Разработанная тогда Квачковым операция с минимальными потерями разрядила обстановку. Если б не Володя, страшно представить, сколько бы там наломано было дров! Ведь ситуация была хуже не придумаешь. Когда мы прибыли туда и с вертолетов по-штурмовому высаживались, со всех сторон по нас долбили снайперы, даже с крыши центрального универмага. Курган-Тюбе горел... На высоте 150 метров в открытый блистер вертолета и то врывался трупный запах. Тысячи неубранных трупов. У молодых волосы вставали дыбом... Если бы не наше вмешательство, если б не Володино стратегическое мышление, они бы перебили друг друга до последнего ребенка... Квачков ведь и чеченский узел предлагал развязать рядом спецопераций, не было б тогда и этой бесконечной войны, и стольких жертв с обеих сторон. Но если в Таджикистане к Квачкову прислушались, здесь уже слушать не захотели. Иные интересы возобладали в верхах...
Юными лейтенантами Квачков и Чубаров попали в одну роту — взводными командирами. Дело было в Германии, год 1971-й. Уже тогда, признается Чубаров, о Квачкове в спецназе говорили с большим уважением. «Конечно, — улыбается генерал, — тогда ему было не до научных обобщений». До двух ночи готовились к проведению занятий, а к шести надо быть в подразделении, в 6.05 уже начиналась физзарядка — не простая, спецназовская... Вообще, 3-я бригада гремела, сильные традиции были заложены еще командирами-фронтовиками. Готовились к войнам, которые тогда разгорались. Арабо-израильский конфликт, вооруженные стычки в Африке, в Латинской Америке... Лейтенанты просили в рапортах послать туда, где проливается кровь простого трудового народа.
Служба в Германии по тем временам — считай, консервация: как попал взводным, так взводным и прослужишь все пять лет. Но, наверное, слишком уж старались молодые офицеры: в одно время получили по очередной звездочке, в одно время были назначены ротными. Редкий, о многом говорящий случай.
Потом дороги друзей разошлись. Чубаров попал в Среднеазиатский военный округ, Квачков — в Забайкалье, Афганистан. Встретились уже в Москве, в Академии.
— У поэта сказано: «А что мы без друзей? Как поле без цветов», — вздыхает Александр Сергеевич. — В академии Володя мне очень помогал. Он учился на курс старше. У нас и темы совпадали — курсовых, диплома. Потому что совпадали взгляды на боевое применение. Вот когда у Квачкова раскрылся еще один талант — военного исследователя. Он человек волевой, упорный — добился приема у нескольких ветеранов военной разведки. А к ним попасть ох как непросто! Не люди — легенды. Старинов, к примеру, или Овидий Горчаков. Имея громадный практический опыт, отточенный аналитический ум, Володя видел изъяны в организации разведывательно-диверсионной службы в разных военных округах. Предлагал, как это устранить. Уже тогда у него выстроена была своя концепция развития войск специального назначения, потом блестяще отшлифованная им и легшая в основу Директивы Генерального штаба ...
В Афганистане спецназу нередко приходилось «вытягивать» попавшее в переделку подразделение. Уже справившись с поставленной задачей, уже на обратном пути отряд Квачкова сам наткнулся на засаду. Очень грамотно, надо сказать, организованную засаду: подрыв БМП и шквальный огонь со всех сторон. Три часа под ураганным огнем. Кто хоть однажды пережил это, тот понимает. Голову поднять страшно, не то что совершить маневр. И в этом свинцовом шквале Квачков сумел организовать бросок на сопку, единственный путь к спасению: лишь с высоты можно было подавить разошедшихся «духов».
Потом была контузия. Хорошо помнит горячий тяжелый удар, помнит, как успел подумать: фугас? противотанковая мина? Взрывом разорвало «гусянку» на БМП, отбило каток. Командира отбросило метров на пятнадцать в сторону. Осколки посекли бронежилет в клочья. На самом — ни царапины. Однако контузия оказалась сильной: после госпиталя буквально жил на таблетках, до сих пор мучают головные боли, обострившиеся в камере «Матросской Тишины»...
Не раз и не два был на волосок от смерти. В Чечне вернулся на базу в вертолете с десятком пробоин от обстрела.
А ведь мог уже и не ехать, сидеть в Москве, писать научные статьи.
Володя старался отработать на практике все то новое, что выдвигал в докторской диссертации, — отвечает на мой резонный вопрос генерал Чубаров. — Он привык ценить человеческую жизнь, и годы на войне его не изменили. За ошибку военачальника тысячи расплачиваются жизнью. Это понимают все, но руководствуются этим только лучшие. Владимир Васильевич — выдающийся разработчик спецопераций. И не только. Я верю, что благодаря ему армия обретет второе дыхание. Ведь он автор многих документов по организации принципиально новых подразделений, отвечающих вызову сегодняшнего и завтрашнего дня, и многие из его предложений уже нашли поддержку на самом верху, вплоть до начальника Генерального штаба. Само собой, кое-кому его работа и он сам,— словно кость в горле. Ведь он конструктор новой армии, его новейшие разработки не просто способны поднять армию с колен и не просто укрепить ее, а сделать ее организационно армией наступившего века.
Сегодня у многих и душа, и сердце искренне болят за Россию, за русский народ, но вся их боль лишь в словах, Володя же не причитает, как большинство, не скулит, не ноет, он свою боль, свою тревогу, свою ответственность за Россию вкладывает в конкретное, судьбу России определяющее дело. Его есть за что бояться и ненавидеть врагам России, каковых и в самой России немало... Ну, а насчет Чубайса... Понимаете, Володя — аристократ, элита армии, он бы пачкаться не стал. Если же допустить невероятное и предположить, что он взялся... Хм, да там бы мокрого места от Чубайса не осталось. Простите...
По словам Надежды Михайловны, последнее время муж много читал, впрочем, много читал он всегда, теперь же читал не только специальную литературу. Русские мыслители, философы прошлых лет и современные расширили круг его чтения. Его любимцы? Боготворит Дениса Давыдова, считает его гениальным спецназовцем, первым в мире разработчиком теории специальных операций, опередившим военную мысль европейских стратегов на десятки лет. Любит перечитывать Ивана Ильина, на его столе сборник недавно ушедшего от нас Александра Панарина. Подчеркнуто: «Новая, демократическая, элита, подобно большевистскому властвующему меньшинству в 1918 году, постоянно помнит, что у «туземного большинства» она на подозрении и ввиду отсутствия настоящей опоры изнутри необходимо искать опору извне. Словом, собственный народ становится неназванным противником, с которым ведется необъявленная гражданская война, а бывший противник выступает в роли покровителя и, на случай чрезвычайных обстоятельств, гаранта «демократических преобразований»... В 1995-м году я был в группе Квачкова, направленной в Югославию, — рассказывает майор спецназа ГРУ Владимир Иванов. — Выехали под видом туристов. В случае чего, могли надеяться только на себя: рассказывать о задании нельзя никому... Готовили спецназ сербов, передавали свои приемы и навыки. Запомнилась атмосфера воинского братства, которую сумел создать Владимир Васильевич. Он всю жизнь ценит людей не по количеству и размеру звезд на погонах, а по человеческим качествам. Благодаря его командирскому таланту мы успешно выполнили задание. Исключительная личность! Когда все те негативные процессы, что происходят в стране, докатились и до спецназа ГРУ, тогда многие просто плюнули и ушли заниматься другим делом, спокойнее и прибыльнее, он остался верен своему Долгу. Душой болеет за армию, за Россию. Открытый, честный, прямой. Патриот... А то, что он готовил теракт против Чубайса, — да об этом просто смешно говорить!
Действительно, смешно. Поехать на операцию в бросающемся в глаза зеленом «Саабе». Сидеть и ждать оперативников в квартире с тротиловой шашкой под диваном. А до того в ожидании «подельников» курить в автомобиле и швырять «бычки» на дорогу, будучи... некурящим. А чего стоит пробежка нападавших по снегу в заметном издалека армейском камуфляже — не в масхалатах! Даже киллер-приготовишка не отправится на дело на собственной машине; догадается угнать что-нибудь неприметное или хотя бы номер поменяет или испачкает грязью. И почему это отчаянно мазали суперохранники Чубайса, бывшие сотрудники ФСО? Куда подевались их хваленые навыки ворошиловских стрелков: все пули в белый свет, как в копеечку? Да и шумно все как-то, вызывающе непрофессионально... Ведь спецназ ГРУ блестяще выучен как раз для ведения разведки и совершения диверсий в тылу противника, обучен способам скрытного и бесшумного передвижения, ухода от преследования. Именно этим занимался всю жизнь Владимир Васильевич. И чтоб враз вдруг утратить все навыки — такого не бывает.
Так что же это? И для чего? Отстранить от дела крупного теоретика и практика военного дела, чьи разработки могут оказаться незаменимыми при реорганизации подразделений специального назначения? Бросить тень на спецназ, а там, глядишь, под шумок довести его до потери боеспособности? Не допустить внедрения уникальной концепции Квачкова по созданию в армии нового рода войск, вообще закрыть перспективную программу. Кому это надо? Кому это выгодно? Яснее ясного — не патриотам же и не друзьям России, у которой, по незабываемым словам Александра III, лишь два друга: армия да флот. Возможно, это и месть чеченских боевиков, которым крепко досталось от полковника Квачкова. Как знать, как знать.
