Можно называть это как угодно: американское руководство миром (читай: нещадной эксплуатации мира в качестве гегемона капиталистической системы), выработка политики для глобальной сверхдержавы (читай: для установления глобального контроля США), однако здесь на пути американцев оказывалось досадное для них препятствие – СССР, победитель в войне, ещё вчера – союзник. Но то было вчера. А сегодня, после войны, можно планировать «немыслимое» – предполагавшийся на 1 июля 1945 г. англо-американско-польский удар по Советской армии с использованием поляков и, главное, немцев (последние весной 1945 г. очень хорошо уловили изменения в коалиции и потому англо-американцам в большинстве случаев сдавались, почти не оказывая сопротивления, а с русскими бились на смерть); можно планировать атомную бомбардировку СССР; демонстрировать готовность поделиться секретом атомной бомбы с западными немцами и т. д. Иными словами, обладая монополией на атомную бомбу, США двигались к новой войне, и то, что мы сегодня называем ХВ, в 1945-1949 годах можно было трактовать как подготовку, прелюдию к новой войне. В 1949 г. советская атомная бомба – впечатляющий результат работы огромного и многостороннего коллектива под руководством блестящего советского организатора Лаврентия Павловича Берия – прекратила это движение и началась «чистая» ХВ, которую мы, глядя в прошлое ретроспективно, распространяем на 1945-1949 годы.
Первой реакцией американских «ястребов» на сообщение ТАСС от 25 сентября был шок, второй – призыв к превентивной атомной войне против СССР. Однако имея 250 бомб, американцы не могли добраться до крупнейших центров европейской части СССР – тактико-технические характеристики 840 действующих стратегических бомбардировщиков, как замечает Александр Орлов, не позволяли. Советская атомная бомба была не первым неприятным сюрпризом 1949 г. для американцев.
20 апреля 1949 г. Народно-освободительная армия Китая (НОАК) численностью 1,2 млн. человек форсировала Янцзы, а 23 апреля 1949 г. 2-я и 3-я полевые армии взяли столицу Чан Кайши Нанкин; 22-летний гоминьдановский режим по сути прекратил своё существование. Следующие недели – это уже агония режима: 27 мая был взят Шанхай, и сотни тысяч беженцев рванули на Тайвань. Американцы попытались переиграть свою китайскую политику, объявив Чан Кайши главным виновником поражения и резко развернувшись в сторону КПК и Мао, но было поздно. Ответ, который дал Мао американцам 30 июля, Лаура Тайсон-Ли, автор биографии супруги Чан Кайши, назвала «артиллерийским залпом». Мао объявлял янки о том, что новый Китай «уже создал вместе с Советским Союзом общий фронт антиимпериалистической борьбы. Альтернатива проста: либо убить тигра, либо быть съеденным». Ну а в августе СССР огорчил «тигра» до невозможности, испытав атомную бомбу в Семипалатинске-21.
На события 1949 г. СНБ отреагировал агрессивной директивой № 68 14 апреля 1950 г. Этот почти восьмидесятистраничный документ под названием «Задачи и программы национальной безопасности США» представляет собой образчик англосаксонской агрессивности, закамуфлированной красивыми словами. По сути это катехизис ХВ. В нём утверждается, что «Советский Союз в отличие от предыдущих претендентов на мировую гегемонию фанатично одержим новой верой и стремится подчинить своей власти остальной мир» (стремление США подчинить остальной мир у авторов документа отрицательных чувств не вызывает) и, естественно, любым способом уничтожить США как единственную преграду для осуществления своего плана. В директиве разбираются намерения СССР (уничтожить свободный мир и превратить планету в концлагерь) и США (защитить цивилизацию, её свободы и свободу). С учётом этих намерений и приписываемых СССР целей, в документе намечается программа внешнего и внутреннего (изменение советского строя изнутри) воздействия на СССР. А для этого необходимо ускоренное и непрерывное наращивание военных сил, увеличение военного бюджета США с 13,5 млрд. долл. до 50 млрд. Трумэна порядок цифр ошеломил и он не стал спешить с подписанием распоряжения об увеличении бюджета Пентагона. Однако в субботу 24 июня (в США было уже 25 июня) 1950 г. северокорейские войска вторглись на территорию Южной Кореи, началась Корейская война и в конечном счёте Пентагон получил, что хотел.
На Западе до сих пор распространено мнение, что главным инициатором Корейской войны был Сталин. Документы, рассекреченные в последние годы, показывают, что это далеко не так. Начать с того, что для СССР (как и для США, но не для КНР) Корея не представляла стратегического интереса. Сталин не хотел этой войны, долго не давал «добро», но в конкретных обстоятельствах (создание советской атомной бомбы, победа коммунистов в Китае, развёртывание ХВ, Берлинский кризис, активизация действий США в Восточной Азии и в Южной Корее в частности) согласился. Решение Сталина было обусловлено иными факторами, о которых речь пойдёт ниже. Но об одном следует сказать сразу. Как заметил Джеймс Кэрролл, автор книги «Дом войны. Пентагон и катастрофический рост американской мощи», именно директива СНБ-68 вызвала жёсткую и воинственную реакцию со стороны Сталина – СССР реагировал на шаги США, а не предварял их. В свою очередь, реакция СССР вызвала то, чего боялись американцы – самореализующееся пророчество – и что они отразили в директиве – её страхи парадоксальным образом материализовались. Корейская война – это то, как СНБ-68 выглядит в реальности. Я бы сказал, Корейская война – это бумеранг, пущенный в виде СНБ-68 и вернувшийся к тому, кто его запустил.
Дав после долгих размышлений «добро» на военные действия северокорейцев, Сталин жёстко оговорил две вещи: СССР помогает разработать план военной компании при двух условиях: 1) СССР не будет принимать участия в наземных операциях; 2) КНДР должна заручиться помощью КНР. План был разработан (причём на русском языке), и в соответствии с ним северокорейцы, как пишут западные исследователи, нанесли внезапный и неожиданный удар. Внезапный – да. Но неожиданный ли? Анализ ситуации показывает, что американцы и южнокорейцы не просто ожидали северокорейского нападения, но провоцировали его, создавали ситуацию, когда северокорейцы должны решить, что Южную Корею они «возьмут легко». Нужно сказать, что эта игра американцев против северокорейцев и русских удалась. Другое дело, что военные действия пошли и кончились не по американскому плану, хотя многие задачи янки выполнили и перевыполнили. А теперь – подробнее.
Исследователи чаще всего фиксируют внимание на истории Корейской войны, в которой южнокорейцы и американцы выглядят обороняющейся стороной в совершенно определённых обстоятельствах. Но, во-первых, кроме истории есть предыстория, а во-вторых, как говорил Сталин, есть логика намерений и есть логика обстоятельств. Поговорим о предыстории и о намерениях, прежде всего американских. Замысел оккупировать всю Корею и как минимум часть Маньчжурии возник у американцев в июле 1945 г. – об этом пишет в своих мемуарах Трумэн. Однако тогда у США не было достаточно сил, к тому же нельзя было ссориться с СССР накануне войны с Японией, и Штаты удовлетворились южной частью Кореи. В ходе развития ХВ американцы выделили ряд регионов, которым «угрожает советская экспансия». В американском списке была и Южная Корея.
За неделю до начала войны в Пентагоне был утверждён план «SL-17», в котором по сути был расписан сценарий будущей войны: нападение северо-корейцев, отступление южнокорейцев, вмешательство США – высадка американских войск в Инчхоне. Американцы готовились к такому варианту, а точнее – готовили его. «Никогда прежде на всём протяжении нашей истории, – писал американский журнал Life – мы не были до такой степени подготовлены к началу какой-либо войны, как в начале этой (Корейской. – А.Ф.) войны. Сегодня, спустя лишь несколько недель с тех пор, как началась война, мы имеем в Корее больше солдат и больше оружия, чем мы посылали для вторжения в Северную Африку в ноябре 1942 года, через 11 месяцев после Перл-Харбора» (цит. по: Окороков А. «Секретные войны Советского Союза». – М., 2008. – С. 493). За одну неделю так не подготовишься, даже если учесть, что в Японии и на Дальнем Востоке, а также в зоне Тихого океана американцы сосредоточили значительные силы.
Иными словами, шла интенсивная подготовка США к войне, тогда как официально США заявляли о том, что Южная Корея исключена из пределов «оборонительного периметра США» (этот «периметр» был очерчен 12 марта 1947 г. «доктриной Трумэна»). О таком исключении сказал, например, Дин Ачесон 12 января 1950 г. Позднее он скажет, что его речь дала «зелёный свет» для нападения на Корею, а сенатор Роберт Тафт, обвинив Ачесона в том, что заявление Ачесона вызвало коммунистическую агрессию, потребовал его отставки. Фраза Ачесона на самом деле звучит весьма двусмысленно, особенно если вспомнить излюбленную англо-американским истеблишментом манеру провоцировать потенциального противника на некие действия, создавая у него впечатление, что англосаксы останутся в стороне от конфликта (иначе потенциальный противник не станет противником актуальным и к тому же на него нельзя будет навесить ярлык «агрессора»). Именно так британцы поступили с Вильгельмом II в 1914 г. (министр иностранных дел Великобритании Эдуард Грэй создал у кайзера впечатление, что европейский конфликт – это в любом случае без британцев), а американцы – с Саддамом Хусейном в 1990 г., спровоцировав вторжение Ирака в Кувейт. 31 июля 1990 г. за 48 часов до иракского вторжения помощник госсекретаря по Ближнему Востоку и Южной Азии Джон Келли на прямой вопрос, что будут делать США, если Ирак нарушит границу Кувейта, ответил: у США нет обязательств перед Кувейтом. По сути это было приглашение к агрессии, исторически и в долгосрочной перспективе вышло приглашение Саддама – на казнь Военный конфликт с Северной Кореей решал не только вопрос о «приобретении» всего полуострова, но и другую проблему. Дело в том, что южнокорейский режим Ли Сын Мана в 1950 г. оказался на грани краха, в стране не просто стремительно росло недовольство, а ширилось партизанское движение (в горных южных районах), в 5 из 8 провинций и в армии вспыхнули восстания; подавляя восстание на острове Чэчжу, власти с американской помощью уничтожили от 30 тыс. до 60 тыс. человек и вынудили бежать в Японию 40 тыс. человек; в 1949 г. на север перешли в полном составе и с полным вооружением два батальона, были и другие случаи бегства южан на север.
