Удалось допросить одного из сокамерников Рахимова Салима, им оказался Хаитов Тура. Он рассказал, что находился в одной камере следственного изолятора с Рахимовым Салимом. «После допросов по возвращении в камеру мы рассказывали друг другу о существе допросов. Рахимов Салим говорил мне, что Гдлян и Иванов заставляют его давать показания на руководителей, обещают ему тогда снисхождение. Еще он говорил мне, что у него Гдлян требует деньги, обещая маленький срок наказания. Я уже не помню, какую сумму он называл, сто или девяносто тысяч он должен был отдать Гдляну. Отдал он эти деньги или нет, я не знаю. Находились мы с ним в одной камере больше месяца. Рахимов заболел и его увезли в больницу».
Не успели мы провести с ним и отцом проверки показаний на месте. Не успели предъявить участникам событий и коллекцию «дипломатов», собранную нами, исходя из показаний Анвара.
По ста тысячам рахимовских денег я не торопился делать окончательных выводов, тем более, что следствие продолжалось, не принял по ним решения и Генеральный прокурор. В его постановлении даже нет упоминания о них. Вопрос опять остался открытым. Хотя наши следователи рассуждали: «Гдлян дела с такими доказательствами, какие собраны по заявлению Рахимова Салима о 100 тысячах, направлял в суд, и людей осуждали к суровым наказаниям. Если бы Гдлян расследовал данный эпизод, а получателем денег значился не он, а другое лицо, то оно давно бы сидело в колонии».
Возможно это и так, не будем сейчас гадать и строить умозаключения. Себя же я часто спрашивал: «если все-таки сто тысяч привезли, но они не были взяткой, а привезли их в качестве возмещения ущерба, то почему это возмещение не было запротоколировано? Если деньги привезли, то как они разошлись? Не потому ли Гдлян огульно обвиняет всех в коррупции, в развале «кремлевского дела», чтобы, очернив всех без разбору, самому спрятаться за этими обвинениями? Ведь на Руси хорошо знают, что из себя представляет тот, кто больше всех кричит: «держите вора».
Гдляновские миллионы нередко выдают за результат борьбы двух следователей с мафией в Узбекистане. Другие склонны считать, что Гдлян и Иванов мафию вовсе не затронули, а если и привлекали к уголовной ответственности, то лишь тех, кто находился на содержании мафии.
Задумайтесь еще раз над такими цифрами: из 64 лиц, арестованных за взяточничество по постановлениям Гдляна и его следователей, почти половина признана невиновными и реабилитирована судами.
Что касается изъятых миллионов, то мы частично затронули, кто и как их изымал, кому они принадлежали в действительности. Гдлян и его команда не стали разбираться почти в 6 миллионах Худайбергенова Атауллы. Их попытались увести от истинного владельца, «приписать» другому лицу. Да и честно заработанные деньги, но неправомерно изъятые у граждан, тоже выдавали за деньги мафии. Поэтому можно сказать, что в основном гдляновскими миллионами прикрыли настоящую мафию.
Не буду голословным, сошлюсь на материалы расследования, которые позволяют мне заявить, что Гдлян и Иванов, злоупотребив служебным положением, незаконно освободили от ответственности многих крупных расхитителей и взяточников, укрыли их преступления и не приняли достаточных мер к возмещению государству огромного материального ущерба.
Весной 1983 года следователи начав уголовное дело в отношении директора Бухарского горпромторга Кудратова и начальника ГАИ Музафарова, изымут у них денег, ценностей на несколько миллионов рублей. Начнется кропотливая работа по установлению источников образования миллионов. На этой стадии дело принял к своему производству Гдлян и продолжил расследование. Главный вопрос, который стоял перед ним и его группой, оставался прежним: откуда у арестованных взялись огромные ценности. Выдвинули одну версию: Кудратов и Музафаров получали взятки от своих подчиненных. А коли так, то от последних надо получить показания о передаче денег, ценностей своим руководителям на изъятую сумму.
Финал следствия на этом участке таков. Кудратову предъявили обвинение, а потом Гдлян составил обвинительное заключение, согласно которому Кудратов получил взяток от 56 подчиненных ему по службе работников торговли на общую сумму 2 миллиона 358 тысяч рублей. Причем, как сделан вывод следствием, взятки на сумму 680 тысяч 883 рубля были даны за счет хищений материально ответственными лицами из магазинов и складов, а остальные взятки на сумму 1 миллион 677 тысяч рублей — за счет обмана покупателей.
Несмотря на это, Иванов, по согласованию с Гдляном, в отношении всех 56 взяткодателей, расхитителей и обманщиков покупателей прекратит уголовное дело. О них будет проявлена трогательная забота по сохранению их на должностях в торговле. А ведь многие взятки исчислялись от 70 до 200 и более тысяч. Зав. секцией ЦУМа Саттарова, например, передала Кудратову, согласно обвинительному заключению, 242 тысячи рублей, заведующие магазинами Арипова — 113 тысяч, Ташкулова — 120 тысяч рублей. Прекращение дела в отношении взяткодателей мотивировано, якобы, добровольностью поданных заявлений о передаче взяток или их вымогательством. Надо прямо сказать, что принятое решение не соответствует материалам дела. Ни о какой добровольности или вымогательстве нельзя вести и речи. Об этом Гдляну говорили некоторые следователи группы.
Руководитель участка следователь Бош неоднократно возражал Гдляну, когда тот давал указания о прекращении дел в отношении взяткодателей. «Я с ним спорил, говорил, что большие суммы взяток, как же оставлять взяткодателей безнаказанными, и сказал, что я прекращать уголовное дело в отношении взяткодателей не буду.
В ответ Гдлян говорил: «Чего орешь, чего пасть разеваешь? Мы и без тебя этот вопрос решим».
В ходе следствия были установлены факты хищений, обмана покупателей. Когда я говорил, что материалы о хищениях надо выделять в отдельное производство, Гдлян говорил: «Какое твое дело, убирайся отсюда…»
И все-таки Бош против своей совести не пошел, не совершил беззакония. Его совершили Гдлян и Иванов.
Действительно, уголовные кодексы всех союзных республик предусматривали освобождение взяткодателя от ответственности, если тот добровольно заявит о передаче взятки. Была ли добровольность у бухарских торговых работников? Нет, ее и в помине не было. Никто из них сам в прокуратуру не пришел.
Приведенное полностью соответствует показаниям следователя Калинина: «Чтобы иметь основания для освобождения от ответственности взяткодателей, им предлагалось написать заявления, чтобы придать им смысл добровольности, независимо, что они сами не приходили, а они действительно сами к следователям не приходили… Было бы наивно полагать, что они сами придут с заявлениями».
Мы допросили большинство взяткодателей и те откровенно рассказали, что они сами с заявлениями о даче взяток Кудратову и руководителям УВД Бухарского облисполкома не обращались. Заявления писали, как правило, после неоднократных вызовов следователями и под их диктовку. Допрошенный Артыков сообщил, что его 33 раза вызывали на допрос и только ночью 28 июля 1984 года на 34 допросе, под воздействием угроз и шантажа он вынужден был написать ложное заявление о передаче взятки. Уголовное дело в отношении его прекратили по основаниям добровольного заявления. Скажу, что в отношении Артыкова действительно надо было прекращать, но только за отсутствием события преступления, что мы и сделали. Взяток он не передавал. Но вернемся к тем, кто действительно совершил преступления. Мы просто недоумевали, как можно было прекращать в отношении их уголовные дела. Например, заведующий складом Касымов из похищенных им денег передал Кудратову 52 тысячи рублей. Эти деньги в обвинении Кудратова фигурируют, как похищенные им самим, а Касымов, как это ни странно, подчистую освобожден от ответственности. И так в отношении многих расхитителей.
Почему Гдлян и Иванов пошли на это. Они просто вступили в преступную сделку с виновными лицами, заранее пообещав не привлекать к суду, лишь бы они давали показания на других лиц. Достоверность этих показаний тоже мало кого интересовала. Все доказательства свелись к голым показаниям. Гдлян просто отказался от кропотливой работы, от всестороннего исследования хозяйственной деятельности, обстоятельств торговли. Если бы он туда углубился, то многое открыл бы для себя. В том числе огромные хищения, неучтенный, левый товар, приходивший в Бухару не только из Узбекистана, но и других регионов страны. Следователями в горпромторге была назначена ревизия. 12 декабря 1983 года ее акт на 1610 листах был направлен Гдляну. Ревизия установила недостачу на несколько сот тысяч рублей, излишки ценностей на 87 тысяч и необоснованную переоценку товаров более чем на 200 тысяч рублей. Однако акт ревизии Гдлян к делу не приобщит, его выбросят в «яму», а затем просто «потеряют».
