Ознакомительная версия.
Лишь после вступления в ВТО (2001) «красный дракон» начал менять свою «статистическую кожу». В связи с этим основной массив публикуемых данных стал гораздо лучше отражать реальное положение дел в экономике, чем это было по 2000 год включительно. Видимым результатом данного процесса стало скачкообразное увеличение промышленного производства и ВВП Китая.
Таблица 1–1. Данные о росте производства отдельных товарных групп и ВВП КНР (без Гонконга, Макао и Тайваня) за 2000–2007 гг.
* — данные 2006 года
Как можно видеть из этой таблицы, некоторые весьма консервативные экономические показатели — например, производство угля или выплавка чугуна и стали — за период 2000–2005 гг. продемонстрировали просто фантастический рост. Так, для угля рост за пять лет составил почти 70 %, для чугуна — 62,6 %, для стали — вообще 2,75 раза. Стоит ли говорить, что такой рост в реальности попросту невозможен? Следовательно, мы имеем дело либо с ненаучной фантастикой, либо с постепенной «легализацией» ранее скрывавшихся объемов производства. Положение на мировых рынках, попросту заваленных китайскими товарами, и на внутреннем рынке КНР, где наблюдается настоящий взрыв потребления, очевидным образом свидетельствуют в пользу второго предположения. Здесь необходимо сказать, что выход «красного дракона» из тени в связи со вступлением в ВТО отнюдь не завершен, и ниже данный вопрос будет рассматриваться подробнее. Пока же отметим, что общий рост ВВП Китая за период 2001–2005 гг. официально заявлен в размере 58,2 %, или в среднем чуть более 9,6 % в год, и для сравнения приведём некоторые данные за предшествующую шестилетку, 1994–1999 гг.
Таблица 1–2. Общие показатели роста экономики КНР за 1994–1999 гг. (в %)
Как можно видеть, среднегодовое значение роста ВВП и за этот период составляет около 9,5 %. Чрезвычайно показательное совпадение, косвенно подтверждающее «управляемость» той статистической картины, которую «рисуют» в Китае для остального мира. В таблице 2 также обращает на себя внимание значительное сокращение прямых иностранных инвестиций в 1998–1999 гг. Видимо, это связано не столько с последствиями предшествующего финансового кризиса 1997–1998 гг., сколько с изменением статуса вложений гонконгских компаний в китайскую экономику.
Для демонстрации разночтений в китайской статистике приведем и более широкие данные о росте ВВП за 1978–2003 гг. (http://china1.ru/vse.html, источник — Национальное статистическое бюро КНР).
Диаграмма 1–1.
То есть, например, прирост китайского ВВП в 1994 году дается уже на уровне фантастических 35 %, а не 12,6 % — почти в три раза выше! При таком разбросе, спрашивается, каким же из этих цифр можно верить?
А теперь — внимание! Так или иначе, но в 2007 г. Китай выплавил уже в 5 раз больше стали, чем США, и произвел в 14 раз больше цемента. По потреблению стали уровень США превзойден минимум в 3 раза, а цемента — минимум в 10 раз.
Объем производства электронной и телекоммуникационной продукции в КНР (без Тайваня) также превзошел аналогичные показатели США. В Соединенных Штатах в сфере производства электроники и телекоммуникационного оборудования в 2003 г. было занято 1,36 млн. человек, а в КНР в 2005 г. только на предприятиях с участием иностранного капитала — 3,185 млн. человек. Китай многократно превзошел США в области производства практически всех видов бытовой электроники, включая персональные компьютеры, и техники (холодильники, моечные машины, кондиционеры и т. д., за исключением легковых автомобилей).
В 2007 г. в КНР произведено электроэнергетическое оборудование мощностью 130 млн. квт. Мировое производство электроэнергетического оборудования остальным миром без Китая — меньше. Превосходство Китая над США в производстве продукции легкой промышленности — многократно.
В 2006 г. промышленное потребление электроэнергии в КНР, по официальным данным, составило 1685 млрд. квтч и превысило аналогичный показатель США примерно на 1/3. В 2007 г. добывающая и обрабатывающая промышленность потребили в КНР в 2007 г. уже более чем в 2 раза больше электроэнергии, чем США (около 3 трлн. квтч против 1,3 трлн. квтч). Поскольку из-за высокого удельного веса мелких предприятий и легкой промышленности энергоемкость промышленности КНР существенно меньше энергоемкости промышленности США. Отсюда можно сделать вывод, что по объему промышленного производства Китай в 2007 г. приблизительно вдвое превзошел Соединенные Штаты.
Таким образом, «промышленный план Сунь Ятсена/Мао Цзэдуна/Дэн Сяопина» можно считать выполненным — хотя его реализация проходила в чрезвычайно неблагоприятных исторических условиях и фактически растянулась на 90 лет (1919–2008).
Разумеется, скептики могут спросить: а как же в таком случае быть с показателем ВВП, внутреннего валового производства, который никто не отменял? Ведь по размерам ВВП Китаю, несмотря на все его успехи, до Америки с Европой еще расти и расти. Что же, попытаемся ответить и на этот вопрос.
Фокусы со статистикой. Не только китайские.
Согласно данным МВФ, показатель ВВП КНР еще в 2005 г. составлял, при расчете по паритету покупательной способности (ППС) юаня, принятом за 51 цент, 67 % от ВВП США (World Economic Outlook. April 2006. Washington D. C. 2006. p. 170). То есть $9,5 трлн.
Много? Нужно меньше?
Тогда получите новую оценку ВВП по итогам всё того же 2005 г. — $5,33 трлн., или 43 % от ВВП США (Россия в цифрах. М., 2008, с. 506 и 510). ППС юаня считался равным 35 центам (это вовсе не российская оценка).
Эта цифра, 35 центов за 1 юань, соответствует ППС юаня без учета его реальной покупательной силы в сфере услуг, где она в несколько раз выше, чем в товарной сфере. В инвестиционной сфере ППС юаня в 2005 г. никак не меньше, чем 51 цент (попросту известно, сколько что стоит в Китае построить). А вот для валовой продукции промышленности он — всего лишь около 25 центов.
Ситуация дополнительно запутывается тем, что китайские данные о величине ВВП всё еще не соответствуют действительности и нуждаются в основательной корректировке.
В связи с вопросом о реальной величине ВВП КНР следует иметь в виду, что в теневом секторе китайской экономики этой страны производится около четверти товаров и услуг. Поэтому китайские статистики попросту не имеют в своём распоряжении данных, которые позволяли бы точно исчислить эту часть ВВП методом прямого счёта. И, в отличие, скажем, от российских коллег, не стремятся делать это. Есть признаки того, что большая часть ВВП, произведенного мелкими промышленными и полупромышленными предприятиями в сельской местности, вообще игнорируется официальной статистикой КНР.
Вследствие этого для определения с приемлемой точностью реальной величины китайского ВВП следует использовать методы косвенного счёта — прежде всего, по массе наличных денег в обращении (М0) и массе денег для сделок, с учетом безналичных (М1). Оба эти параметра поддаются исчислению с высокой точностью. Именно поэтому погрешности при оценке ВВП КНР по данным о величине М1 могут быть значительно меньше, чем при его исчислении методом прямого счета. Соотношение ВВП и массы денег для сделок (М1), то есть реально обращающихся денег и денег на расчетных счетах, для стран с низким и средним уровнем эффективности экономики составляет 5±1 к 1. В развитых странах это соотношение может увеличиваться до 7:1. При среднегодовой величине китайского показателя М1 в 2007 г. 13,9 трлн. юаней, адекватная величина ВВП должна располагаться в пределах 69,5±13,9 трлн. юаней. То есть, если даже брать по нижней планке допуска, 55,6 трлн. юаней, эта цифра более чем вдвое превышает номинальную величину ВВП КНР, официально зафиксированную на уровне 24,66 трлн. юаней. Даже если считать по среднегодовому обменному курсу доллара к юаню (1:8), то ВВП КНР находится на уровне $7 трлн. (интересно, что данные МВФ по ППС без учета «теневой» экономики Китая хорошо совпадают с этой цифрой — $6,991 трлн.) А если считать даже по минимальному паритету покупательной способности (1 юань = 25 центов), то ровно вдвое больше — $14 трлн. Понятно, что если принять юань равным по своей покупательной способности 51 центу, что в целом куда больше соответствует реальности, то китайский ВВП моментально достигнет отметки $28,5 трлн. При этом, напомним, ВВП США в 2007 году вырос на 2,2 % и достиг $13,85 трлн., а Евросоюза — $14,71 трлн., или, суммарно, те же $28,5 трлн.
Это, собственно, и есть реальная картина современной мировой экономики, которую «требовалось доказать», а вернее — реставрировать лишь потому, что она всячески затушевывается не только собственно китайскими, но и западными статистиками, выполняющими «социальный заказ» сильных мира сего.
Конвертация экономической мощи
Разумеется, обладая такого уровня финансово-экономической базой, Китай не может замыкаться в собственных границах и активно использует любые возможности для расширения своей «зоны влияния» и для конвертации достигнутых экономических преимуществ в преимущества политические и военно-стратегические.
Ознакомительная версия.
