В конечном счете, как и антисемитские, и антимусульманские, и антиамериканские настроения, неприязнь к России имеет прочные геополитические основы. Принимая различные формы, захватывая народы и культуры, распространяясь на разные исторические периоды, русофобия коренится в Северном полушарии Земли, где сильны позиции католицизма и протестантизма. Зато Азия, Африка, Аравийский полуостров, Южная Америка никогда не страдали русофобией. Что касается китайцев и японцев, то у них с Россией были территориальные конфликты, нередко приводившие к войнам, но антирусские настроения им никогда не были свойственны и в их лексиконе даже нет соответствующих слов.
А вот Соединенные Штаты, имеющие с Россией общую границу, но никогда формально с ней не воевавшие и, более того, являвшиеся ее союзником в обеих мировых войнах, прониклись к ней беспрецедентной ненавистью на государственном уровне. Эту загадку мы также хотели бы попытаться разгадать в нашей книге. Так что к данному исследованию надо относиться снисходительно, как к первому опыту в новой области, который следует дополнить, развить и продолжить, дабы разрубить этот гордиев узел, мешающий развитию всего западного мира.
Невозможно сполна отблагодарить всех тех, кто помог мне в написании этой книги. Прежде всего, я хочу поблагодарить моего швейцарского издателя, Сержа де Палена, который близко к сердцу принял тему моего исследования и снабдил меня всевозможными справочными материалами и документами. Я благодарю также тех авторов, что поддерживали меня в процессе написания книги. Я признателен первопроходцам на пути исследования нелюбви к России, и эти первопроходцы — немаловажная деталь — почти все американцы или англичане. Англосаксы довели свою русофобию до высочайшей степени наукообразности и эффективности, а потом сами же начали ее хладнокровно анализировать и критиковать, увенчав свои изыскания написанием академических трудов, отвечающих самым строгим требованиям и критериям. Нужно отдать им должное[6].
Я нахожусь также в неоплатном долгу по отношению к следующим людям: аргентинцу Эзекьелю Адамовски, к Джону Хоусу Глисону, Тройу Пэддоку, Андрею Цыганкову, Маршаллу По, Стивену Коэну, Фелиситас Макгилкрайст, Реймонду Тарасу, Иверу Нойману и Полу Сэндерсу, которые написали невероятно интересные исследования о различных формах русофобии[7]. В моем непосредственном окружении мне очень помогли Слободан Деспот и Марко Деспот, Эрик Хёсли, Габриэль Галис и Жорж Нива — они давали мне неоценимые советы или высказывали весьма полезные критические замечания. Кроме того, мне очень помог журнал «Монд дипломатик», а также блог Жака Сапира, всегда дающий самые свежие новости, равно как и более оппозиционный сайт Вайняарда Сейкера.
И наконец, я посвящаю эту книгу моим собратьям по перу, журналистам, которые, несмотря на трудности и опасности, встающие на их пути, продолжают добросовестно исполнять свой профессиональный долг, стараясь не кривить душой и оставаться в ладу со своей совестью. Я хочу почтить также память 64 профессиональных журналистов, 6 других сотрудников СМИ и 19 блогеров, убитых в 2015 году[8]. Их пример напоминает нам, что за свободу слова нам может мстить не только внешний враг, угроза может исходить изнутри нашего с вами мира.
Часть первая
Сила предрассудков
Глава I
Русофобия или Россия глазами других народов
Чем западные советологи отличаются от западных китаистов? Китаисты Китай любят, а советологи Россию ненавидят.
Русская шутка
Зачем ругать кого-то по пустякам, когда можно во всех грехах обвинить Россию?
Сергей Армейсков. Бритва капитана Обвиова. Russian Universe Blog[9]
Каким мерилом измерить Россию? Как описать эту загадочную страну? Такими вопросами задавались все путешественники, дипломаты, комментаторы, шпионы и журналисты, которым за последние пятьсот лет доводилось ступать на русскую землю. Но ответ на эти сакраментальные вопросы они так и не нашли.
Русские и сами не в состоянии ответить на этот вопрос, хотя каждое новое поколение сызнова пытается понять: что же такое Россия? Русские себя не жалеют, силясь определить, европейцы они или азиаты. Нет ответа. Некоторые мыслители утверждали, что сердце их принадлежит Западу и что нужно искоренить в душе все пережитки татарщины. Другие, напротив, стремились подчеркнуть свое славянство, уходящее корнями в азиатские степи.
Ни те, ни другие друг друга не убедили. Ни западники, пытавшиеся лизать сапоги Европе, которая их отталкивала. Ни славянофилы и их наследники «евразийцы», продолжающие лелеять миф об исключительной, незамутненной и чистой русской душе. Ни одна, ни другая сторона не могут победить по той простой причине, что их теории однобоки: Россия — и не Европа, и не Азия. Точнее, она и Европа, и Азия одновременно.
Но если Россия не является ни Европой, ни Азией, то разве это повод ненавидеть ее и, как подавляющее большинство западных журналистов и «экспертов», представлять оплотом варварства, деспотизма, мракобесия и территориальной ненасытности? Вы и сами скажете, что нет. И если Россию так трудно понять, то это вовсе не значит, что ее нужно изображать в карикатурном виде и смотреть на нее в кривое зеркало предрассудков и стереотипов антирусской пропаганды, тем более что авторы этой пропаганды предпочитают оставаться в тени.
И все же именно это происходит каждый день в большинстве посольств, периодических изданий и университетов.
Отчего это происходит? Откуда такая злоба, и почему она направлена именно на Россию? Ведь западный мир, как бы он ни упивался собственным превосходством, никогда не позволял себе смотреть с таких позиций, скажем, на Китай. Или даже на Восток, который он достаточно критиковал и высмеивал как враждебный ему источник инаковости[10].
Дело в том, что Россия, в отличие от Китая, Месопотамии или Египта, не является очагом тысячелетней цивилизации, изобретшей письменность задолго до того, как это сделал Запад, и не на этой территории родился Христос и была написана Библия. Напротив, Россия представляется как холодная и дикая бескрайняя равнина, промерзшая и пустынная. Кого еще, как не ее, обвинять в отсталости, бескультурье и варварстве?
Россия — и похожая на Запад, и нет
Еще одна ловушка в восприятии России — это ее мнимое сходство с Западом. Польский писатель Мариуш Вильк, уже двадцать пять лет живущий в России, в Карелии, заметил: «Нет ничего обманчивей, чем кажущееся сходство России с Европой»[11].
«Тут все масштабы иные, и религиозные обряды другие, и государственное устройство диковинное… <…> Замечено, что никакой другой народ никогда не пользовался такой дурной славой, как русские. Потому что никакой другой народ внешне так не походил на европейцев, будучи на самом деле совершенно иным. А на Западе ни в XVI веке, ни позже никто не удосужился познать и понять русскую реальность изнутри».
Так что Европа пять веков подряд механически повторяет суждения и заключения, сделанные в XV–XVI веках первыми ступившими на русскую землю европейцами, не пытаясь исправить недоразумения и ошибки[12]. Вильк отмечает, что даже такой умудренный опытом писатель-путешественник, как его соотечественник Рышард Капущинский, не избежал подобных заблуждений[13]. Рассказывая о своих странствиях по советской империи периода 1939–1989 годов, Капущинский то и дело сбивается на туристические очерки, выпячивая одни события и подробности и опуская другие, не соответствующие его замыслу…
Процитирую некоторые из этих расхожих штампов, свидетельствующих о русской «дикости» и унаследованных от первых путешественников, — штампов, без устали повторяемых вплоть до XXI века, несмотря на то, что идея коммунизма вот уже четверть века как изжила себя.
Итак, русские — якобы от природы кровожадны, грубы и свирепы, они выселяют, мучают и уничтожают этнические и религиозные меньшинства (как во время двух последних войн в Чечне).
Что правда, то правда: русские — как, впрочем, и все остальные народы — не слишком щепетильны, если над ними нависает опасность.
Но если подсчитать за последнюю четверть века, сколько невинных жертв замучено в застенках Гуантанамо и сколько мирных жителей перебито в Сомали, Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии из-за неточной наводки беспилотных самолетов-истребителей — разве эти цифры с лихвой не перекроют все злодеяния, которые русские могли учинить в Грозном? Почему мы молчим как рыбы, когда речь идет о вышеперечисленных жертвах, и бьем в набат, когда речь идет о России?
