(Ульяновск, 2018). –
Прим. ред.
Ср.: Peters B. Die Integration moderner Gesellschaften. Frankfurt a. M., 1993; Idem. On Public Deliberation and Public Culture: Reflections on the Public Sphere // Wessler H. (ed.) Public Deliberation and Public Culture. The Writings of Bernard Peters. London, 2008. P. 134–159; с этой точки зрения см. также: Wessler H. Habermas and the Media. Cambridge, 2018.
Взгляд со стороны на взаимоотношения между политической и литературной публичными сферами см.: Habermas J. Warum nicht lesen? // Wagner F., Raabe K. (ed.) Warum Lesen. Berlin, 2020. P. 99–123.
Глава о роли гражданского общества и политической публичной сферы в «Фактичности и значимости» является продолжением размышлений, изложенных в последней главе «Структурного изменения публичной сферы» и прежде всего в предисловии к новому изданию 1990 года: Habermas J. Faktizität und Geltung. Beiträge zur Diskurstheorie des Rechts und des demokratischen Rechtsstaats. Frankfurt a. M., 1992. P. 399–467; Idem. Struktur wandel der Öffentlichkeit. Untersuchungen zu einer Kategorie der bürgerlichen Gesellschaft [1962]. Frankfurt a. M., 1990. Последняя работа на эту тему: Habermas J. Does Democracy Still Have an Epistemic Function? Empirische Forschung und normative Theorie // Idem. Ach, Europa. Frankfurt a. M., 2008. P. 177–191. Перепечатано в: Habermas J. Philosophische Texte. Studienausgabe in fünf Bände. Frankfurt a. M., 2009. Bd. 4: Politische Theorie. P. 87–139.
Однако социологические теории обычно выбирают концептуальный подход, который игнорирует когнитивный смысл этого фактора значимости и сводит принуждающий эффект к угрозе санкций.
Термин, предложенный немецким философом Карлом Ясперсом (1883–1969) для обозначения исторической эпохи (800–200 годы до н. э.), в течение которой произошел переход от мифологического мировоззрения к рациональному. – Прим. ред.
Имеются в виду Французская и Американская революции, установившие конституционную форму правления. – Прим. ред.
Текст французской Конституции 3 сентября 1791 года начинается с перечня, в котором выделены естественные и гражданские права. При этом в нем учитывается временное несоответствие между существующим объемом общегражданских прав и пока еще не реализованным притязанием на значимость «естественных» прав, которые простираются далеко за пределы территориальных границ французского государства и на которые имеют равное право все люди в силу своей принадлежности к человеческому роду. Парадоксальным образом, однако, права человека и гражданина, закрепленные в позитивном законе в качестве основных прав, сохраняют значение универсальных прав даже в пределах национальных границ и тем самым напоминают живущим и будущим поколениям если не о личном обязательстве активно распространять эти права, то, по крайней мере, о своеобразии нормативно избыточного содержания универсальных прав человека, выходящих за рамки временного характера их пока еще территориально ограниченного действия. Моральный избыток также оставляет следы все еще неудовлетворенного нормативного содержания в значимых основных правах; они выдают напряженный характер еще не насыщенной нормы. Отсутствие «насыщения» касается временного аспекта исчерпания неопределенно избыточного содержания общепризнанных основных прав, которое еще не исчерпано в политическом сообществе и должно быть конкретизировано, а также пространственного аспекта глобальной имплементации прав человека, также все еще ожидаемой.
Приблизительно, в общих чертах (лат.). – Прим. пер.
Имеется в виду требование Трампа аннулировать результаты президентских выборов 2020 года, на которых он потерпел поражение. – Прим. ред.
Ср.: Gaus D. Rationale Rekonstruktion als Methode politischer Theorie zwischen Gesellschaftskritik und empirischer Politikwissenschaft // Politische Vierteljahresschrift. 2013. Vol. 54. № 2. P. 231–255.
Ср.: Habermas J. Interview (2018).
С большей убедительной силой (лат.).
Ср.: Habermas J. Does Democracy Still Have an Epistemic Function? См. также: Habermas J. Über den internen Zusammenhang von Rechtsstaat und Demokratie // Idem. Philosophische Texte. Bd. 4. P. 140–153.
Домартовский, то есть относящийся к историческому периоду после Венского конгресса (1815) и до Мартовской революции (1848) в Германском союзе. – Прим. пер.
Зелигер и Севиньяни определяют эту роль с точки зрения прозрачности официальной деятельности, общей информированности граждан и права публично высказываться по тем или иным злободневным вопросам. См.: Seeliger M., Sevignani S. Zum Verhältnis von Öffentlichkeit und Demokratie. Ein neuer Strukturwandel? Baden-Baden, 2021. S. 11.
Термин, который Кант использовал по отношению к индивиду, считая его не просто законопослушным, а по сути законодателем, способным производить универсализуемые законы. – Прим. ред.
С нормативной точки зрения так называемые легитимные действия правительства, которые «на выходе» потакают гражданам, не есть собственно демократически легитимные действия, поскольку такие государственные услуги хотя и совпадают с интересами граждан, но удовлетворяют их без демократического волеизъявления самих граждан.
Ср. мою критику Кристины Лафонт в ст.: Habermas J. Commentary on Cristina Lafont, Democracy Without Shortcuts // Journal of Deliberative Democracy. 2020. Vol. 16. № 2. P. 10–14.
Ср.: Forst R. Toleranz im Konflikt. Geschichte, Gehalt und Gegenwart eines umstrittenen Begriffs. Frankfurt a. M., 2003.
О политической концепции солидарности см.: Habermas J. Im Sog der Technokratie. Berlin, 2013. S. 100–105.
Социальное государство, или государство всеобщего благоденствия, согласно Лоренцу фон Штейну (1815–1890), которому приписывают авторство этого термина, обеспечивает абсолютное равенство прав всех общественных классов и отдельных индивидов на основе использования своих властных возможностей. Задача социального государства, по фон Штейну, – способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан. – Прим. ред.
Ср.: Schäfer A. Der Verlust politischer Gleichheit. Frankfurt a. M., 2015.
Schäfer A., Zürn M. Die demokratische Regression. Berlin, 2021.
Феномен современного правого популизма наглядно показывает, как в более или менее стабильных демократиях резкий нормативный перепад между идеей делиберативной политики, с одной стороны, и отрезвляющими фактами формирования общественного мнения и воли – с другой, укоренен в самой социальной реальности через интуицию граждан. Исследования электорального поведения, уровня информированности и политического сознания населения, партийной предвыборной агитации, связей с общественностью, технологий избирательных кампаний и тому подобного дают
