Ознакомительная версия.
Кто принял решение ответить на агрессию Саакашвили? Путин сказал, что «ни одна боевая машина не продвинулась бы ни на метр, ни один солдат не сделал бы ни одного шага вперед, если бы решение не было бы принято Верховным главнокомандующим». И Медведев день спустя подтвердил это, рассказав во всех подробностях, час за часом о развитии событий в ту ночь между 7 и 8 августа. Он подчеркнул: «Если Грузия была бы в этот момент принята в НАТО, мое решение не изменилось бы ни на запятую от того, которое я принял. Только уровень опасности был бы на определенный порядок выше».
И именно Медведев фактически произнес окончательную эпитафию, которая закрепила радикальную перемену в отношениях между Россией и Западом: «8 августа ознаменовало конец наших иллюзий о том, что мир будет простроен на справедливой основе».
Вместе с другой эпитафией, которая последовала вслед за объявлением Путиным о прекращении сотрудничества с США в борьбе против международного террора: «8 августа равнозначно для нас так же, как 11 сентября для американцев».
И это после того, как были названы некоторые круги администрации США и инициаторы нападения Саакашвили, что равноценно, безусловно, обвинению их в терроризме.
Нынешняя архитектура мира «нас не удовлетворяет». Однополярная система умерла, двуполярная система не имеет перспективы, поскольку мир многополярен.
Но горе тому, кто попытается уничтожить международное право, «потому что без этого невозможно будет построить новую архитектуру».
И тот, кто хочет диалога с Москвой, будет его вести. Кто же хочет укрыться снова за железным занавесом, должен знать (это ответ обоих), что Россия сегодня и завтра является достаточно сильной, чтобы никого не бояться. Следовательно, будет лучше для всех преодолеть двусмысленное положение, от которого некоторые круги Запада не рискуют освободиться: «Россия не является Советским Союзом». Но кризис с Грузией «изменил все рамки внешних отношений России». «Мы не можем больше выносить складывающегося помимо нашей воли положения». Лучше не стоит культивировать дальнейшие сомнения.
Следовательно, закончилось тактическое и стратегическое отступление России. Если Запад хочет расширить еще границы НАТО, то должен знать, что каждому действию будет соответствовать реакция, хотя и не в том же месте, но равнозначной силы. Это мнения и оценки, прозвучавшие как от президента, так и от премьер-министра.
И пусть не пытаются утверждать, говорил Путин, что мы не имеем права сделать все возможное, чтобы избежать вступления Украины в НАТО. Почему мы не можем сказать и сделать это в то время, как США, поддерживаемые некоторыми европейцами, делают все возможное, чтобы втянуть Украину в НАТО? Может быть, кто-нибудь знает разницу в расстояниях между Москвой и Киевом, и между Москвой и Вашингтоном? А к тому же на Украине проживает 17 миллионов русских. Как мы должны реагировать? Кроме того, и большинство украинцев не желают такого развития. Именно они и должны решать.
Санкции? Путин саркастически улыбнулся: «Разве ваши деловые круги поддержат это…» И с той точки зрения ответ России может быть достаточно болезненным для того, кто прибег бы к этому.
Впрочем, Путин напомнил, что почему-то до сих пор, и 34 года спустя, конгресс США не отменил поправку Джексона-Веника (которая исключала СССР из категории «наций наибольшего благоприятствования»). Разве так относятся к партнеру?
Если попытаются еще так грубо действовать, то должны знать, что «мы повернемся в другую сторону». В этой связи многозначительно прозвучало сообщение Путина об открытии терминала нового газопровода на Тихий океан.
И к удивлению присутствующих Путин «вытащил из комода» старую идею Горбачева: отказаться от атомного оружия, уничтожив его. Он сказал: «Считаю эту перспективу совершенно реалистической. Это не неопределенная надежда. Я основываюсь на технологии, реализованной в рамках развития неядерного оружия, которая позволяет неядерным странам достигать неслыханной разрушительной силы. Тем более что увеличивается опасность распространения ядерного оружия. Следовательно, диалог возможен для каждого, но на равных условиях и без каких-либо скидок. Если Румыния предоставляет паспорта молдаванам, почему мы не можем предоставить это гражданам Южной Осетии и Абхазии?» Россия не имеет территориальных претензий ни в каком направлении. «В годы моего президентства, – сказал Путин, – я никогда не встречался с лидером Южной Осетии и Абхазии и, напротив, мы всегда их подталкивали в сторону Грузии». А по словам Медведева, признание их суверенитета является сейчас «необходимым и достаточным условием для их защиты» от дальнейших нападений.
Руководство России единодушно в высокой оценке линии поведения Европы в лице Николя Саркози, присутствие которого в зоне конфликта приветствуется сейчас с благодарностью, «чтобы избежать новой агрессии».
По славам Путина, внимание к вопросу размещения ракет в Польше и радаров в Чехословацкой Республике основано на том, что России «заявляли, что это будет направлено против Ирана, но после Грузии США изменили прицел и заявили, что это будет адекватно новой ситуации. Следовательно, против нас, как это мы заявляли в самом начале».
Это четкие рамки, которые свидетельствуют о радикальном и неимпровизированном повороте, который назревал давно. Теперь первые лица России надеются, что Европа сделает свои выводы, учитывая, что Америка, кажется, не в состоянии этого понять и оценить истинное положение и расстановку сил в мире.
2008
Южноосетинско-грузинские события повлекут за собой серьезные последствия и приведут к кардинальным изменениям международной панорамы. Россия приняла решение прекратить всякое сотрудничество с НАТО. Это очень серьезный шаг к изменению всей геополитической ситуации в мире. Данное решение России ясно показывает, что уже нет никакого доверия между нею и НАТО, между Россией и Соединенными Штатами. Можно констатировать это как свершившийся факт.
Этот поворот событий имеет не сиюминутный характер: он будет иметь очень серьезные и тяжелые последствия для Европы, если европейцы в корне не поменяют свой подход к отношениям с Россией. А выбор в этой ситуации довольно ясный: или Европа продолжает действовать и дальше так, как она вела себя в предыдущие годы, то есть следовала стратегии Соединенных Штатов, или поменяет свой подход в отношениях с Россией.
Стратегия предыдущих лет заключалась в тотальном давлении на Россию во всех направлениях: и в вопросах безопасности, и энергетических, и геополитических, стратегических. Если Европа продолжит действовать так и дальше, действовать в интересах Соединенных Штатов, продолжать настаивать на включении Грузии и Украины в НАТО, это повлечет за собой чрезвычайно серьезный международный кризис, и обстановка в мире станет намного опаснее, чем в период холодной войны. Совершенно очевидно, что европейцы ошиблись в оценках того баланс сил, который складывался в течение последних 15 лет, и всей ситуации, поэтому должны серьезно отнестись ко всему и заново выстраивать отношения.
Они недооценивали уровень изменений, которые произошли в России после Ельцина, во время руководства Путина и сейчас Медведева, и продолжали думать, будто Россия – это страна, управляемая извне. Они не рассчитали реальные и энергетические, и финансово-экономические силы России. Я бы отметил, что и интеллектуальный уровень России, уровень ее руководителей изменился значительно.
У европейцев оставалась иллюзия полной и окончательной победы. Да, была победа, заключавшаяся в разрушении Советского Союза. Его добили и думали, что руководство России остается по-прежнему управляемым, как во время ельцинского периода. Но не учли, что управляемость России имела определенные и временные, и структурные границы.
Неожиданно для себя Запад обнаруживает, что Россия уже не находится в состоянии экономического, военного, политического кризиса, не испытывает кризис власти и управляемости регионами. Западные силы не учли, что сейчас Запад сам находится в глубочайшем кризисе, поэтому баланс сил изменился. И это случилось не вчера и не во время конфликта с Грузией, а давно. Уже 3–4 года назад эти признаки должны были быть замечены. Но Запад не хотел этого замечать, предпочитая питать иллюзии и соответственно вести себя так, будто ничего не изменилось.
Воспользовавшись определением Маркса, который называл идеологию искаженным сознанием, можно констатировать, что у западных руководителей искаженное сознание, они находятся в плену идеологии, которая породила эту трагедию.
Сейчас выбор очень однозначный: хочет Европа идти в направлении конфронтации с Россией, когда ясно, что Россия не будет уже больше отступать, или нет. У меня уже давно есть твердое убеждение, о чем я неоднократно говорил, что Россия не будет больше отступать, ее отступление давно закончилось, просто это было недостаточно заметно.
Ознакомительная версия.
