Ознакомительная версия.
Мало кто или почти никто, по-моему, не обратил внимания на эти ключевые слова. А на самом деле именно они позволят потом Владимиру Путину произнести: а я все по этому поводу сказал еще в феврале 2008 года. А у вас только сейчас глаза открылись?
Владимир Путин еще долго радовал телезрителей своими народными афоризмами (до тех пор, пока «Первый канал» и канал «Россия» не выключили прямую трансляцию почти через два часа после ее начала). «Вы хотите, чтобы я землю ел из горшка с цветами?» (в ответ на отчаянную просьбу дать обещание, что деноминации не будет). «А Францию кто спросил? Шиш!» (про размещение противоракет в Европе). «Стройки дурацкие, где там смыливают, закройте!» (про дурацкие стройки). «Можно шило в стенку и залечь на боковую!» И наконец он произнес фразу дня:
– Все выковыряли из носа и размазали по своим бумажкам!
Он имел в виду, разумеется, западных журналистов.
Не застал его врасплох и вопрос журналиста из французской газеты Figaro, который напомнил президенту, что в Чечне 99 % населения проголосовали за «Единую Россию», и спросил, сможет ли показать такой же результат Дмитрий Медведев.
Этот вопрос задел президента России за живое, и он придумал эффектный, наверное, по его мнению, ход: предложил ответить на этот вопрос чеченскому журналисту, который на пальцах объяснил коллеге, что именно в этом и состоит воля народа.
Президент решительно поддержал чеченского журналиста и, таким образом, свою искренность, которую он демонстрировал в начале пресс-конференции, теперь с поразительной легкостью дезавуировал. Ведь очевидно, что не может же быть такого абсурдного результата, и что в национальных республиках перестарались, и что защищать тех, кто перестарался, значит быть лукавей их (потому что они-то хотели как лучше, а президент России говорил как всегда).
Но он сейчас защищал своих, и его больше ничего не беспокоило. Журналист Figaro не был своим. Он был по другую сторону баррикад. И главное, что теперь, после этого ответа он действительно был по другую сторону.
Еще два раза президент высказался по принципиальным вопросам. На вопрос корреспондента BBC насчет того, нет ли раскола в политическом руководстве страны, а то Анатолий Чубайс и Алексей Кудрин говорят, что агрессивная внешняя политика России мешает развитию экономики, Владимир Путин ответил, что он «что-то не заметил, чтобы среди тех, кого вы назвали, были те, кого можно было бы отнести к политическому руководству страны».
Президент ответил на вопрос корреспондента «Известий» Екатерины Григорьевой, и из ответа стало понятно, что он собирается проработать в должности председателя правительства «столько же, сколько Дмитрий Медведев – на посту президента России» (тут Владимир Путин первый раз не сделал ритуальной оговорки насчет избирателей, которые должны еще подумать, доверить ли тому и другому такую большую страну, и не сказал, что он не собирается выставлять свою кандидатуру на президентских выборах 2012 года).
Наконец президент сообщил юноше из Омска, что ему, Владимиру Путину, ничто не мешает повесить портрет нового президента у себя в рабочем кабинете. Владимир Путин, правда, оговорился, что ему «не нужно вывешивать портрет Дмитрия Медведева, чтобы выстроить с ним личные отношения».
После этого возник милый сюжет с валентинкой. Журналистка радиостанции «Шансон» спросила, поздравил ли Владимир Путин кого-нибудь с Днем Святого Валентина и если да, то кого. Это был, конечно, вопрос по существу. Президент первый раз откровенно смутился и сгоряча рассказал, что он утро провел в спортзале и не успел никого толком увидеть, а потом вдруг вспомнил, что он, конечно, поздравил жену с Днем Святого Валентина, но просто валентинку подарить не успел.
А журналистка призналась, что хочет подарить президенту валентинку в связи с профессиональным праздником всех влюбленных. Она, конечно, очень хотела, чтобы эта пресс-конференция запомнилась всем ею, журналисткой радио «Шансон», а не кем-нибудь другим, и делала для этого все, что могла.
Она даже смогла подойти в конце пресс-конференции к пресс-секретарю президента Алексею Громову и передать ему валентинку для Владимира Путина. То есть она пошла до конца. Она объяснилась президенту в любви. И теперь стояла на лесенке возле сцены и, похоже, рассчитывала на взаимность.
* * *
Перед своим уходом с пресс-конференции Владимир Путин намерен был сказать последнее «прости» лидерам стран СНГ. Поэтому он договорился с каждым из них, чтобы они приехали на саммит в конце февраля 2008 года, хотя саммит был намечен на июнь.
И 22 февраля 2008 года он принял в Доме дружбы на Воздвиженке президентов стран СНГ, чтобы к тому же представить человека, с которым им предстоит встречаться на саммитах Содружества дальше. От выступления Владимира Путина при прощании с коллегами можно было ждать особой пронзительности, но президент России снова сумел обмануть ожидания публики.
Одна за другой машины с лидерами СНГ подъезжали к отремонтированному Дому дружбы. Я видел, как из своей машины пулей, словно в ней начался пожар, вылетел президент Грузии Михаил Саакашвили. Он влетел в фойе, где уже стояли несколько его коллег, натолкнулся на Владимира Путина, причем оживился так лихорадочно, как будто совершенно не ожидал его тут встретить, и бросился в зал заседаний, который к тому времени был совершенно пуст, потому что как раз Михаила Саакашвили все и ждали в фойе.
При этом даже при его появлении начать работать никто не торопился. Лидеры СНГ, по-моему, отдавали себе отчет в том, что именно это фойе им гораздо нужнее зала заседаний. Мне кажется, именно из-за этих коротких разговоров в фойе они сюда прежде всего и прилетели.
Вот президент Украины Виктор Ющенко отвел в сторону Владимира Путина и долго ему что-то втолковывал. Причем президент России за несколько минут не произнес ни одного слова: для Виктора Ющенко они были, кажется, лишними, он сам еле успел выговориться.
Президент Белоруссии Александр Лукашенко слишком горячо что-то объяснял президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву, чтобы можно было предположить, что президент Белоруссии говорит на какие-нибудь отвлеченные темы, а не об особом пути казахстанской нефти в Белоруссию, а вернее, об особых условиях ее поставок для Белоруссии. У президента Казахстана, впрочем, хватило мужества ни разу не кивнуть Александру Лукашенко.
В какой-то момент Нурсултана Назарбаева крепко взял под локоть наконец осознавший, где сейчас происходят основные события, Михаил Саакашвили. Он, судя по всему, намерен был пусть даже силой оттащить господина Назарбаева от господина Лукашенко. Видимо, потому, что интересы у президентов Белоруссии и Грузии был одинаковые, Нурсултан Назарбаев инстинктивно сопротивлялся им обоим. Когда ситуация стала совсем уж неприличной (Михаил Саакашвили продолжал тащить Нурсултана Назарбаева к себе), Александр Лукашенко, криво улыбнувшись, великодушно отошел к группе товарищей, стоявшей у окна.
Душой компании был президент Туркмении Гурбангулы Бердымухаммедов. Его окружили президент Киргизии Курманбек Бакиев, президент Таджикистана Эмомали Рахмон, президент Армении Роберт Кочарян. Рассказам президента Туркмении все эти люди, сбившиеся в очень тесную кучку, словно специально для того, чтобы больше никому не было слышно, смеялись просто взахлеб, до слез, по-моему, в глазах. Представить себе нечто подобное еще год назад, при Сапармурате Ниязове, который предпочитал вообще игнорировать саммиты СНГ, было невозможно.
Последним, с кем удалось уединиться возле шторы в фойе Виктору Ющенко, стал Александр Лукашенко.
Интересно, что по результатам их блица президент Украины выглядел странно опечаленным, а у Александра Лукашенко вид был просто торжествующий. Очевидно, это был первый случай за тот день, когда президенту Белоруссии дали договорить.
В общем, за несколько минут в фойе состоялось столько молниеносных дву– и многосторонних переговоров, что повестку дня работы неформального саммита можно было, кажется, считать исчерпанной.
Впрочем, для кого-то саммит только начинался. В фойе, когда присутствующих попросили заходить в зал, вдруг появился первый вице-премьер Дмитрий Медведев. Он встречал лидеров СНГ у входа в зал заседаний. Это тоже должно было выглядеть, очевидно, предельно неформально, но я давно не замечал, чтобы что-то в жизни выглядело настолько формально (церемония вручения наград американской киноакадемии «Оскар» выглядела на этом фоне апофеозом баловства и импровизации).
Данью протоколу не выглядели только объятия Дмитрия Медведева с Александром Лукашенко. Очевидно, это была дань их отношениям.
Владимир Путин сказал, что рад приветствовать участников саммита в Москве (а было бы интересно, если бы напоследок он вместо этой ритуальной фразы сказал им то, что действительно думал по этому поводу), и передал слово председательствующему в СНГ Курманбеку Бакиеву – только для того, чтобы тот передал слово президенту России Владимиру Путину. Было такое впечатление, что никто не хочет начинать первым. Но Владимиру Путину все-таки пришлось.
Ознакомительная версия.
