В январе 1933 года президентом США стал представитель Демократической партии США Франклин Делано Рузвельт. Он сменил на этом посту республиканца Гувера, который стал последним из череды «незаметных» президентов, приходивших к власти на волне быстрого экономического роста 1920-х годов. Они ставились на свой высокий пост в рамках консенсуса между крупнейшими бизнес-кланами США, и их основной задачей было не вмешиваться в блестящую экономическую конъюнктуру. А также помогать своим основным спонсорам. "Черный вторник" октября 1929 года произошел через девять месяцев после инаугурации Гувера, но отсутствие идей, организаторов, исполнителей и, наконец, устоявшаяся традиция не позволили ему начать разработку какой-нибудь реальной антикризисной политики.
В результате он стал основным "козлом отпущения" в условиях начавшейся Великой депрессии. И хотя сменившему его Ф. Рузвельту пришлось еще шесть лет выводить страну из кризиса (причем в течение его первого президентского срока экономическая ситуация только ухудшалась), те идеи и действия, которые он предложил американскому народу, были восприняты и по достоинству оценены. Франклин Рузвельт — единственный президент в истории США, который выигрывал выборы 4 раза, а в целом Демократическая партия США контролировала страну с 1933 по 1952 год (четыре срока Рузвельта и один Трумэна) — на 20 лет Республиканская партия была отлучена от реальной власти. А если учесть, что пришедший им на смену Д. Эйзенхауэр не был традиционным членом Республиканской партии — просто он, как харизматический лидер, выбрал ту партию, в которой ему легче было стать лидером (лидер демократов Г. Трумэн уже был президентом), то проблемы республиканцев могли продлиться еще 8 лет.
Итак, перед президентом США Ф. Рузвельтом в конце 30-х годов, после того, как стало понятно, что американские экономические проблемы не хотят «рассасываться» сами собой, вплотную встала необходимость поиска новой внешнеполитической и внешнеэкономической доктрины. Такой, которая могла бы поддержать экономику страны и гарантировать на достаточно длительный срок отсутствие тех процессов, которые привели к Великой депрессии. Отметим, что Великая депрессия была последним к тому времени и самым сильным из серии экономических кризисов, начинавшихся с крушения перегретых фондовых рынков, нарастающая мощь и сила которых терзали экономику США каждые 15–20 лет. Эта доктрина должна была позволить использовать тот потенциал роста, который могла бы обеспечить для США Вторая мировая война, предстоящее начало которой для людей уровня Рузвельта было очевидным. С учетом тех преимуществ, которые были на тот момент у США (отсутствие боевых действий на их территории и резкое ослабление всех остальных стран — потенциальных конкурентов), эта доктрина была сформирована и осуществлена.
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ГЛОБАЛИЗМА США
В качестве ее базы, которая и использовалась впоследствии для проникновения и дальнейшего контроля за экономиками стран мира, был взят контроль за мировыми кредитными ресурсами. В условиях Второй мировой войны США были фактически единственным банковским центром, не затронутым боевыми действиями. Теоретически оставалась еще Швейцария, однако она могла только сохранять находящиеся на ее территории капиталы (и то лишь при условии и до тех пор, пока Германия продолжала признавать ее нейтральный статус и воздерживаться от оккупации), но не проводить активную политику. Кроме того, в этой стране было очень велико влияние спецслужб фашистской Германии. США же значительно усилили свою позицию на финансовом рынке еще и потому, что и во время войны, и в первые послевоенные годы могли увеличивать свой оперативный финансовый ресурс путем использования бюджетных эмиссионных средств — по поводу которого в условиях военных действий вряд ли можно было ожидать протестов.
После биржевого краха 1929 года фондовые индексы еще очень много лет находились на чрезвычайно низком уровне (максимальный уровень 1929 года был достигнут только через двадцать пять с лишним лет, в самом конце 1954 года). С учетом этого, изначально очень низкого, уровня можно было наращивать капитализацию американских компаний, что автоматически влекло за собой рост активов банков и других финансовых институтов. Это, в свою очередь, позволяло безопасно (с точки зрения устойчивости финансовой системы) эмитировать новые доллары, которые и шли на «завоевание» предприятий и рынков в других странах. Повторяя уже сказанное, в экономической модели Ф. Рузвельта в принципе продолжал использоваться тот же механизм "фондовой мультипликации", что существовал и раньше, но он был взят под контроль и стал применяться для усиления влияния США во всем мире. Отметим, что "для внутреннего применения" Ф. Рузвельт применял активную кейнсианскую политику, а описанные методы использовались американскими компаниями для внешней экспансии (разумеется, поддерживаемой на государственном уровне).
Для того чтобы еще более усилить этот ресурс, США сумели построить систему контроля за процессами ценообразования во всем (несоциалистическом) мире, причем на все основные биржевые товары, прежде всего, на сырьевые ресурсы. Этот система строилась все послевоенные годы и состояла в том, что цены на сырьевых рынках стали определяться не путем поиска равновесия за счет многочисленных актов купли-продажи, как учили классики экономической мысли XIX — начала XX века, а с помощью механизма фьючерсной торговли, когда объемы срочных контрактов стали превышать объемы соответствующих наличных ("физических", материальных) ресурсов даже не в разы, а на порядки. Разумеется, цены на фьючерсных рынках определялись как раз теми механизмами, которые описывали классики, но, во-первых, эти рынки были уже по сути своей финансовыми, так как на них торговались преимущественно «бумажные» активы. А во-вторых, поскольку их объем существенно превышал объем исходных сырьевых рынков, контроль за ними мог осуществлять только «игрок», обладающий колоссальными финансовыми резервами. Таким «игроком» в условиях первых послевоенных десятилетий могли быть только США, скопившие в 1940-1950-е годы прошлого века огромные ресурсы как за счет стран Европы, которые в условиях тотальной войны направляли в США свои финансовые и золотые резервы, так и за счет упомянутого фондового мультипликатора. Существенную роль сыграла и принятая в Бреттон-Вудсе новая валютная система, которая сделала доллар центральной мировой валютой.
ОТКРЫТОСТЬ КАК РЫЧАГ ВЛИЯНИЯ
Однако этого было мало. Необходимо было дополнить этот механизм двумя принципиальными составляющими. Первый из них должен был защищать США от тех стран, которые могли бы в связи с уникальными национальными и географическими особенностями развиваться «слишком» быстро и благодаря этому смогли бы избежать или избавиться от американского финансового диктата. Классическим примером является Япония 1960-1970-х годов. Преодоление таких неприятностей обеспечивалось тем, что обязательным условием предоставления финансовых и кредитных ресурсов со стороны США, без которых трудно было рассчитывать на быстрый послевоенный рост, стало наличие открытого для внешнего воздействия финансового и валютного рынка в странах — реципиентах капитала. Такая ситуация всегда позволяла США, используя уже упомянутый механизм мультиплицирования финансовых активов через фондовый и фьючерсные рынки, применять полученный ресурс против национальных валют и финансовых рынков стран-конкурентов. В результате последние попадали в еще более зависимое положение от американского капитала.
Кстати, именно по этой причине главной задачей российских либерал-реформаторов в начале 1990-х годов стало именно открытие российских рынков для американских капиталов. После этого разрушение производственно-финансовой системы и «уход» России с позиции активного мирового игрока был предопределен.
А для того чтобы все эти действия не сопровождались естественным возмущением национальных элит, был блестяще разыгран тезис "советской угрозы", которая сплачивала эти элиты под руководством США в условиях якобы еще более страшной опасности со стороны Советского Союза.
И до тех пор, пока эта угроза (реальная или мнимая) еще имела место, такие действия по ограничению экономического роста различных стран обходились для США вполне безнаказанно. Отказ от золотого обеспечения доллара в рамках отмены Бреттон-Вудских соглашений, Япония начала 1990-х годов, знаменитая атака Сороса против английского фунта и других европейских валют (который ее только организовывал, финансовые ресурсы-то были получены в рамках общего сговора американских финансистов) и многие другие финансовые операции прошли для США вполне безнаказанно.
ДОЛЛАР КАК ИНСТРУМЕНТ МИРОВОЙ ВЛАСТИ
Отметим, что построенная схема содержала в себе еще и полезные демпфирующие механизмы. Как уже отмечалось, экономика США с момента своего возникновения серьезно зависела от фондового рынка, этот институт всегда имел там гипертрофированное значение. В результате в экономике США стандартные циклы серьезно усиливались. В период циклического роста относительные значениями финансовых показателей (по сравнению со средними значениям этих показателей в цикле) были существенно выше, чем аналогичные показатели в других странах с аналогичным построением экономики — за счет уже упоминавшегося фондового мультипликатора. Но, как следствие, в период спада они также падали значительно сильнее, что вызывало сильнейшие депрессии.
