В результате широкого распространения информационных и коммуникативных технологий не только углубляется уже имеющийся разрыв между развитыми и развивающимися странами, но и появляется новый - между постиндустриальными странами и странами с традиционными индустриальными экономиками. Во всех странах мира группы людей, связанных с информационными технологиями обособляются в автономное «информационное сообщество». Интеллектуальные ресурсы перетекают в наиболее развитые страны постиндустриального типа и концентрируются там в крупнейших корпорациях. В отстающих с проведением информатизации обществах научно-технический прогресс замедляется или полностью прекращается, в них нарастают финансовые трудности и процессы социальной деградации. Не правда ли, знакомая картина?
Эти процессы еще далеки от завершения. Несмотря на то, что сектор высоких технологий и наукоемких производств как основная движущая сила экономического роста заменил традиционные отрасли, определявшие циклическую динамику развития экономики, даже в самых передовых постиндустриальных странах не закончена локальная борьба за власть между индустриальными элитами и силами новой экономики. Однако общее направление сегодня уже вполне ясно: глобальная гонка будет выиграна теми странами, которые первыми закончат свой переход к постиндустриальным структурам и принципам социальной организации, осуществив его с минимальными внутренними неувязками и беспорядками.
Российское общество также уже больше не является индустриальным - оно все более становится информационным. В основу осуществленной в России в XX веке индустриализации была заложена специфическая структура технологического уклада, ориентированного на обеспечение военной безопасности, быстрое послевоенное развитие и совершение важнейших технологических прорывов. Но эта структура оказалась слабо восприимчивой к потребностям информационного общества и постиндустриального развития. В 50-70 годах двадцатого столетия Россия дала свой ответ на научно-технические вызовы мирового развития, реализовав проявившуюся объективную потребность в формировании интеллектуальных ресурсов, осуществлении передовых разработок и создании наукоемких технологий. Что и позволило стране совершить необходимые прорывы в приоритетных областях науки и техники. Перекос в военно-технологическую сферу, безусловно, создал множество экономических проблем. Однако это обстоятельство, в большей мере, характеризует суть государственной политики, чем качество интеллектуально-творческого потенциала общества. Сегодня же научно-технический и интеллектуально-кадровый потенциал общества превратился в практически незадействованный ресурс, который необходим для перехода к инновационной стратегии развития страны и осуществления ее постиндустриальной модернизации. Однако объективно назревшая необходимость реформ не означает и не может служить оправданием разрушения накопленного научно-промышленного потенциала, "человеческого" и "общественного" капитала. Конъюнктурная подгонка российского общества под такие западные стандарты, которые воспроизводят в своих странах принципиально иной тип социально-культурной организации и ценностных приоритетов общества, имеет закономерный деструктивный результат.
Означает ли такая позиция отказ от использования зарубежного опыта и возврат к экономической самоизоляции страны? Безусловно, нет. Но этот опыт должен быть осмыслен не на уровне выборочных разрозненных фактов для "интеллектуальных дуэлей" с оппонентами. Это должен быть уровень обобщения и понимания тенденций мирового развития, объективного анализа реального положения России в непрерывном историческом времени и целостном экономическом пространстве, имеющий целью выработку позиции для ее достойного самоопределения в глобальных процессах вместо мстительных попыток сведения счетов с недавним прошлым.
Из маловразумительных объяснений штатных "реформаторов", назначенных "олигархов" и "продвинутых менеджеров" относительно того, что мешает им вернуть Россию в лоно мировой цивилизации, может сложиться впечатление, будто в этих самых "цивилизованных странах" существуют только фондовые, валютные биржи и банки. В действительности же основу их благосостояния составляют крупные научно-промышленные корпорации, а экономическая мысль за пределами рекомендаций МВФ не только существует, но и успешно развивается.
Сложившаяся экспортно-сырьевая ориентация национальной экономики не отвечает коренным интересам страны, ее научно-промышленному и интеллектуальному потенциалу. Без перехода к инновационному развитию и постиндустриальной трансформации общества, без поддержки науки и высокотехнологичных отраслей, Россия в двадцать первом веке не имеет шансов на равноправное участие в мировой экономике. Наша страна с ее колоссальными интеллектуальными ресурсами не может остаться в стороне от этих глобальных процессов. Именно развитие сектора высокотехнологичных и наукоемких отраслей позволит России ответить на вызовы научно-технического развития, решить проблему низкой эффективности российской экономики и «утечки мозгов» за рубеж, создать новые рабочие места, получить доступ к инвестициям и интегрироваться в мировое информационное и экономическое пространство в качестве сильного и равноправного партнера. Государству крайне необходимо как можно быстрее преодолеть сопротивление влиятельных сил, паразитирующих на технологической отсталости России и ее колониально-сырьевой ориентации, а также на «бросовой» цене отечественной интеллектуальной продукции. Снижение зависимости российской экономики лежит именно в развитии наукоемких и высокотехнологичных отраслей, продукция которых гарантирована от торговых войн и ограничения импорта.
Одной из причин усиливающегося отставания страны выступает несовпадение базовых ценностей общества и целей наиболее влиятельных сегодня социальных сил, фактически формирующих экономическую политику. А эти силы сформировались вокруг сырьевого экспорта и добывающих производств, не отличающихся высоким уровнем промышленных технологий и сложностью ведения бизнеса. Основой нынешней экономики России являются типичные структуры индустриальной эпохи, функционирование которых не требует ускоренного развития информационно-коммуникационной сферы. По этой причине не следует ожидать «прозрения» сырьевых компаний и усиления их внимания к проблемам информационно-технологического развития страны.
Требуется смена вектора развития и проведение структурных преобразований народного хозяйства. Значение ТЭКа как базовой отрасли не должно подменять необходимости приоритетного развития высокотехнологичных производств. Доминирующие тенденции мирового развития требуют провести смену идеологии классического капитализма индустриальной эпохи на общенациональную идею эффективного использования имеющегося интеллектуального потенциала и культурного самовыражения общества. Необходимо осуществить смену нынешнего технологического уклада с преобладающей ролью тяжелой промышленности и использованием низкокачественных ресурсов на технологический уклад наукоемкого производства и широкое распространение информационных технологий. Должна быть сделана ставка на использование потенциала оборонно-промышленного комплекса для технологического подъема обрабатывающей промышленности. Только в этом случае возможно достичь структурно-технологической сбалансированности российского производственного комплекса в рамках целеустремленной научно-промышленной политики.
С учетом данного обстоятельства особое значение приобретает позиция основных политических сил, способных изменить положение дел с развитием информационно-коммуникационной сферы России. У нас же патриотически ориентированной партии, демонстрирующей понимание и адекватно выражающей интересы российской экономики, в стране пока нет. Нет силы, представляющей интересы той ее пока небольшой части, которая способна эффективно конкурировать на международных рынках. Но и подавно нет у нас политической силы, способной отразить интересы (пока, к сожалению, значительно большей) части экономики, нуждающейся для своего развития в защитных мерах. Вместо этого наши политики выражают интересы той или иной части чиновничества и верховной власти.
Сегодня уже достаточно очевидно, что интеграция страны в общемировую систему при дальнейшей "неприкасаемости" политических и экономических элит невозможна. В последнее время наблюдаются попытки определенных сил решить свои проблемы подталкиванием государства к политической, экономической, технологической и информационной самоизоляции, которые могут оказаться губительными для страны.
