По сравнению с началом века положение с воспитанием резко ухудшилось. Выход брака — людей-животных — достиг больших размеров. Прошедшие годы характеризуются возросшим атеизмом, вытеснением церкви из процесса воспитания и подключением к этому процессу огромного количества мудраков от прессы, литературы, профессиональных «педагогов». Эти люди, не неся ответственности за итоги воспитания, не пытаясь понять его цели, сочли необходимым высказаться по этому вопросу, порекомендовать что-нибудь «хорошее» с целью пополнения собственных денежных средств. Обилие советов полностью дезориентировало родителей, люди перестали понимать, что же им делать с детьми.
Действительно, попробуйте понять, что делать с ребенком, прочтя о воспитании следующее: «… воспитание — руководство внутренним, душевным, духовным развитием. Два первых, два основных условия воспитания, две важнейшие его стороны, две ступени: контакт, душевная связь с ребенком; строительство его души, укрепление его представления о себе как о достойном человеке, охрана его чести». Это строки одной из множества работ Соломона Соловейчика — популярного «педагога» 80-х годов.
Никто и никогда не «охранит» честь и достоинство живого человека, это может сделать только он сам. Учить его этому — да, но как охранить? И вообще, что же нам, родителям, конкретно делать? Как «строить» душу?
Соловейчик от нас этого не скрывает: «… я сам видел в близкой мне семье, как парень-десятиклассник два месяца не ходил в школу, лежал не в силах подняться и пойти — опостылела ему вдруг школа, бывает такое. Тяжело было в доме! Трудно разговаривать, трудно жить! Трудно это видеть — здорового парня на тахте с пустой книжкой в руках, а то и вовсе без дела. Но вытерпели, слова упрека не сказали, ничего не говорили на эту тему, как будто ничего страшного не происходит. И поднялся парень, нашел в себе силы, пошел в школу, и хотя он кончил ее не блестяще (двухмесячный пропуск в десятом классе даром не проходит), а вырос человеком на загляденье и на зависть другим родителям, у которых вполне благополучные дети и которые ни за что не допустили бы, чтобы сын прогулял хоть день — пинками погнали бы его в школу». (Что да, то да! Ельцин десятилетку окончил к 20 годам, Черномырдин учился на тройки, Гайдар, по словам его одноклассников, отличался в школе серостью. А ведь выросли парни «на загляденье и на зависть» всем «цивилизованным странам».)
Но что мы, родители, из этого «педагогического приема» должны понять? Во-первых, 16 лет
— это уже взрослый человек, Соловейчик по недомыслию показал нам не процесс воспитания, а его результаты. Но даже если это и «воспитание», то кто воспитывает? Тахта? Пустая книжка? Потолок? Неужели весь смысл воспитания — пустить события на самотек? Разве мы должны считать нормальным, что этому «человеку» потребовалось два месяца на подавление инстинкта лени? Нет, и хочется завидовать, а не завидуется.
Ущерб от таких педагогов общество понесло огромный, примеров здесь хоть отбавляй, да и не только у нас. Чем можно объяснить тот факт, что в мирной, благополучной, еще недавно самой богатой в мире Швеции за 50 лет с 1925 года число тяжких преступлений, совершенных людьми старше 25 лет, выросло в 4 раза, а подростками в возрасте 15—17 лет — в 20 раз? Чего не хватало этим детям? Охраны чести? Построенной по проекту Соловейчика души? А в прошлом веке кто охранял детскую честь и строил душу?
В прошлом веке чириканыо мудраков не внимали, другие были установки, иные педагоги. «Тот кто жалеет розг для дитя своего — тот губит его», — учила Библия, суммировавшая тысячелетний опыт человечества. Но и этого мало — не жалеть розг надо вовремя: «Учи ребенка пока поперек лавки помещается», — советует русская поговорка. А Джон Локк, английский философ конца XVII века, которого одновременно считали и выдающимся педагогом, объяснял: «Упрямство и упорное неповиновение должны подавляться силою и побоями: ибо против них нет другого лекарства. Одна из моих знакомых, разумная и добрая мать, принуждена была в подобном случае свою маленькую дочь, только что взятую от кормилицы, высечь восемь раз подряд в одно и то же утро, пока ей удалось преодолеть ее упрямство и добиться повиновения в одной, собственно говоря, пустой и безразличной вещи. И если бы она бросила это дело раньше, остановилась бы на седьмом сечении, дитя было бы испорчено навсегда и безуспешные побои только укрепили бы ее упрямство, которое впоследствии весьма трудно было бы исправить».
Оставим пока в покое диаметрально противоположные способы воспитания и оценим их с позиции уже рассмотренного нами Дела. Можем ли мы какими-то словами, речами, примерами, разговорами на темы о душе и прочем воздействовать на человеческие инстинкты? Можем ли только мыслью заглушить их? Нет. Хотя головной мозг и руководит всем существом в целом, но природа позаботилась о прочности инстинктов, ведь они — основа жизни.
Попробуйте заставить сработать инстинкт продолжения рода у мужчины методом убеждения, если женщина ему категорически не нравится. Говорите ему про долг, про душу, про что угодно — инстинкт глух. Поменяйте женщину — инстинкт словам не внемлет. Воспитывать словами человека как такового, убеждать можно, его инстинкты — бесполезно. Подчинить их себе можно только одним путем — тренировкой. Необходимо натренировать себя, свой спинной мозг до состояния, когда работа будет исполняться автоматически.
Представьте себя на вышке по прыжкам в воду. Вам страшно, инстинкт самосохранения кричит: «Не смей этого делать!» Вы пересиливаете его и прыгаете. Один раз, второй… двадцать второй, и на двадцать третьем замечаете, что уже не думаете о страхе, вас уже заботит, как выполнить более сложный прыжок.
Мой отец начал войну в Молдавии, вышел из окружения в Одессе, там был ранен, воевал в Туле, в Сталинграде и через Курск, Варшаву, Кенигсберг дошел до Берлина. Четырежды был ранен, одиннадцать раз ходил в атаку. «И тем не менее, — говорил он, — всякий раз, попадая с отдыха на передовую, испытываешь сильнейший страх. Два дня. На третий день о нем как-то забываешь»-.
В первый рабочий день вам нужно утром вставать, а инстинкт лени уговаривает лежать, спать, экономить энергию. Но надо. Одно утро, второе, и через месяц вы встаете, не думая, что хочется спать, что вы не отдохнули и прочее. Надо!
Но мы говорим о взрослых людях, о тех, которые уже в детстве стали взрослыми, то есть оттренировали в себе способность подавлять инстинкты. А если в детстве родители не сделали ребенка человеком, то всю жизнь каждое утро будет одно и то же: страшная борьба между инстинктом удовлетворения естественных надобностей и инстинктом лени! И вся жизнь такого человека — сплошное мучение: работа кажется постылой, выполнение обычного долга перед семьей или обществом вызывает отвращение, он живет только по выходным, когда его оставляют в покое. По сути своей это ужасная жизнь.
Так неужели ребенку надо выдумывать специальные тренировки по подавлению инстинктов? Нет, этого не требуется.
Когда вы задаете ребенку человеческие правила поведения, выполнение этих правил непрерывно входит в конфликт с инстинктами. Ребенок хочет играть, а вы требуете от него убрать в комнате. Он хочет шоколадку, а вы настаиваете, чтобы он через полчаса пообедал. Он хочет спать, а вы поднимаете его в школу. Его животное, инстинктивное «хочу» постоянно пресекается «надо» человеческого поведения. Тренировка в подавлении инстинктов идет автоматически. Ему ничего больше не требуется. Но требуется вам.
Кто задает ему правила? Вы! Следовательно, необходимо, чтобы ребенок вас слушался безоговорочно, автоматически. Тренировка действительно должна быть тренировкой, а не ее имитацией. Ребенок должен слушаться не за конфетку, не за блага, которые вы ему можете пообещать, а только и исключительно потому, что вы отец или мать. А подчинить себе животное можно только силой, наказанием. И делать это нужно как можно раньше, когда интеллект ребенка еще не развит и не способен найти путей удовлетворения инстинкта при уклонении от наказания. Поэтому и Локк, и русская поговорка требуют подчинить ребенка в раннем детстве, этим вы избежите необходимости наказывать его в более взрослом возрасте. И в это время, когда нет зачатков человеческого стыда, единственное наказание — это боль. Действия наших предков были абсолютно логичны. И результат был соответствующий.
Итак, Дело воспитания сводится к тренировке подавления инстинктов нормами человеческого поведения. Наказание и поощрение от Дела определяется вами: вы поощряете за хорошее поведение и наказываете за уклонение или нежелание следовать человеческим нормам.
Наказание — боль без издевательства, такую боль дает порка, пока по возрасту ребенка она еще имеет смысл. Нельзя издеваться над ребенком, наказание должно пресечь его уклонение от норм в будущем, а не дать выход вашим собственным животным инстинктам или мести за собственное беспокойство. Надо помнить, что ребенок должен бояться не вас, а нарушения заданных вами правил поведения.
