В Пуатье девушку ожидал настоящий судебный процесс. Судьями были местные теологи и служившие дофину беглецы из Парижского университета. Они были настроены благожелательно, поскольку Жанне покровительствовал их господин; к тому же в случае победы англичан им грозили изгнание и утрата скромных доходов. Однако допрос они вели по всей строгости, используя весь багаж своего красноречия и богословских знаний. Жанна, не привыкшая к подобным дебатам, держалась довольно скованно, ответы ее были невнятными, а порой и дерзкими. Правда, материалы суда не сохранились, если не говорить всерьез о мифической «Книге Пуатье», — очевидно, их уничтожили перед судом в Руане, поскольку они однозначно творили о невиновности девушки. В то время церковники Пуатье по-прежнему не подчинялись англичанам, и их стремление скрыть улики говорило или о боязни за свою репутацию, или о совокупном желании католической церкви расправиться с Девой.
Сохранились упоминания о двух ответах Жанны, особенно поразивших судей. Когда ее спросили, зачем ей войско, если Бог все равно даст победу французам, она ответила:
— Бог помогает тем, кто сам себе помогает. Воины должны сражаться, а Бог даст им победу.
Ответ был безупречен как с богословской, так и с практической точки зрения, а фраза стала (если не была раньше) народной пословицей, вроде нашей: на Бога надейся, да сам не плошай. В другой раз Жанне предложили предъявить знамение, подтверждающее, что она послана Богом. Рассердившись, она резко ответила:
— Я пришла в Пуатье не для того, чтобы давать знамения и творить чудеса. Отправьте меня в Орлеан, и там я вам покажу, для чего послана.
В Пуатье Жанна снова сделала несколько предсказаний о событиях, которые должны были скоро произойти в скором времени. Их было четыре: освобождение Орлеана от осады, коронация дофина в Реймсе, взятие Парижа и возвращение Карла Орлеанского из английского плена. Нетрудно убедиться, что если первые два действительно вскоре случились, то до третьего оставалось еще семь, а до второго — одиннадцать лет. Конечно, можно сказать, что Жанне помешали взять Париж, иначе это могло бы случиться в указанный ею срок. Но не исполнилось и предсказание, сделанное ею после приезда в Шинон, — о том, что ей осталось жить всего год. Мы знаем, что она прожила еще больше двух лет, однако предчувствие гибели не покидало девушку, заставляя ее торопить события.
22 марта она отправила из Пуатье свое первое послание королю Англии и его полководцам, которое стоит привести полностью: «Иисус Мария. Король Англии и вы, герцог Бедфорд, называющий себя регентом Королевства Франции, вы, Гийом де Пуль. Жан, сир де Талбот, и вы, Тома, сир де Скаль, именующий себя наместником упомянутого герцога Бедфорда, внемлите рассудку, прислушайтесь к Царю Небесному. Отдайте Деве, посланной сюда Богом, Царем Небесным, ключи от всех добрых городов, которые вы захватили во Франции. Она послана сюда Богом, чтобы провозгласить государя королевской крови. Она готова заключить мир, если вы признаете ее правоту, лишь бы вы вернули Францию и заплатили за то, что она была в вашей власти. И заклинаю вас именем Божиим, всех вас, лучники, солдаты, знатные люди и другие, кто находится пред городом Орлеаном: убирайтесь в вашу страну. А если вы этого не сделаете, ждите известий от Девы, которая скоро придет к вам, к великому для вас сожалению, и нанесет вам большой ущерб. Король Англии, если вы так не сделаете, то я, став во главе армии, где бы я ни настигла ваших людей во Франции, заставлю их уйти, хотят они того или нет; а если они не захотят повиноваться, я всех их прикажу убить. Я послана Богом, Царем Небесным, и телесно представляю его, чтобы изгнать вас из Франции. Если же они повинуются, я помилую их.
И не принимайте другого решения, так как Королевство Франция не будет вам принадлежать по воле Бога. Царя Небесного, сына Святой Девы Марии; но принадлежать оно будет королю Карлу, истинному наследнику: ибо Бог, Царь Небесный, хочет этого, и Дева возвестила ему это, и он войдет в город Париж вместе с достойными людьми. Если же вы не захотите поверить известию, посылаемому вам Богом и Девой, то, где бы вас ни нашли, мы вас покараем и учиним такое сражение, какого уже тысячу лет не было во Франции, если вы не образумитесь. И будьте твердо уверены, что Царь Небесный ниспошлет Деве и ее добрым солдатам силу большую, чем та, которая заключена во всех ваших воинах, и исход сражений покажет, на чьей стороне, по воле Божией, правда.
Дева обращается к вам, герцог Бедфорд, и требует, чтобы вы прекратили разрушения. И если вы ее послушаетесь, вы сможете прийти вместе с ней туда, где французы совершат прекраснейшее дело, которое когда-либо совершалось для христианского мира. Дайте ответ, хотите ли вы мира в городе Орлеане; а если вы так не сделаете, то подумайте о великих бедах, которые вам придется пережить.
Написано во вторник Страстной недели».
Это письмо говорило о том, что Жанна наивно, но искренне пыталась избежать кровопролития. Естественно, англичане посмеялись над ней, но не только — схватив гонца, доставившего послание, они в нарушение всех традиций предали его суду как пособника колдуньи и угрожали сделать то же с самой Девой. Таким образом, с первых дней на английской стороне утвердилось мнение о Жанне как о колдунье, которая пытается лишить английскую армию неизбежной победы при помощи нечистой силы. Именно этой помощью англичане позже оправдывали свои поражения, поэтому поимка Жанны стала для них чуть ли не главной целью. Поэтому странно сегодня читать британских историков (правда, их явное меньшинство), утверждающих, что ее действия не оказали решающего влияния на ход войны и лорд Бедфорд с его подчиненными не принимали ее всерьез.
Жанна между тем тщательно готовилась к будущей войне. В Блуа начала собираться королевская армия из отрядов верных дофину феодалов, деньги на снаряжение которых выделили Иоланда Арагонская и ее вассалы. Услышав о чудесной Деве, в армию потянулись добровольцы — беженцы из разоренных англичанами городов и сел, жаждущие отомстить захватчикам, и просто искатели удачи и военной славы. Среди них были и два брата Жанны — Жан и Пьер, приехавшие из Домреми после того, как в деревню пришла новость о высоком назначении их сестры. Вести, принесенные ими из дома, были не слишком радостными: сестра Катрин умерла от родов, отец, опечаленный отъездом дочери, без конца хворает, после набега бургундцев многие односельчане лишились имущества и не могут больше платить подати. Жанна пообещала, что сразу после коронации короля попросит его отменить налоги для жителей деревни — и сдержала свое обещание.
2 апреля случилось очередное важное событие: за алтарем церкви Святой Екатерины в городке Фьербуа близ Тура был найден старинный заржавевший меч, будто бы принадлежавший Карлу Мартеллу — победителю сарацин в битве при Пуатье в 732 году. Принято считать, что Жанна специально отправила людей за этим мечом, точно предсказав, где он лежит и как выглядит. Однако его могли найти и случайно, вручив Жанне на волне патриотического подъема. Есть и другой вариант: меч спрятали агенты королевы Иоланды, нашедшие способ сообщить об этом Деве для воодушевления не столько ее самой, сколько ее сторонников. В высшей степени невероятно, что меч действительно принадлежал победителю арабов, поскольку часовня была построена только в XI веке. Возможно, его пожертвовал храму кто-то из местных феодалов — это было принято в эпоху Крестовых походов, участники которых считали, что служат Господу, убивая «неверных сарацин».
Жанна д'Арк с мечом. Средневековое изображение
Меч очистили от ржавчины, снабдили рукоятью и вручили Жанне, которая вскоре после этого отправилась в Тур, город оружейников, где для нее подготовили оружие и доспехи. Полный комплект доспехов, изготовленных по мерке, включал шлем с поднимающимся забралом, нагрудный панцирь, наплечники, нарукавники, набедренники, наколенники, перчатки и ботинки — все это было отполировано почти до белизны. Такие латы с гибкими шинами, закрывающие практически все тело, были изобретены сравнительно недавно в Италии. Король заплатил за них 100 ливров[5], немалую по тем временам сумму (деньги опять-таки выделила Иоланда Арагонская). Эти доспехи она носила до конца жизни, но обычно без шлема. Военачальники высокого ранга вообще редко надевали шлем в бою, заменяя его шляпой; ведь им надо было видеть поле боя, а в рыцарском шлеме обзор крайне ограничен. Что стало с доспехами Жанны, мы не знаем, однако в 1499 году они упоминались в описи коллекции оружия, собранной в Амбуазском замке. Там говорилось и о шлеме «с позолоченными краями и внутренней обшивкой из малинового атласа, вытканного золотом». Коллекция была разграблена в годы Религиозных войн, и латы пропали бесследно.
