И на этом мы не остановились, продолжали развиваться. Скажем, 12 февраля 2008 года спущена на воду атомная подводная лодка стратегического назначения «Юрий Долгорукий» (в январе 2013-го после испытаний принята в состав ВМФ[347]). По многим параметрам эта лодка — лучшая в мире. Построены еще две АПЛ этого класса («Александр Невский» и «Владимир Мономах»).
СМИ об этом не вопили. Делаю вывод: этот факт реальный, а не пиаровский. Русские Вооруженные силы крепнут с каждым годом.
Но главный наш враг — не военный. А какой?
Сейчас разберемся.
По миру гуляет фраза: «Дайте мне управлять деньгами страны, и мне нет дела, кто устанавливает там законы». Ее автором считается основатель банкирской династии Майер Амшель Ротшильд (1744–1812).
История та же, что и с «планом Даллеса»: скорее всего, Майер Амшель этого не говорил[348]. Но, как и в случае Даллеса, это ничуть не отменяет правдивости фразы…
Почти то же заявил в инаугурационной речи 20-й президент США Дж. Гарфилд (1831–1881): «Кто управляет деньгами страны, тот является абсолютным хозяином всей промышленности и торговли»[349].
Спустя три месяца Гарфилда застрелили. Видать, слишком много понимал…
Да, при капитализме деньги важнее всего на свете. Они правят миром.
Как обогащаются финансисты? Способов несколько.
1. Вы вяжете носки для продажи. Нужно купить пряжу, спицы, оплатить освещение; ваш труд тоже чего-то стоит. В итоге пара носков обходится вам, скажем, в 50 рублей. Продаете вы их за сотню. Доход вдвое больше траты. Хорошо? Отлично!
Деньги — тоже товар для продажи: полиграфическая продукция. Эмиссант (тот, кто их печатает) тоже тратится на выпуск и получает прибыль от продаж.
Так вот. Стодолларовый банкнот обходится американской типографии в 10 центов[350] (бумага, краска, водяные знаки, износ оборудования). Прибыль — понятно, 100 баксов. Чистая прибыль — 99 долларов 90 центов. С каждой бумажки. Доход больше траты в тысячу раз!!!
Вы со своими носками можете идти… сами знаете куда…
Этот механизм обогащения называется красивым словечком сеньораж.
2. Все больше денег виртуальных. Бумажка или монета вообще не выпускается; сумму лишь компьютер помнит — и делится этим знанием со всякими пластиковыми картами.
Трат на выпуск нет, прибыль эмиссанта абсолютна.
3. И наконец, гениально-простой способ обманывать дурачков: кредительство.
Вы просите у меня яблоко. Я говорю:
— На. Но завтра вернешь два!
— Идет…
Со мной все ясно: я жлоб и вымогатель, хочу хапнуть вдвое больше, чем дал. Но вы-то кто? Если согласны на такой грабеж?!
Кредительство еще называют ростовщичеством. Или кредитованием под процент: даешь меньше, получаешь больше. Выдумано оно давным-давно, для порабощения. Ветхозаветный «бог» указал избранному народу: «Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого; иноземцу отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя на земле, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею»[351]. «Будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы; и господствовать будешь над многими народами, а они над тобою не будут господствовать»[352].
Как люди ведутся на этот примитивный разводняк?! Очевидно ведь: ты отдаешь больше, чем взял! Надо быть кретином, чтобы кредитом пользоваться!
Не могут же все быть идиотами?!!
Увы… Стадный рефлекс — штука сильная.
— Миллионы мух не могут ошибаться. Все берут кредит — значит, это правильно, — верит большинство, не способное мыслить самостоятельно.
А «все» берут вот почему. Народы Европы и России почти поголовно стали христианами, даже наши атеисты воспитаны в христианском духе. А некие церковные вожди включили Ветхий Завет в состав Библии, тамошний «бог» признан Богом-Творцом — и его наказ считается истиной. Теперь католики, православные, протестанты тоже уверены, что избранный народ должен господствовать благодаря ссудному проценту. Добровольно шею в ярмо суем…
И как живет современный мир? Мы работаем, создаем продукцию (от хлеба до картин), а банки лишь дают нам кредиты и загребают процент на личное обогащение. Не делают ничего полезного — напротив, тяжко вредят обществу.
Как вредят?
А вы представьте, что сердце, качая кровь по организму, ее десятую часть забирает себе. Кровь прошла по всем сосудам — потеряла 10 %. Оставшиеся 90 % бегут по венам — и снова теряют 10 %. И так каждый раз… Какой организм это осилит?
Банк, как сердце, перекачивает финансовую кровь. И именно по этой схеме каждый раз хапает часть крови себе. Вот поэтому банкиры несравненно богаче любых артистов, ученых, промышленников; потому же мир периодически захлестывают кризисы. Ни одна экономика не выдержит постоянного грабежа.
Да, все так страшно. Я не преувеличиваю.
Что ж, банки закрыть, банкиров на кол? Нет. Здоровая функция банка — помогать вращению денег. Должны же они где-то лежать промеж продаж!
И кредиты давать банк может. Даже должен. Но — без процентов! Сколько дал, столько и получил. Чтобы банкир получал не сверхприбыль, а обычную зарплату, как чиновник.
И вкладчик может хранить в банке свои сбережения, там надежнее. Однако — тоже без накрутки процента!
Лишь в этом случае отомрет паразитическая сущность банковского капитала, и экономика станет здоровой. Деньги надо получать за реальную работу, а не за то, что они где-то лежат.
* * *
Как деньги превратились в такого монстра?
Сначала они были лишь средством упрощения товарного обмена.
Смотрите: я столяр, вы гончар. Денег нет. Чтобы купить мой шкаф, вы должны привезти целую телегу горшков — громоздко, неудобно, в дороге побьются… Уже плохо. А если мне не нужны горшки? Все, останетесь без шкафа.
Тяжко жить с натуральным обменом…
И некий гений выдумал всеобщий эквивалент: куски ценного металла или монеты из него. Металл вправду дорогой, все это признают. И мой шкаф теперь стоит всего одну монету, в кармане легко принести. Удобно? Очень!
Ценность денег гарантировалась дважды: и само золото ценится (из него украшения можно лить), и выпускалось монет ровно столько, сколько существует товара. Ведь если денег станет слишком много, они начнут терять ценность, а это нарушит равновесие.
Выпуск монет — дело ответственное, занималось им только государство. Отдать его бизнесменам — значит пустить козла в огород.
Потом заметили, что золотые монеты истираются, да и весят много, карман оттягивают… И еще один гений придумал:
— Давайте часть монет заменим символической бумагой, которая почти ничего не стоит и не весит!
Банкноты многих насторожили: не обман ли? Чтобы народ поверил новинке, государям пришлось долго доказывать, что бумажки обеспечены, то есть их не больше, чем золотых монет, и купюру всегда можно обменять на золото. Лишь в этом случае банкноты имеют право на жизнь, и такая система стабильно работала несколько веков.
Итак, выпуск денег строго государственный, все бумаги обеспечены, за подделку казнь. Вроде мошенникам не развернуться.
Но ловкачи нашлись. Они выдумали давать деньги в рост, а христианская церковь им в этом помогла, и эти мерзкие делишки перестали считаться грехом. Почему? Возможно, епископам «откатили»… Должниками процентщиков стали даже короли, хотя именно они получали серьораж. Ссудный процент оказался выгоднее…
К XIX веку зловещая сила денег была давно ясна. Пушкин писал от имени Скупого рыцаря:
Что не подвластно мне? Как некий демон
Отселе править миром я могу;
Лишь захочу — воздвигнутся чертоги;
В великолепные мои сады
Сбегутся нимфы резвою толпою;
И музы дань свою мне принесут,
И вольный гений мне поработится,
И добродетель и бессонный труд
Смиренно будут ждать моей награды.
Я свистну, и ко мне послушно, робко
Вползет окровавленное злодейство,
И руку будет мне лизать, и в очи
Смотреть, в них знак моей читая воли.
Мне все послушно, я же — ничему…
Да! если бы все слезы, кровь и пот,
Пролитые за все, что здесь хранится,
Из недр земных все выступили вдруг,
То был бы вновь потоп…
Есть в «Маленькой трагедии» и второстепенный персонаж, который несомненно получит все эти богатства. Подобные ему управляют денежной массой по сей день.
