Во всякомъ случаѣ такимъ путемъ получается возможность, такъ сказать, свободнаго функціонированія какой либо функціи; не ея функціонированія въ составѣ организма въ соотношеніи съ другими органическими функціями (амфигенетически) — а ея свободнаго извнутри самодовлѣющаго (ортогенетическаго) функціонированія. Какъ только возникаетъ такое свободное функціонированіе, открывается и новый конфликтъ и новое противорѣчіе въ предѣлахъ ея самой — между ея свободнымъ и ея органически-зависимымъ функціонированіемъ. Осуществленіе функцій въ одномъ направленіи (самодовлѣнія) вступаетъ въ противорѣчіе съ оформленіемъ ея въ другомъ направленіи (подчиненности, взаимной связанности). Функція или ея органъ, ея строеніе или динамика, увлекаемые по одному направленію, искажаютъ ея формовку въ другомъ направленіи. Конечно, и здѣсь путемъ непрерывнаго улаживанія неустранимаго конфликта можно избѣжать его завершенія, можетъ быть достигнуто равновѣсіе. Но оно можетъ быть достигнуто лишь въ видѣ непрерывающейся борьбы и въ видѣ постоянной незавершенности, постояннаго искаженія и ломки. Противорѣчіе, противоборство, незавершаемость и неизживаемость — и здѣсь являются основными чертами происходящаго. Если же эта незавершенность преодолѣвается, — то либо уничтожается свободное функціонированіе и происходитъ упадокъ, возвратъ къ функціонированію органически-связанному (и слѣдовательно въ органическую противорѣчивость), либо же преодолѣваетъ свободное функціонированіе и тогда уничтожается или искажается органическая связность — и тѣмъ самымъ подготавливается угроза жизни организма.
Этотъ процессъ можетъ быть наблюдаемъ во всевозможныхъ плоскостяхъ органической жизни — отъ жизни организма — индивидуума до жизни сложныхъ обществъ, отъ жизни отъединенныхъ духовныхъ сферъ, до жизни совокупныхъ культуръ. Слѣдуетъ отмѣтить, что такъ называемыя высшія функціи культуры цѣликомъ основаны именно на такомъ свободномъ функціонированіи сверхнапряженной органической служебной функціи. Такова сама высшая культура цѣликомъ взятая — въ составѣ совокупной жизни общества; таково же развитіе и отдѣльныхъ ея отраслей. Въ связи съ другой моей работой[14] могу отмѣтить, что таковъ смыслъ и самодовлѣющаго философскаго мышленія. Мышленіе, вырабатываемое въ своемъ строеніи и составѣ амфигене-тически, получаетъ при опредѣленномъ усиленіи своей функціональной силы возможность свободнаго самодовлѣющаго ортогенетическаго развертыванія, — что и даетъ чистое мышленіе, — мышленіе философское. Но чистое философское мышленіе, самодовлѣюще развивая средственно-зависимыя исходныя данныя (т. е. ортогенетически развертывая амфигенетическія функціи), выявляя свободно и несоотносительно то, смыслъ чего заключается именно въ соотносительности! обрекается тѣмъ самымъ на внутреннюю противорѣчивость и саморазрушеніе; таковой является судьба всякой философствующей мысли (додумываемой до конца).
Въ другихъ формахъ тотъ же процессъ протекаетъ во всѣхъ сферахъ высшей культуры, развивающей чистыя самостоятельныя цѣнности. Такова, напр., и этика, самодовлѣюще, ортогенетически развивающая содержаніе, соотносительное со слитной цѣльностью жизни, и тѣмъ приводящая къ неразрѣшимымъ и внутреннеразрушительнымъ конфликтамъ жизни и совѣсти. Всюду проявляется однородная динамика: функція создается въ органическомъ соотвѣтствіи съ другими; но получивъ возможность осуществить свое сверхнапряженіе, она вступаетъ въ полосу чистаго развитія и приходить тѣмъ самымъ въ противорѣчіе сама съ собой, какъ функціей органической, выявляя вмѣстѣ съ тѣмъ и заложенныя въ ея чистомъ функціонированіи противорѣчія (самодовлѣющаго использованія средственнаго), и приводитъ въ концѣ концовъ къ столкновенію съ цѣльностью организма, къ его подрыву или разрушенію. Эта діалектика развивается на почвѣ осуществленія сверхнапряженности функцій и можетъ опираться какъ на высокую силу таковой (примѣрно въ геніальности, одержимости), такъ и проще — на основу извнѣшняго облегченія или усиленія ея функціонированія, когда разбѣгъ функціи получается при освобожденіи ея отъ затратъ, потребныхъ въ нормальномъ органическомъ ея дѣйствіи. Примѣнительно къ функціямъ культуры можно это такъ формулировать, что должны накопиться свободныя (отъ органическаго функціонированія) силы, незанятое (органическимъ функціонированіемъ) время, свободные (отъ примѣненія въ органическомъ функціонированіи) матеріалы, чтобы могло проявиться такое свободное функціонированіе. Должны накопиться нѣкоторыя лишнія богатства, досужесть, несвязанность, нѣкія сверхвозможности для того, что бы могла реализоваться сверхнапряженность данной функціи. Но такъ какъ и первоначальный сверхпродуктъ есть уже результатъ функціонированія свыше органической необходимости, то мы здѣсь имѣемъ такое соотношеніе, что разъ начавшееся сверхфункціонированіе имѣетъ склонность, посколько не дѣйствуетъ непосредственно разрушительно, приводить къ дальнѣйшему сверхфункціонированію, — какъ камень своимъ паденіемъ приводитъ въ движеніе лавину.
Такова игра противорѣчій всякой органичности, всякой жизни: противорѣчія между совмѣстными функціями одного организма, усиливающіяся благодаря ихъ сверхнапряженности, сугубо возрастающія благодаря ихъ крайней множественности и взаимнымъ сплетеніямъ между собой; противорѣчіе, переносящееся въ новую плоскость при свободномъ развертываніи сверхнапряженной функціи, ибо оно тогда уже касается не ея отношенія къ другимъ, а ея отношенія къ себѣ самой;[15]противорѣчіе, выливающееся во внутренній конфликтъ всѣхъ самодовлѣюще развивающихся функцій и выражающееся въ томъ парадоксѣ, что въ нихъ независимо развертывается то, что по своему происхожденію и строенію является зависимымъ и подчиненнымъ, т. е. не приспособленнымъ къ самодовлѣющему развертыванію.
* * *
Въ этой послѣдней плоскости противорѣчій мы касаемся еще и другой, быть можетъ наиболѣе глубокой и рѣшающей области таковыхъ. Рѣчь идетъ о конфликтѣ духовнаго и физическаго, сознанія и тѣла. Оставимъ въ сторонѣ самую основу этого конфликта, требующую самостоятельнаго разсмотрѣнія. Какова бы ни была связь духа и тѣла въ ихъ существѣ или происхожденіи, — пусть духъ зависитъ отъ тѣла или тѣло отъ духа — во всякомъ случаѣ тѣлесная сторона связывается тѣлесной средой, духовная въ своемъ содержаніи и стремленіи располагается по независимымъ линіямъ. Анализъ духовныхъ содержаній и ихъ синтезъ, выдѣленіе элементовъ и построеніе сложныхъ структуръ — независимо отъ реальной («тѣлесной») значимости тѣхъ и другихъ; динамика подстановки содержанія, производящая какъ движеніе логическое, такъ и передвиженіе нормативное — ни въ какой связи не находится съ дѣйствительной замѣнимостью явленій. Игра ассоціацій по сходству не имѣетъ отраженій въ мірѣ внѣшнемъ, также не имѣетъ отраженій въ немъ и механика вытѣсненія и выдвиженія въ фокусъ вниманія въ силу его (вниманія) ограниченности. Вообще соотношенія духовныхъ содержаній не подчинены реальнымъ соотношеніямъ вещей. И потому сколько бы ни предполагать взаимодѣйствія между духомъ и тѣломъ, каждая изъ этихъ сферъ располагается по своимъ независимымъ линіямъ и тѣмъ самымъ уже предопредѣленъ неизбывный между ними конфликтъ. Столь же предопредѣленъ конфликтъ и между разными областями духа, отъ одной исходной сферы развертывающагося по разнымъ путямъ въ самостоятельномъ движеніи. Здѣсь невозможно, не выясняя обстоятельно необходимыхъ предпосылокъ, наглядно установить и другой неотъемлемый внутренній конфликтъ, получающійся при всякомъ использованіи цѣнностей, совмѣщающихъ различныя цѣнностныя функціи (а таковы едва ли не всѣ вообще цѣнности); использованіе каждой цѣнностной функціи или системы таковыхъ давитъ, оттѣсняетъ или нарушаетъ другія.[16]Всѣ эти или подобныя противорѣчія и противоборства могутъ въ конечномъ счетѣ быть сводимы на противорѣчіе органической жизни.
Изъ самозаконности духовной и тѣлесной сферы вытекаетъ въ частности еще одно глубинное противорѣчіе, сводящееся къ многолинейности духовной области по сравненію съ однолинейностью дѣйствительности. Тѣлесная реальность и все съ ней связанное и отъ нея зависимое располагается по одной линіи временнаго необратимаго теченія. Что было, не можетъ быть сдѣлано не бывшимъ, и что не было — не можетъ быть замѣщено или возмѣщено. Въ одинъ моментъ только одно происходитъ; разъ происшедшее изъ этого момента невытравимо, не происшедшее — въ него невставляемо. Наоборотъ, духовныя содержанія внѣвременны, альтернативно — замѣнимы и, такъ сказать, параллельно возможны. Въ этомъ смыслѣ реальность падаетъ подъ категорію необходимости, духовное содержаніе подъ категорію возможности, альтернативы. Мы можемъ себѣ представить разное относительно одного и того же; можемъ желать разнаго, стремиться къ разному, но осуществиться можетъ только одно. Нѣчто совершенное, разъ совершено, неистребимо, хотя бы оно было несовмѣстимо съ духовнымъ содержаніемъ и оставалось въ сознаніи столь же невытравимымъ фактомъ, какъ и неизгладимымъ укоромъ.
