С одной стороны, в Концепции утверждается, что накопленная «резервная подушка безопасности» при ее разумном расходовании позволит без особых затруднений пройти этап мирового экономического кризиса, который якобы закончится максимум в 2010 году. Но, с другой стороны, говорится, что для обеспечения инновационного развития Россия должна в несколько раз увеличить приток иностранных инвестиций.
Однако авторы Концепции — не олухи и не дети! Они же знакомы с мировой экономической историей вообще и историей последних десятилетий глобализации в особенности. Они же не могут не понимать, что вся мировая экономическая история (а история последних десятилетий — в особенности) неопровержимо показывает, что в случае открытия слабой экономики (а российская экономика рассматривается в Концепции как слабая по отношению к той, откуда должны прийти инвестиции) начинает функционировать «принцип сообщающихся сосудов». То есть все ресурсы развития (финансовые, кредитные, интеллектуальные, знания, технологии, и так далее) начинают утекать из страны в направлении более сильных экономик.
Если даже авторы Концепции недостаточно знакомы с опытом мировой истории, они не могут быть совсем уж чужды всему тому, что касается опыта их собственной страны. Россия уже напоролась на эти грабли в период, который именуется теперь «ужасными 90-ми годами». Авторы предлагают еще раз напороться на то же самое? Пусть им выпишут командировку в Латинскую Америку или Юго-Восточную Азию. Там на эти грабли в разных странах напарывались в основном по одному разу, но с такой силой, что потом никакие усилия вестернизированных элит не могли заставить общество повторить эксперимент. Видимо, считается, что у нас общество никогда ничему не окажет никакого осмысленного сопротивления. Может быть, это и так. Но при чем тут тогда развитие? Кроме того, чем ближе общество к состоянию комы и безволия, тем в большей степени экспертное сообщество должно брать на себя те функции, которых общество взять не может, и хотя бы говорить правду — обеспокоенно и ответственно.
Есть в Концепции фрагменты, вызывающие уже не только недоумение, но и… не хочется говорить сострадание, но как иначе сказать? Например, на этапе реализации Концепции до 2012 года предполагается рост зарплат, превышающий рост производительности труда. А что такое рост зарплат, превышающий рост производительности труда? Это проедание неполученных доходов. Но ведь именно в этот период предполагается (в том числе и в самой Концепции) снижение валютных поступлений от сырьевого экспорта. А что такое снижение валютных поступлений от сырьевого экспорта? Это проедание так называемой «резервной подушки безопасности».
А еще предлагается (в той же Концепции, между прочим) повышение социальных выплат непроизводственному сектору. Повышаются пенсии, пособия, зарплаты военным. А откуда на все это возьмутся деньги? Ведь речь идет о том, что «подушку» будут проедать ускоренно, с разных, так сказать, концов. И серьезного повышения доходов от инновационного экспорта на этот период не предполагается. Когда с популистскими целями в ходе предвыборной кампании даются завышенные обещания — это хотя бы понятно. Но зачем это делать в Концепции? Ведь ее никто, кроме специалистов, не прочитает.
Иногда хочется руками развести от прямых несоответствий, которыми изобилует Концепция, причем не несоответствий мировому опыту, а несоответствий своим же собственным положениям. В Концепции предполагается, например, использование для защиты внутреннего рынка «таможенно-тарифных» мер ограничений импорта. Но в Концепции также предлагается вступать в ВТО. Правила ВТО не позволяют использовать «таможенно-тарифные» меры для ограничений импорта. Так что же, собственно, имеют в виду авторы Концепции? Или им кажется, что подобные несоответствия можно прикрыть употреблением броских (и ничему в мировой литературе не соответствующих) словечек?
Почему надо называть уровень монетизации экономики России (обеспечения ее денежным предложением) «финансовой глубиной»? Что такое «финансовая глубина»? И не лучше ли было уменьшить сразу и количество ничему не соответствующих слов, призванных поразить внимание дилетантов, и количество несоответствий одних положений своей Концепции другим?
В Концепции — в самом конце и вскользь — обозначены те издержки, которые предстоит принимать на себя адресатам. То бишь населению России. Речь идет о повышении до рыночного уровня тарифов на электроэнергию, газ, ЖКХ, транспорт. О «необходимости достижения равной доходности продаж газа на внутреннем и внешнем рынке».
Все экспертные оценки (а их пруд пруди) показывают, что это станет тяжелейшим ударом для большинства предприятий России. А также чревато неприемлемыми социальными нагрузками для населения. Ведь вряд ли предприятия России к предлагаемому в Концепции времени станут конкурентоспособными на мировых и внутренних рынках в результате инновационной модернизации.
А вот что будет, если инновационная модернизация «прикажет долго жить», а цены на газ повысят до мировых? Это, так сказать, «понятно до боли». Понятно также, почему это нужно «Газпрому». Но речь же идет о национальной Концепции. Для нации же и страны это абсолютно губительно.
Вот что выясняется прежде всего при анализе объемного труда, призванного вывести нас на новые рубежи.
Но к этому «прежде всего» все не сводится. Помимо заданности определенными (уже показавшими свою губительность) принципами, помимо небрежностей и корпоративных ангажементов, есть еще одно свойство Концепции, которое нельзя назвать иначе, как «странность».
Конечно, можно только приветствовать то, что X съезд «Единой России» не отказался от развития в условиях кризиса. Но разве можно отказаться от детального рассмотрения кризиса как контекста и фактора? Это же называется «отрыв от реальности»! То есть экономический аутизм.
Должно ли вообще заявляемое в Концепции соотноситься с реальностью хоть как-то? В Концепции, например, задается либеральный принцип руководства экономикой. Между тем правительство, подписавшее Концепцию, уже применяет дирижистские антикризисные меры, которые диаметрально противоположны всему, что предписывается Концепции.
Налицо алармистские заявления А.Кудрина о том, что если государство будет наращивать госрасходы нынешними темпами, то резервов не хватит даже на три года. Кудрин сам по себе, Концепция сама по себе? Кудрин не член правительства, утвердившего Концепцию 25 ноября 2008 года?
Налицо официальное заявление замглавы МЭР А. Клепача о том, что в России уже наступила рецессия. Налицо официальные экспертизы, предрекающие стране уже в следующем году глубокий экономический спад и глубоко дефицитный бюджет и призывающие Думу срочно заняться секвестром трехлетних бюджетных проектировок.
Рассматриваемая Концепция является концепцией в полном смысле слова? Или ее можно называть «снами о развитии» (сон первый — инновационный, сон второй — инвестиционный и так далее)?
Оппоненты могут мне сказать, что Концепция — это всего лишь пиар. Что-ж, это было бы грустно. Но еще грустнее, если это не пиар. А в том-то и дело, что, судя по выступлениям Путина и Медведева в конце 2008 года (если мне не изменяет, конечно, психологическое чутье), речь идет не о пиаре, а о символе веры. Путин и Медведев, как мне кажется (доказать тут нельзя ничего, но без интуиции аналитика невозможна), в каком-то смысле рассчитывают на реализацию Концепции. И вот тогда становится не только грустно, но и страшно.
Потому что сталкиваешься с двумя несовместимыми пожеланиями, которые я здесь и далее буду называть принципом «И—И» (прошу не путать с четырьмя или пятью «и», заявленными российской властью в качестве ядра все той же Концепции). Говоря о принципе «И—И», я имею в виду парадигмальность, согласно которой тот или иной проект (в том числе и предложенный в Концепции проект развития) должен сочетать в себе нечто несочетаемое. Например, он должен быть И политически мягким, И обеспечивающим переход страны в новое цивилизационное качество. Никак не являясь адептом политической жесткости ради жесткости, я все-таки хочу понять: (а) как это может быть в принципе, (б) где и когда так было и (в) как это может быть в условиях глубокого кризиса?
Либо надо отменять в условиях кризиса поставленные цели (что уже происходит де-факто хотя бы по отношению к росту ВВП), либо продавливать реализацию целей жесткими политическими методами. Когда же не происходит вообще ничего, то возникает именно странное и пока еще смутное ощущение какого-то совсем уж стратегического дежа вю…
Какого именно?
Ситуация слишком серьезна для того, чтобы описывать смутные ощущения. Описываемое должно перестать быть ощущением вообще, а уж смутным — тем более. Для того, чтобы этого добиться, нужно проводить качественно другую аналитику. Что я и собираюсь сделать.
