось о том, что книга «Приговор убивающим Россию» распространялась после признания её экстремистской. Но именно этой ложью судьи Верховного суда, Верховного! - их решения не спишешь ни на малограмотность, ни на малоопытность - Г.В. Манохина, В.П. Меркулов, В.Н. Пирожков обосновали своё решение, дойдя до абсурда: «Из решения Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 1 апреля 2010 г. усматривается, что распространение печатного материала, признанного экстремистским, имело место в мае 2009 г.». Это как?! Если книга признана экстремистской 1 апреля 2010 года, то как она может быть экстремистской в мае 2009 года, когда прокуратура ещё только отправила её на экспертизу?! Это что, свидетельство корпоративного судейского помешательства или диагноз массового судейского психоза? Ни то, ни другое. Это значит только одно, что названным служителям Фемиды приказали: «Делайте, что хотите, главное – не пустить на выборы!». И приказ этот с такого высока, что почтенным, уже приличного возраста господам в священных судейских мантиях не оставалось ничего иного, чтобы свои мантии сохранить, кроме как в безумном услужливом рвении выступить на всё готовыми лакеями.
