Мать перемогла блокаду, отец воевал на Ленинградском фронте. Был ранен, жена разыскала его госпиталь и навещала ежедневно, а он тайком отдавал ей еду, сам голодая. Так они выжили.
Родился Володя в Басковом переулке, 12. Это промеж улиц Маяковского и Восстания: район солидный — однако коммуналка, пятый этаж без лифта. Нормально для Питера. Правда, также без ванной и горячей воды. Это хуже…
Там он жил до 20 лет.
Есть также «смелая» версия, что родился он в другой семье, до девяти лет жил в Грузии, а затем описанная мной семья его усыновила[261]. Что-то сомневаюсь: бразильский сериал, блин!.. А главное, такое детство никоим образом Путина не порочит — значит, нет мотива его скрывать. Так что, думаю, это журналистская утка, бабла состричь на жареной сенсации. Вернусь к традиционной версии.
В детстве он был как все, обычный дворовый пацан. Вспоминал так: «Драться приходилось частенько. По каким поводам? Сейчас даже не вспомню. Детские поводы какие-то. Но могу сказать, что мы не были хулиганами. Не было у нас перехода из дворового шпанства в некую криминальную область. Конечно же на «задворках» кто-то из них, криминальных, болтался. Но к нам они никакого отношения не имели»[262].
Чтобы на дворе не били, пошел в секции: бокс, самбо, потом дзюдо. Сначала не выделялся, но в 23 года даже стал чемпионом Ленинграда! Впрочем, достижение довольно скромное… Еще он — мастер спорта по самбо (1973) и по дзюдо (1975), не курит и практически не пьет. Достойно уважения.
Как все пацаны, Путин хотел быть летчиком и моряком. И — разведчиком, насмотревшись фильма «Щит и меч». Тоже стандартно: кто не мечтал (хотя бы разок) добывать вражьи тайны, а ночами раскидывать антенну и быстро — чтобы не запеленговали — передавать своим? Слова какие завлекательные: агентура, шифровка, радист!
Но Володя не только мечтал. «Чтобы узнать, как становятся разведчиками, я в начале 9-го класса сходил в приемную Управления КГБ. Ко мне вышел какой-то дядя. «Хочу, — говорю, — у вас работать». — «Отрадно, но есть несколько моментов». — «Каких?» — «Во-первых, — говорит, — мы инициативников не берем. Во-вторых, к нам можно попасть только после армии или какого-нибудь гражданского вуза». Я, естественно, поинтересовался: «После какого вуза?» Он говорит: «После любого!» Видно, хотел от меня отвязаться. А я говорю: «А предпочтительнее какой?» — «Юридический!» — «Понял». И с этого момента начал готовиться на юрфак Ленинградского университета»[263].
И в 1970-м поступил туда, на международное отделение. Цель-то — разведка, а не нотариат какой-нибудь!
Студентом вступил в КПСС. Понимал, конечно, что беспартийного в органы не примут, а значит, отчасти это ход конъюнктурный. Однако считать его лицемером (как Чубайса) оснований нет: никакого диссидентства за ним не отмечено. Скорее всего, Путин искренне верил в коммунизм и хотел служить Советской Родине.
Кстати, из КПСС он не выходил и партбилетов демонстративно не жег — просто партия умерла. Я точно так же не выходил из комсомола.
Помня, что инициативников не берут, Путин не навязывался. Ждал. Ведь правда: кто настырно лезет в секретную службу? Враг или псих. И вот на четвертом курсе к нему пришел некто:
— Речь идет о вашем будущем распределении. Я бы пока не хотел уточнять куда…
«Тут я все и смикитил, — рассказал позже президент. — Если не хочет говорить, значит — туда»[264].
Год его проверяли, регулярно встречаясь. В марте 1975-го Путина взяли в штат КГБ.
* * *
Полгода он «подшивал дела какие-то» в Большом доме (Литейный, 4; Ленинградское управления КГБ). Затем полгода курсов переподготовки оперативного состава (на Охте) и третьи полгода в контрразведке. И наконец, его решили перевести в разведку и отправили учиться в Москву, теперь на год.
Там обучали всяким секретным штукам, а также иностранному языку и страноведению: надо ведь знать пункт заброски! Путин специализировался по Германии и немецким языком овладел в совершенстве. Учили и парашютным прыжкам[265]; так что полеты со стерхами для ВВП не в новинку.
В 1979-м он вернулся в Ленинград и три года служил в 1-м отделе УКГБ. Чем занимался, неизвестно: сам он об этом впоследствии не сообщал. Его коллега описал работу так: «Это была разведка с территории страны, которая включала в себя множество направлений. Все страны мира на базе своих посольств и консульств имеют резидентуры, их сотрудники разведки — это тоже предмет нашей интенсивной работы. Не следует забывать и о различных каналах международного сотрудничества: научно-технический или культурный обмен делегациями, когда в страну приезжали интересующие нас люди. Значительное количество советских граждан выезжало, в свою очередь, за рубеж. Некоторые из них выполняли наши поручения»[266].
Невнятно и уклончиво… Думаю, было не особо интересно. «Послужной список будущего Президента свидетельствует о более чем скромных достижениях. Рабочая серая лошадка. Не Штирлиц»[267]. Майором стал лишь в 1984-м, то есть до 32 лет оставался одним из тысяч рядовых сотрудников. Горбачев в его возрасте возглавлял комсомол целого края!
А значит, власти Путин либо не жаждал, либо не имел для нее способностей. Скорее первое: властолюбец изначально выбрал бы карьеру в партии, как Горби и Ельцин. Кстати, и наград никаких (кроме спортивных) он в юности не имел.
В 1983-м он женился на бывшей стюардессе Людмиле. Во всех биографиях этот момент разобран подробно, но теперь, после их развода, вроде и говорить не о чем…
Вскоре его направили в Московский институт КГБ имени Андропова. Там он учился год, под псевдонимом Платов. Вспоминает преподаватель М. Фролов: «Владимир Путин поступил ко мне в звании майора. Я решил посмотреть его в роли старшины отделения. Здесь нужны и организаторские способности, в определенной степени тактичность, деловитость. Мне показалось, что у Путина все это есть. Учился он ровно, без сбоев, не было никаких казусов, как не было повода усомниться в его честности и искренности.
Он приходил ко мне на доклад в костюме-тройке, несмотря на то что на улице стояла 30-градусная жара и я сидел в рубашке с короткими рукавами. Он считал необходимым являться к руководителю вот так строго, в деловом костюме. Я даже в пример его ставил другим: «Вот посмотрите на товарища Платова!»
В институте не только обучали правилам разведки и контрразведки. Львиная доля нашей деятельности состояла в изучении слушателя, его личных качеств, выяснении его профессиональной пригодности. Это был своего рода испытательный полигон. Вот я, например, преподавал искусство разведки. Что это значит? Это умение входить в контакт с людьми, умение выбирать нужных нам людей, умение ставить вопросы, которые интересуют нашу страну и ее руководство, умение, если хотите, быть психологом»[268].
Этими навыками курсант Платов овладел, иначе был бы отсеян.
После института началось настоящее дело: внешняя разведка! Правда, не во вражьей стране, а почти в своей — в ГДР.
Жил Путин в Дрездене, на Радебергерштрассе, 101. Для прикрытия числился директором Дома советско-германской дружбы.
Сам президент сообщил о своей работе: «Вербовка источников, получение информации, обработка ее и отправка в Центр. Речь шла о политических партиях, тенденциях внутри этих партий, о лидерах — сегодняшних и возможных завтрашних, о продвижении людей на определенные посты в партиях и государственном аппарате. Важно было знать, что творится в МИДе интересующей нас страны, как она выстраивает свою политику по разным вопросам в разных частях света. Или какова, например, будет позиция наших партнеров на переговорах по разоружению. Вполне рутинная работа»[269].
Разведка велась, конечно, не против восточных немцев. Страна была все же отчасти европейской, плацдармом для выхода на капиталистический мир.
В Дрездене родилась вторая дочь Путиных, Катя (первая, Маша, еще в Ленинграде). О дочерях неизвестно практически ничего — и, думаю, правильно.
А затем Горбачев сдал ГДР врагу. В конце 1989-го рухнула Берлинская стена, по всей Германии бузили. Толпа разгромила в Дрездене здание разведки ГДР, рядом стояло местное отделение КГБ СССР. Дальнейшее излагаю по телепередаче А. Караулова, правдивость информации на его совести.
Наш начальник удрал, старшим остался подполковник Путин, вооруженный одним пистолетом. Он спустился к многотысячной пьяной толпе и сказал:
— Это здание принадлежит Советскому Союзу. Я офицер, и мой долг его защищать.
По интонации стало ясно: умрет, но не отступит. И толпа схлынула.
