Русофобы из Киева, не говоря уж об их заокеанских хозяевах, быстро смекнули, что косолапый струсил, что он слабый, безвольный, а потому Россию можно пинать и оскорблять абсолютно безнаказанно (ну, об этом, кстати, русофобы знали и все пятнадцать лет предыдущего правления плюшевого «героя», рыдавшего от испуга и счастья перед телекамерами в ночь своих последних президентских выборов). Посыпались прямые и матерные оскорбления в адрес русских, России и лично медведя. Последний как ни в чем не бывало утерся, улыбнулся и продолжил расшаркиваться в реверансах невмешательства и угодничества, чтобы ему не запретили пить мартини, есть канопе и мелькать на разных саммитах рядом с важными дядями (пусть и в числе гостей «третьего сорта», для которых места за парадным столом не предусмотрены, а заготовлены табуретки в прихожей). Мины и снаряды карателей стали регулярно прилетать уже на российскую территорию, калеча российских граждан. Что в ответ предпринял плюшевый зверек? Ответный удар по территории противника? Что вы, нет, конечно. Он вновь утерся и даже предоставил гуманитарный коридор для раненых киевских фашистов-карателей. Плюшевый мишка должен быть забавным и покладистым.
Но для своих «фанатов» из числа недоразвитых нужно было хоть как-то сохранять образ «героя». Пусть потрепанный и выцветший, но все же образ. Авось, схавают эти «бандерлоги» очередной фокус. Придворные картонные и пластмассовые «аналитики» стали вновь создавать иллюзию Ахилла из папье-маше. Они стали важно указывать, что такая плюшевая политика – это очень «тонкая игра», очень «продуманный ход», говорящий о «смелости» и «мудрости» косолапого. Мол, бояре там чего-то не доглядели, царя подставили в очередной раз, а сам царь мудр и всё видит. Мы же тысячи беженцев принимаем и все условия им обеспечиваем (вместо того чтобы дать по шапке фашистам и остановить кровавую бойню). Министр иностранных дел из отдела говорящих пупсиков засыпал всевозможные инстанции тысячами бумажных «жалоб» и «возмущений», пригрозил фашистам, стреляющим по российской земле, миллионами китайских «последних предупреждений». Министр обороны из отдела оловянных солдатиков, облачённый в форму генерала латиноамериканской банановой республики, важно стал тараторить о некоем «мощном оружии», которое есть у России, но которое никто не видел и применять которое мы не будем, хоть вы нас в постелях режьте. Авторы «мегамашин» загнусавили в очередной раз, что всё «правильно» и «не смейте призывать к войне», хотя война уже идёт. Плюшевая «вертикаль власти» выбрала позор, получив в ответ и позор, и войну. Но ничего другого от них нельзя было и ожидать, ведь власть наша состоит не из политиков, государственников и патриотов, а из трусов, предателей и «эффективных менеджеров», для которых собственный карман важнее судьбы народа и страны. Поклонники плюшевого «таврического героя» вновь зааплодировали его «патриотизму», «мужеству» и «мудрости», а киевские и вашингтонские фашисты засмеялись и продолжили убивать детей и женщин, жечь фосфорными бомбами города, обстреливать Ростовскую область и материть на все лады забавного плюшевого гномика.
Трусов никто и никогда не уважает, и потому Запад ввел против России позорные санкции. Пока мы их еще не ощутили, но ощутим, поскольку вся наша экономика – это продажа своих природных богатства за кордон. Политика торгашества своим собственным добром ради благосостояния «эффективных менеджеров». Экономика банановой республики. Казалось бы, перекрыть нефтегазовую трубу и дело с концом. Ан нет! На это плюшевый царек пойти не может, ибо подобное ударит по карманам его плюшевого окружения, а подобное для них смерти подобно. Поэтому ответный ход власти также плюшевый, кастрированный и угоднический. Ответить так, чтобы «не пострадали потребители» наших природных ресурсов, так, чтобы всё было «аккуратно» и Запад не заподозрил плюшевого медвежонка в малейшей самостоятельности в деле защиты своей страны и своего народа.
Для «бандерлогов» был спешно создан очередной балаган. Плюшевые министры и политики в один голос стали наигранно смеяться и топорщить свои плюшевые хвостики, мол, плевать мы на санкции хотели, мы сами себя прокормим, у России вообще всё своё и плевать нам на Запад с его санкциями. Возникает вполне резонный вопрос: так какого же тогда черта вы нас уже двадцать с лишним лет кормите западной отравой, если у нас есть всё своё? Ответ прост: нет у нас ничего своего, кроме очередной лжи плюшевых «менеджеров». Всё отечественное у нас развалено, разграблено, убито и пущено по миру. И ваша плюшевая ложь ситуации не изменит. К тому же, если вы постоянно, словно мантру, твердите: «санкции нам не страшны, мы плевать хотели, нам не страшно», - это значит, что на самом деле страшны и вам не плевать. Когда действительно не страшно, то по тысяче раз на день об этом говорить не станешь.
Мы стоим не просто на пороге Третьей мировой, а уже наполовину в нее шагнули. Угроза для России не мифическая, а вполне реальная, грозящая перейти в «горячую» фазу в самом недалеком будущем, поскольку плюшевая политика к этому ведет семимильными шагами. И поверьте, когда натовские орды и киевские фашисты вторгнутся на территорию Ростовской области и мы спросим, что же происходит, то плюшевый мишка со своей бледной улыбочкой ответит: «Что с Ростовской областью? Ее захватили». А его плюшевое окружение затараторит: президент в курсе, он держит руку на пульсе, министр иностранных дел подал жалобу в ООН, министр обороны проводит внеочередное соревнование по танковому биатлону, не смейте призывать к войне и смотрите очередной выпуск шоу «Дом-2».
Георгий ЗНАМЕНСКИЙ
Как появилось название футбольной команды: «Спартак»? Да, да, лидер восставших гладиаторов, но почему именно «Спартак», а не «Пугачёв» или «Разин»? Потому что вся прогрессивная дореволюционная Россия зачитывалась одноимённым «подрывным» романом Рафаэлло Джованьоли. Читали про Древний Рим, а мечтали о восстании против прогнившего российского самодержавия. Тем более, что в качестве консультантов романа по психологии мятежников выступали гарибальдийцы - с большим знанием дела.
То же и о романе «Овод» Этель Лилиан Войнич, которым зачитывалось дореволюционное поколение. Кстати, касательно психологической точности персонажей автора консультировал её друг Сергей Кравчинский (псевдоним Степняк), великий теоретик и практик русского терроризма.
Упомяну и про любимейшее произведение русской дореволюционной молодёжи Феликса Гра «Марсельцы». В отличие от вышеупомянутых романов литературные достоинства этого опуса, как говорится, «ниже плинтуса». Вдобавок это лишь вырванный из сюжета отрывок из трилогии. Кроме того, двойной перевод – написано на провансальском диалекте, переведено на французский и с него на русский. И единственная причина его популярности в России - описание эпизодов Великой французской революции: отряд революционеров из Марселя идёт пешком в Париж и по дороге, а также в самом Париже, «мочит» без пощады всех аристократов, которые встают на его дороге. Написано всё с элементами садизма, в чём и была главная суть.
То же о популярности Тараса Шевченко среди российских революционеров. Художественные достоинства его стихов их не очень интересовали, вот садистские описания погромов панов, шляхты и духовенства очень даже импонировали.
До революции, читая про Древний Рим, итальянских и французских революционеров и кровавых гайдамаков русская молодёжь видела перед собой примеры, как должны вести себя истинные революционеры. Воспитывался мятежный дух, психология восстания. Знание образов героев этих, а также других подобных книг очень пригодилось в 1917 году. Дух восстания материализовался.
Старики рассказывают, как постепенно улетучивался в СССР ореол вокруг повстанца, который сам, по доброй воле избирал себе свой путь:
До войны считалось, что если ты был партизаном во время Гражданской войны – это да, почётно. Не говоря уже про подпольную деятельность до революции. А если просто воевал в Красной Армии – то это как бы пустяк, тебе в этом случае и никаких особых льгот не полагалось. А вот после войны всё стало наоборот, солдат был окружён большим почётом, чем партизан времён войны.
Теперь слово классикам.
Че Гевара:
Все презрительные слова в адрес партизана теряют отрицательный смысл и приобретают свое подлинное величие.
Карлос Маригелла:
Обвинение в терроризме или насилии не имеет более отрицательного смысла, в котором оно ранее использовалось. Оно приобрело новое одеяние, новую окраску. Оно больше не видится фракционным расколом, дискредитацией, а наоборот, представляет собой привлекательный момент. Сегодня быть боевиком или террористом — качество, которое делает честь любому человеку доброй воли, потому что это акт, достойный революционера, занятого в вооруженной борьбе против позорной военной диктатуры и ее чудовищ.
